Братский Музей Света - в здании "Элегант-Падун"

[Музей Света]

27 января исполняется полгода со дня смерти известного братского художника Олега Логинова. К этой дате друг художника,коллекционер Николай Кривенко издал буклет. В него вошли 32 репродукции художника и 15 личных фотографий,- сообщает ТРК БРАТСК.

[Макаренко]

Вокруг важности и неважности ленд-лиза ломается много копий. Но сейчас речь пойдет о другом. Поставки техники по ленд-лизу были на самом деле большими, американцы гнали нам самолеты, грузовики, танки и оборудование, помогавшее ковать победу над врагом. Но все это надо было доставить.


Значительная часть самолетов перебрасывалась на фронт перегонами по трассе АлСиб (Аляска-Сибирь). И, хотя летчики, перегонявшие самолеты, не воевали с немцами, это тоже была очень сложная и важная работа. Потому что летать приходилось в очень сложных условиях и самолеты надо было перегонять в целости и сохранности любой ценой.

Кстати, платили за перегоны очень даже хорошо. К примеру, за перегон самолета с Аляски в поселок Уэлькаль на Чукотке платили на выбор 12 долларов или 150 рублей за истребитель. На экипаж бомбардировщика из 4 человек выплачивали 29 долларов или 365 рублей. За успешный перегон с побережья Чукотки в Якутск платили премию в 250 рублей за истребитель и по 650 рублей за бомбардировщик.

Премировали не только летчиков и членов экипажей, но и наземные службы, работавшие в сложных условиях в тундре и тайге на аэродромах вдоль трассы АлСиба. За 20 истребителей, подготовленных к перелету и сданных без потерь в пункте назначения, выплачивалось 1300 рублей, за 20 бомбардировщиков – 2200 рублей.

Сама система перегона была продумана очень четко, что позволяло свести к минимуму потери людей и техники в авариях, несмотря на сложности перегона техники в условиях Крайнего Севера. В общей сложности, за все время работы трассы, потеряли 81 самолет из нескольких тысяч перегнанных. Причем большую часть – 58 самолетов, потеряли в первый год, пока трассу осваивали. А у летчиков была присказка «Не будь дураком – летай с Мазуруком».

Илья Мазурук

Знаменитый полярный летчик был командиром 1-й перегоночной авиадивизии и руководил АлСибом. Результаты перегона самолетов были очень хорошими: на 98 перегнанных самолетов приходился один потерянный из-за аварий и катастроф. Разумеется, в катастрофах погибали летчики. Всего на трассе АлСиба за время перегона самолетов погибло 114 человек. Кое-где на Севере и Дальнем Востоке, у заброшенных теперь поселков, например, рядом с Кадыкчаном, можно найти небольшие памятники погибшим летчикам.

АлСиб сыграл свою важную роль в Великой Отечественной войне. В общей сложности по трассе было переброшено 7928 истребителей и бомбардировщиков – 56% от общего количества самолетов, поставленных по ленд-лизу. Работали там, на севере, тогда, конечно, на износ. Как и вся остальная страна.

( @ )

[люБОЛЬ]

Иван Павлов, великий русский учёный, играет в городки, второй справа.


Фото


Максим Горький играет в городки. [1920-е гг.]

Летопись: история городошного спорта в Братске

В Советском Союзе эта игра считалась пролетарской и противопоставлялась "буржуазным" кеглям, гольфу, бильярду. В Братске пик популярности того спорта уже миновал и живёт он лишь благодаря энтузиастам. В следующей серии "Летописи" речь пойдёт о городках. Партнёр проекта - "Группа Илим".


Изначально забава "русского простонародья", в Советском Союзе городки оформились как полноценный вид спорта. В Братск игра пришла в 60-е годы прошлого века. Как это часто бывало в те времена, городошный спорт стали развивать любители-энтузиасты.

"Никакого опыта, ничего не зная - что такое городки, как делать биты, бросать, как делать стойку, где разворот найти, как начинать бросок", - рассказывает Анатолий Лисица, до городков занимался скоростным бегом на коньках.

Начинали братчане с земли, потом "дошли" до бетонированных площадок. Именно таких две пары построили возле 1-ой школы. Приезд иркутского мастера спорта Валентина Ганцева стал большим плюсом для наших городошников. В городе появились классические площадки в металлическом исполнении.

