На протяжении фильма персонажа Джона Дэвида Вашингтона ни разу не называют по имени, а в титрах он обозначен как Протагонист, или, если перевести с греческого, центральное действующее лицо истории. Выбор этого слова подчеркивает не столько личные характеристики героя (они остаются более-менее размытыми до самого конца), сколько его меняющуюся по ходу картины сюжетную функцию.
Протагонист получает от других персонажей очень дозированную информацию. По сути, он постигает правила мира «Довода» параллельно со зрителем и постоянно чувствует себя не до конца осведомленным в происходящем; это даже приводит к небольшому конфликту с Нилом в Таллине. И тут очень важно держать в уме реплики торговки оружием Прии.
Сначала она считает, что к Сатору может подобраться только «fresh-faced protagonist», то есть некое новое действующее лицо, еще не представленное ни публике, ни другим участникам истории. Несколько позже — в ответ на просьбу Протагониста вмешаться в ход событий и предотвратить захват плутония Сатором — Прия заявляет, что он «не протагонист этой истории», и указывает на его подчиненную роль в сюжете. Наконец, в финале, когда и Протагонист, и зритель узнают, что именно Протагонист основал «Довод», завербовал Нила и себя, Прия требует, чтобы он ее застрелил, раз уж все это было его операцией.
Это позволяет разглядеть в «Доводе» еще один и, может быть, не менее важный, чем шпионский, сюжет. У Нолана получился фильм об обретении субъектности, превращении случайного человека в героя. Или, если говорить на языке повествовательных искусств, «Довод» — это картина о перерождении читателя-зрителя в автора.