"Биты были деревянные, деревяшки обмотали проволокой, но они были недолговечные, потом начали делать составные, они гнутся. Первый раз поехали с командой БЛПК на спартакиаду в Иркутск и я добыл уже биты тяжёленькие из текстолита, но они грубые были - палка и палка", - рассказывает Геннадий Сенин, городками увлёкся в пионерском лагере, занимаясь в кружке резьбы по фанере.

В городки играли работники многих предприятий города, пожарные, милиционеры. Новую жизнь в городошный спорт в Братске вдохнули "варяги".

"Приехали ребята из Новокузнецка, уже опытные городошники, из Кандалакши, с Волгоградского алюминиевого завода, тогда на территории стадиона построили площадку для городков, их было три пары крытых, тёплый домик и там мы круглую зиму и лето играли", - вспоминает Анатолий Лисица, городошным спортом занимается с 47 лет, в 53 года стал мастером спорта СССР.

Согласно официальной статистике в СССР в 60-70-е годы городками занимались около 350 тысяч человек. В Братске спорт развивался преимущественно в Центральном округе. Доморощенные мастера стали появляться довольно быстро.

"Именно у нас в центральной части было много городошников, в пределах 50-60-ти точно было, учитывая то, что второразрядников не было", - рассказывает Генрих Свельма, ради городков оставил "должность" футбольного вратаря.

"Сидели на площадках сутками и в выходные, играли в эти городки, ставили коробок спичек, свечку какую-нибудь рядом с фигурой и цокали дотемна", - рассказывает Геннадий Сенин, "заболел" городками в 1966 году.

В Братске часто стали гостить сильнейшие спортсмены Приангарья, крупных городов Сибири и Дальнего Востока, приезжал и чемпион СССР Рябцев. "Звездили" наши городошники и на выезде, на соревнованиях самого разного уровня.

"25 лет Ангарску было, мы их "ободрали", хотя они нас на голову, если не на две были выше, но мы сплотились, собрались и обыграли их. И они в свой юбилей, так сказать, "обломился" у них приз и всё такое", - рассказывает Генрих Свельма, многократный медалист первенств России, Сибири, области по городошному спорту.

"За счёт того, что мы стабильно выступали, защищали честь БЛПК столько лет, ездил на Олимпиаду в Москву, дали путёвку как ведущим спортсменам", - говорит Геннадий Сенин, мастер спорта СССР по городошному спорту.

В 1990 годы городошный спорт ушёл в забвенье. Не было ни выездных, ни местных соревнований. Почти десятилетие в городе вообще не было ни одной площадки. Но спорт жив, ветераны нашли возможность для приложения своих умений.

"В городки в 72 года мы играем, кидаем, как видите, и занимаем призовые места. Плохо, что не за свой район, а за Нижнеилимский лесхоз", - высказывается Генрих Свельма, признался, что при появлении съёмочной группы, его рука дрогнула.

Последние 3 года, особенно летом, звук разбиваемых фигур и лязг бит, падающих на железо, можно услышать только на стадионе "Металлург".

"Они мне снятся до сих пор, правда, невероятные какие-то, как в кино, и вот хожу по возможности", - признаётся Геннадий Сенин, в настоящее время редко играет в городки.

"Были бы спонсоры, можно было бы и ребятишек привлечь, но сколько здесь играем, никто не подходил, не интересовался, что это такое, а сейчас проводятся чемпионаты мира, чемпионаты Европы, играют женщины, юноши, есть евро-городки, есть финские городки, есть шведские городки, а наши русские считаются классическими", - объясняет Анатолий Лисица, хочет привести единственную площадку для городков в порядок.

По словам братских ветеранов спорта, сейчас городки активно развиваются в Усолье-Сибирском. О былом величии братского городошного спорта остались только воспоминания.

БСТ - видео

[Макаренко]

Именно любовь к алкоголю заставила человечество перейти к оседлому образу. По крайней мере, так считает Марк Форсайт, автор книги «Краткая история пьянства от каменного века до наших дней: Что, где, когда и по какому поводу», которая вышла в издательстве «Альпина нон-фикшн».


В своей нынешней анатомической форме современный человек (такой, как мы с вами) существует уже 150 000 лет, первые 125 000 из которых ему можно было только посочувствовать. Приличная выпивка, насколько нам известно, отсутствовала в принципе. Доподлинно, конечно, судить сложно, поскольку записей первобытный человек не оставил — он был слишком занят охотой, собирательством и наскальной живописью.
Первый проблеск надежды являет нам прекрасная Венера Лоссельская. Примерно 25 000 лет назад кто-то вырезал на стене пещеры пышнотелую даму, которая вроде бы подносит к губам рог для вина. Однако не все с этим согласны. Одни считают, что рог — это музыкальный инструмент, просто дама перепутала, с какого конца в него дуть. Другие археологи говорят, что предмет как-то связан с менструациями. Ну и, даже если это рог для напитков, может, в нем простая ключевая вода. Последнее кажется сомнительным: банальное утоление жажды как-то не принято увековечивать в камне, но истину мы все равно, увы, не узнаем.
Останется неизвестным и другое: изготавливали в те времена алкоголь или просто находили. Первобытные напитки, как правило, не столько изобретали, сколько обнаруживали. Вот одна любопытная теория, в которой задействованы пчелы. Представьте себе гнездо диких пчел в древесном дупле. В очередную грозу дерево рушится, дупло заливает водой. Если соотношение меда и воды окажется примерно один к двум, брожение не заставит себя ждать, и неискушенному в крепких напитках первобытному человеку, который, изнывая от жажды, наткнется на это дупло несколько дней спустя, природа преподнесет чудесный подарок — медовуху. Человек наверняка ее попробует, потому что мед он любит. На вкус и вправду чистый мед, но от него хмелеешь.
Это лишь гипотеза, однако хорошая. Есть и более прозаический способ получить спиртное — собирать плоды и складывать в достаточно герметичную емкость: сок на дне забродит, и довольно скоро у вас будет примитивное вино. Правда, для этого нужно сначала освоить изготовление керамики. И что еще важнее, на какое-то время понадобится задержаться на одном месте, а по всем данным наши предки в основном вели кочевой образ жизни.
Что же побудило нас к оседлости? Принято считать, что необходимость выращивать продукты питания. Затем, возможно, мы начали изготавливать напитки. А потом принялись возводить огромные высокие храмы и окультурились. На первый взгляд вполне логично, однако эта логика может оказаться в корне ошибочной.
Древнейшая известная нам постройка находится в современной Турции и называется Гёбекли-Тепе. Сооружение занятное, поскольку ни кровли как таковой, ни стен у него не было, отсутствуют и следы обитавших в нем людей. Признаков жилья в непосредственной близости от него тоже не наблюдается. Это понятно, поскольку Гёбекли-Тепе датируется примерно 10 000 годом до н. э., то есть был возведен до того, как человек стал оседлым и занялся земледелием. А значит, этот комплекс охотники-собиратели, скорее всего, построили как храм. Комплекс большой, в его конструкции встречаются каменные плиты, которые весят до шестнадцати тонн. Следовательно, сооружать его должны были общими усилиями многих племен, собравшихся вместе.
Зачем им это могло понадобиться?
В Гёбекли-Тепе есть несколько больших каменных ванн — самая объемная вмещает около 180 литров, — и все они содержат следы химических соединений под названием оксалаты, образующихся при смешивании ячменя и воды. А ячмень с водой соединяют для получения пивной браги. Таким образом, можно предположить, что в Гёбекли-Тепе устраивались сходки — несколько племен сообща пили там пиво. Место для попоек вполне подходящее — вершина холма, красивые виды.
Разумеется, есть и другие гипотезы. Как же без них. Одни исследователи считают, что пивом платили за работу строителям. Другие — что никакого пива не было: мало ли, может, древние просто предпочитали разбухший ячмень, потому и замачивали его в чанах и уж наверняка вытаскивали до того, как он забродит и превратится в благословенный эпипалеолитический эль.
Но, судя по всему, пиво все-таки существовало — и, что немаловажно, существовало до появления храмов и земледелия. На этом строится одна большая теория, касающаяся развития человечества: мы начали выращивать зерновые не ради еды — ее и так было полно. Мы занялись земледелием ради выпивки.

Демон пьянства. 1881 г.

Бумага, литография раскрашеннаяФото: shm.ru

Теория гораздо более обоснованная, чем может показаться на первый взгляд, и оснований у нее имеется шесть. Во-первых, пиво проще изготавливать, чем хлеб, поскольку не требуется очаг. Во-вторых, в пиве содержится витамин B, который дает человеку здоровье и силы. Если охотники получают витамин B, поедая других животных, то земледельцы на одном хлебе без пива превратятся в анемичных хлюпиков, которых быстро истребят мускулистые рослые охотники. Но, к счастью для земледельцев, витамин В образуется при сбраживании пшеницы и ячменя. В-третьих, пиво попросту питательнее хлеба — поскольку часть работы по перевариванию дрожжи уже взяли на себя. В-четвертых, пиво можно хранить и запасать. В-пятых, спирт в пиве обеззараживает воду, на которой оно изготовлено, и убивает всякие зловредные микроорганизмы. Коварство оседлости в том, что экскременты, скапливаясь в одном месте (человеку же нужно где-то испражняться), просачиваются в воду, а с ней вновь попадают в организм. У кочевников такой проблемы нет.
Однако шестой и самый главный довод заключается в том, что для кардинальных перемен в поведении требуется культурный стимул. Если ради пива стоит тащиться в какую-то даль (судя по Гёбекли-Тепе — стоит), если пиво играет религиозно-обрядовую роль (судя по Гёбекли-Тепе — играет), даже самый заядлый охотник согласится осесть на одном месте и вырастить немного ячменя, чтобы было из чего это пиво варить.
Вот так примерно за 9 000 лет до н. э. мы занялись земледелием, чтобы напиваться на регулярной основе. Это привело к двум последствиям. Во-первых, у нас появились наконец нормальные, неоспоримые археологические доказательства существования крепких напитков. В этом плане хочется похвалить вино, которое оставляет осадок из винной кислоты. Такой осадок нашли в Китае и датировали 7 000 годом до н. э. В чуть более позднюю эпоху он обнаруживается в Иране и затем распространяется на запад к Средиземноморью. Разумеется, прогресс мог идти и другим путем, это лишь едва уловимый археологический шепоток в могильной тишине.
Вторым, гораздо менее важным, последствием стала цивилизация.
* * *
Города — это плод чрезмерного усердия земледельцев. Собственно, вся наша история — это результат чрезмерного усердия земледельцев. Если ваша работа не состоит в производстве продуктов питания (но вы еще не умерли с голоду), значит где-то есть земледелец, производящий больше, чем ему требуется. Стоит наметиться такому раскладу, как сразу начинается разделение труда, поскольку в конечном счете земледелец в обмен на излишки должен что-то получать — одежду, жилье, защиту, хозяйственный учет. Верный признак наличия таких излишков — существование населенных пунктов, не утруждающих себя производством продуктов. Такие пункты называются городами, и населяют их горожане.
Горожанин — по-латыни civis, отсюда берется в европейских языках слово civil (гражданский) и «цивилизация».
Выменивание продуктов у земледельца называется торговым обменом и не обходится без споров и разногласий, а люди, которые эти разногласия урегулируют, называются верховными властями или правительством. Верховным властям требуются средства на такие насущные вещи, как престол, войско, исследовательские экспедиции. А поскольку поди упомни, кто из подданных заплатил налог, а кто нет, налогам необходим учет. Письменный. Письменность подводит черту под доисторическими временами, и дальше начинается собственно История.
Все это — довольно внезапно и стремительно — развилось в конце 4-го тысячелетия до н. э. на территории нынешнего Ирака, которая тогда называлась Междуречьем, а еще — Шумером, поскольку говорили там на шумерском. Как бы то ни было, именно в этих местах зародилась цивилизация — и с тех пор катится по наклонной.
По большому счету, именно о пиве человек стал писать в первую очередь. Эти примитивные записи представляют собой не что иное, как долговые расписки. Но монет тогда еще не было, люди расплачивались ячменем, золотом, пивом. Изначально, где-то в 3 200 году до н. э., человек рисовал картинку конического пивного сосуда. Вскоре картинка стала более схематичной — чтобы удобнее было царапать ее на глине — и упростилась до нескольких символических штрихов. Сходства с изначальным сосу- дом в ней осталось не больше, чем у значков на дверях мужского и женского туалетов — с настоящей человеческой фигурой. Символ этот мог означать пиво, а мог — слово, которым называли пиво (kash), и в конце концов он превратился в букву.
Это дало шумерам возможность не ограничиваться долговыми расписками — теперь они были вольны писать обо всем, что сочтут важным, то есть в основном о богах и пиве. А еще о Нинкаси, богине пива, которая занималась вечной и бесконечной его варкой. В одном из гимнов в ее честь рассказывается, как она сгребает солод большой лопатой, как сушит его в печи, как замачивает в сосудах, как добавляет сусло, мед, вино и так далее и тому подобное. Точная технология изготовления шумерского пива остается неизвестной, но, как мы увидим чуть позже, она определенно требовала специальных сосудов

Пиво пили все. Правители на троне. Священники в храме. Первого в истории человечества поэта, точнее поэтессу, звали Энхедуанна. Она была дочерью Саргона Аккадского, который и назначил ее верховной жрицей храма в городе Ур. Руководствуясь принципом «пиши о том, в чем разбираешься», она сочинила серию гимнов, воспевающих храмы в Уре и окрестностях. Звучали они примерно так:
У твоих врат, обращенных к Священному граду, льется вино в благословенные сосуды священного Ана, выставленные под открытое небо. То, что попадает внутрь тебя, не знает себе равных, то, что покидает тебя, не знает гибели <...> устрашающие стены, дом, исполненный сияния, дом правосудия, который владыка Нингирсу наполнил благоговением и ужасом! Все Ануннаки собираются на твои великие возлияния.
Или:
О Исин, город, основанный Аном, который тот возвел на голой равнине! Стены его могучи, внутри он выстроен искусно и полон божественной силы, которой наделил его Ан. Усыпальница, облюбованная Энлилем, место, где Ан и Энлиль вершат судьбы, место, где трапезничают великие боги, исполненное благоговения и ужаса: все Ануннаки собираются на твои великие возлияния.
Гимны, откровенно говоря, страдают некоторым однообразием. Не будь отец поэтессы повелителем всего известного тогда мира, вряд ли ее вообще стали бы издавать. Как говорится, чем больше все меняется, тем больше остается неизменным.
Но суть в том, что пиво обладало важным значением и считалось священным. Согласно одному из мифов, лишь благодаря ему возникла цивилизация. По сюжету Энки, бог мудрости, сел за пиршественный стол с богиней плотских утех Инанной. У людей в то время еще не было ни знаний, ни умений.
Энки с Инанною вдвоем, сам-друг
В Абзу пиво пьют, сладким вином услаждаются.
Сосуды бронзовые великолепные до краев полны,
Из-за сосудов бронзовых богини Ураш спор затевают.
[Абзу — мифическая подземная водная бездна, цитируется по «От начала начал. Антология шумерской поэзии» / Пер. В. К. Афанасьевой. — СПб.: Центр «Петербургское востоковедение», 1997. ]
Не буду ходить вокруг да около: победила Инанна. Пока Энки лежал пьяным, она украла с небес всю мудрость и переправила на землю. Проспавшись, Энки обнаружил, что мудрость исчезла, и впал в ярость, но поделать уже ничего было нельзя.
Самый известный шумерский миф, эпос о Гильгамеше, начинается с рассказа о дикаре по имени Энкиду, который живет среди зверей (эдакий шумерский Маугли), пока явившаяся к нему жрица Инанны не предпринимает попытку сделать из него человека. С этой целью она сначала спит с ним, а потом подпаивает (обычно делают наоборот). Энкиду осушает семь кувшинов вина — и ему нравится. Потом он хочет вернуться к своим приятелям-зверям, но те с ним дружить больше не желают. Тогда он отправляется в Урук, сражается с царем Гильгамешем и дальше дружит с ним. А потом погибает. Здесь должна быть какая-то мораль, но я ее постичь не могу.
Главное, что нигде не обходилось без пива. Оно делало человека человеком, оно окультуривало. У шумеров была поговорка: «Труслив, словно пива не знает», но гораздо больше о них говорит другая: «Не знать пива — ненормально».

Переводчик Мария Десятова

[Музей Света]

Суровая лампа рабочих бытовок из кружки и куска арматуры. Памяти Валерия Воробьёва - друга Братского Музея Света.





Когда дочка вырастет, то куклу можно оставить у себя! Журналисту Ирине Лагуновой - братской маме всех выброшенных кукол посвящается.






Настольная лампа отдыхающего времен СССР. Рюмка, домино, шашки, шахматы, карты, шашки Го, кубики в одном светящемся наборе.



Лампочка-времянка. Ангел-спаситель безлюстровой жизни.

[люБОЛЬ]

Сканы детской книжки, призванной помочь ребенку понять, чем занимался тот или иной народный комиссариат.Просвещайтесь и наслаждайтесь чтением!













( @ )

[Макаренко]

«Я поем немного, а потом вы меня расстреляете». Доел кашу и отправился на выход

СВЯЩЕННИК АЛЕКСАНДР ДЬЯЧЕНКО | 24 ЯНВАРЯ 2019 Г.
Голод в человеке живет своей собственной жизнью. Человек существует сам по себе, и голод в нем — сам по себе. Сегодня в дни праздников, в память какой-нибудь даты Великой Отечественной войны в парках и на площадях играют оркестры, а всем желающим предлагают отведать солдатской каши.

• В ту зиму перестали помогать свалившимся от истощения
• Умирать не страшно, но очень не хочется!
• История одного имени
• У Лёки большие щеки
• «Такое светлое было у нее лицо, точно дарила она дочери жизнь, а не разрешение на смерть»

Протоиерей Александр Дьяченко

Я видел репортаж с такого мероприятия, и как один ветеран сказал: «Это не та каша, что нам доставалась в окопах. Эта — вкусная, сытная, с тушенкой. А нам привозили супчик-рататуйчик, в котором, если повезет, можно было поймать немного крупы и кусочек картошки. Еду добывали сами, больше обходясь подножными кормами.

Чувство голода было постоянным, особенно в первые два года войны».

На днях знакомый рассказал мне случай с его отцом. Того во время боя командир батальона послал связным — передать информацию командиру роты. Под огнем он добрался в расположение роты, но приказ передал не комроты, а его помощнику. Что было дальше, он не знал: то ли помощник приказ не передал, то ли командир тот отговорился, никаких, мол, указаний не получал, но поставленную задачу рота не выполнила.
После боя, в котором полегло много народу, привезли кашу. И не просто кашу, а настоящую гречневую, с мясом. Бойцы про такую еду уже и не помнили. Привезли на всех, в том числе и на убитых. Так что ели от пуза. Ест батька моего знакомого, наслаждается, как вдруг в землянку входят комбат с особистом.
Комбат достает пистолет, передергивает затвор:
— Иванов, отставить прием пищи. На выход.
Тот, словно не слышит, продолжает орудовать ложкой.
— Иванов! На выход!
— Товарищ командир, дайте поесть!
— Боец Иванов! За неисполнение в бою приказа командира вы приговариваетесь к немедленному расстрелу.
Отец молча ест. Офицеры стоят рядом и смотрят.

— Товарищ командир, сделайте милость: я поем немного, а потом вы меня расстреляете.

Комбат посмотрел на особиста — тот махнул рукой: ладно, мол, пусть ест.
Командир сунул пистолет в кобуру, и они ушли. Отец доел кашу и отправился на выход. Стоит, ждет, когда его начнут расстреливать, а там никого. Так и не расстреляли.

---

Рассказ «Голод» из книги священника Александра Дьяченко «Схолии. Простые и сложные истории о людях», вышедшей в издательстве «Никея».

[люБОЛЬ]

Вот уже почти два века в так называемых «наполеоновских кругах» ходит интересная и практически никак документально не обоснованная легенда, связанная с кончиной Императора. Существует предание о бегстве Наполеона с острова Святой Елены, организованном тайной бонапартистской организацией и основанном на подмене Наполеона чрезвычайно похожим на него человеком-двойником.

Утверждается даже, что этим человеком был бывший капрал Великой армии Франсуа-Эжен Робо, который, якобы, и умер на острове Святой Елены 5 мая 1821 года…



По слухам, с самого начала своего правления Наполеон отдал приказ искать своих двойников по всей Европе. В результате разыскали четверых. Впоследствии их судьба сложилась по-разному: с одним вскоре приключилось несчастье, он упал с лошади и стал ни на что не годным калекой, второй оказался слабоумным, третий долгое время тайно сопровождал Императора и, якобы, даже находился вместе с ним во время ссылки на острове Эльба, но вскоре был убит при невыясненных обстоятельствах.

Судьба четвертого двойника Императора Франсуа-Эжена Робо наиболее интересна и загадочна.



Наполеон Бонапарт после отречения во дворце Фонтенбло. Деларош (1845)

Как известно, после поражения при Ватерлоо Наполеон отрекся от престола и был сослан на далекий остров Святой Елены. Ставший же никому не нужным капрал Робо вернулся в свой дом в деревне Балейкур.

Тихая провинциальная жизнь текла вяло и однообразно. Но вдруг (это было в 1818 году) в Балейкуре произошло нечто весьма необычное: к деревенскому дому Робо подъехала роскошная карета, из тех, что нечасто случалось увидеть в тех краях (может, потому и запомнилась она многим).

Кто находился в этой карете за задернутой занавеской окном — неизвестно. Во всяком случае, карета простояла у дома не меньше двух часов. Хозяин дома потом рассказывал соседям, что приезжавший к нему человек сначала хотел купить у него кроликов, потом долго уговаривал его поохотиться вместе, но он, якобы, не согласился. Через несколько дней Робо исчез из деревни вместе со своей сестрой.

Позднее власти спохватились и принялись разыскивать бывшего двойника Императора. В конце концов, они нашли только его сестру, которая жила в городе Нанте, причем в непонятно откуда взявшейся роскоши. Она заявила, будто деньги дал ей брат, который отправился в далекую поездку, а куда именно, она не знает: «Нанялся в матросы и ушел в море, плавает где-то…». Впоследствии Робо так нигде больше и не объявился.

Именно таким образом и строилась легенда о том, что Наполеону удалось бежать с острова Святой Елены, оставив вместо себя двойника (предположительно именно Франсуа-Эжена Робо). Во всяком случае, двоюродный дядя Наполеона кардинал Жозеф Феш и мать Императора Летиция осенью 1818 года и в 1819 году действительно были, как это ни странно, уверены, что узник острова Святой Елены сумел спастись бегством.

Именно поэтому они отвергли возможность направить к Наполеону первоклассных медиков, что было связано с немалыми расходами, и послали взамен лишь молодого доктора Франческо Антоммарчи. Мадам Летиция, ничего не жалевшая для своих детей, конечно же, не хотела тратиться на лечение какого-то двойника, подменившего ее великого сына.





Наполеон на острове Святой Елены. Художник Бенджамин Роберт Хэйдон. Национальная портретная галерея. Лондон.

Послушаем теперь другие доводы сторонников этой теории, например Т. Уиллера, автора книги «Кто покоится здесь. Новое исследование о последних годах Наполеона» (Нью-Йорк, 1974).

Автор книги подчеркивает, что у Наполеона уже имелся опыт незаметного исчезновения с острова — побег в 1815 году с Эльбы. Подготовка к этому бегству включала использование приемов, позволивших обмануть вражеских лазутчиков, которых подсылал к Наполеону британский комиссар на Эльбе Кэмпбелл. То же самое делал и губернатор острова Святой Елены генерал Гудсон Лоу, просто помешанный на шпионаже.

Поскольку секреты приготовления к бегству с Эльбы так и не были раскрыты, их повторили на Святой Елене. Нельзя поверить, что такой человек, как Наполеон, был готов смириться со своей участью. Он решил покинуть остров, но так, чтобы тюремщики и после его бегства не заподозрили об этом.

Наполеон совершенно сознательно обострял отношения с английским губернатором и его чиновниками, разыгрывая сцены гнева, с тем, чтобы держать своих стражников подальше от Лонгвуда. Поскольку вся переписка Наполеона и его приближенных просматривалась сначала самим Гудсоном Лоу, а потом и в Лондоне, пленники, начиная с 1816 года, прибегали к посылке тайных курьеров.

Бонапартисты не раз делали попытки организовать бегство Наполеона. Одну из них, в частности, предприняла его бывшая египетская любовница Полина Фурес, которой после разрыва Наполеон нашел нового богатого мужа — отставного офицера Анри де Раншу, тут же сделанного консулом в Сантендере (Испания), а затем в Готенбурге (Швеция).



Маргарита-Полина Фурес

Графиня де Раншу (как стала именовать себя Полина) в 1816 году приехала в Рио-де-Жанейро со своим любовником Жаном-Опостом Белларом и купила там корабль, предназначавшийся для спасения Наполеона. Несмотря на неудачу этой попытки, Полина еще долгое время продолжала действовать вместе с другими бонапартистами в Бразилии и умерла 18 марта 1869 года, пережив Наполеона почти на полвека.

Наполеон получал от своих сторонников еще несколько предложений о побеге (широко известен, например, предлагавшийся вариант спасения на подводной лодке Фултона). Но он неизменно отвергал их. Не потому ли, что имел в запасе другой, более надежный вариант?

Воспоминания приближенных Наполеона о жизни в Лонгвуде весьма тенденциозны, а мемуары англичан передавали лишь ходившие слухи, поскольку к бывшему Императору изредка приглашали лишь отдельных лиц — врачей, художников или путешественников, ненадолго приезжавших на остров. Никто из посторонних, посетивших Наполеона с 1818 по 1821 гг., не был знаком с ним в прежние времена. Никто из англичан с осени 1818 года не видел вблизи знаменитого пленника.

Но вернемся к таинственному исчезновению Франсуа-Эжена Робо, ведь эта легенда, тщательно исследованная проживающим в Лондоне журналистом-историком Александром Горбовским, должна иметь продолжение.

Вскоре после исчезновения Робо в итальянском городе Верона было замечено появление некоего француза Ревара, открывшего вместе со своим компаньоном небольшой магазин. Именно благодаря этому компаньону, купцу Петруччи, о господине Реваре в памяти потомков остался достаточно заметный след.

А тем временем знаменитый пленник на острове Святой Елены вдруг стал очень забывчив и начал путать в рассказах очевидные факты из своей прежней жизни. И его почерк неожиданно сильно изменился, а сам он сделался весьма тучным и неуклюжим. Официальные власти приписали это воздействию не слишком комфортных условий заключения на Богом забытом острове.



Наполеон на острове Святой Елены

Поведение приезжего француза Ревара в Вероне также было весьма странным: он редко показывался в своем магазине, а на улицу вообще почти не выходил. При этом все соседи заметили, что он был очень похож на портреты Наполеона, и дали ему прозвище «Император».

Сам Ревар отзывался на такое обращение лишь сдержанной улыбкой. Что касается коммерции, то, по словам Петруччи, его компаньон не имел к ней ни малейшего таланта. Когда оказывалось, что очередное начинание приносит ему лишь убыток, это его нисколько не огорчало. К деньгам он был, похоже, безразличен, и оставалось гадать, почему он выбрал именно этот род занятий.

Так продолжалось несколько лет. 5 мая 1821 года на острове Святой Елены официально скончался Наполеон Бонапарт. А 23 сентября 1823 года похожий на него как две капли воды владелец магазина Ревар бросил все и навсегда покинул Верону. Произошло это при весьма странных обстоятельствах.

В полдень в дверь магазина, где оба компаньона находились в тот час, постучал посыльный. Убедившись, что перед ним именно господин Ревар, он вручил ему скрепленное сургучной печатью письмо. Прочтя его, Ревар взволнованно сообщил Петруччи, что неотложные обстоятельства вынуждают его уехать, и отправился домой собираться в дорогу.

Часа через два он вернулся налегке, без багажа. Карета, в которой прибыл посыльный, все еще ждала его у крыльца. Прощаясь, Ревар оставил своему компаньону конверт: если через три месяца он почему-либо не вернется, Петруччи должен был доставить письмо по назначению. Когда стук кареты по каменной мостовой затих, Петруччи взглянул на конверт. На нем было начертано: «Его Величеству Королю Франции».

Ни три месяца спустя, ни вообще когда-либо господин Ревар в Верону не возвратился. Следуя данному обещанию, Петруччи отправился в Париж и передал письмо королю Франции. За хлопоты свои он был вознагражден, причем необъяснимо щедро. Что касается пребывания при французском дворе, то Петруччи о нем предпочел умолчать. И молчал почти тридцать лет.



А по их прошествии Петруччи неожиданно явился к должностным лицам Вероны и сделал чрезвычайно важное заявление, подтвержденное клятвой. Каждое слово его было зафиксировано писарем, и под документом, как и положено, расписались сам Петруччи, должностные лица и свидетели. Последней фразой в документе было утверждение, что компаньоном Петруччи в течение пяти лет был ни кто иной, как Наполеон Бонапарт.

Что стало с Реваром-Наполеоном после того, как он покинул Верону, с достоверностью сказать невозможно. Правда, некоторые биографы Императора связывают это исчезновение с инцидентом в Шёнбруннском замке в пригороде Вены в ночь на 4 сентября все того же 1823 года.

Часовой, охранявший замок, где в это время умирал от скарлатины сын Наполеона, застрелил ночью какого-то незнакомца, пытавшегося перелезть через каменную дворцовую ограду. Когда представители властей осмотрели труп убитого, у которого не было обнаружено никаких документов, полиция немедленно оцепила замок. Зачем? Никаких объяснений не последовало.

По настоятельной просьбе бывшей Императрицы Марии-Луизы тело убитого незнакомца похоронили на территории замка рядом с тем местом, которое было предназначено для погребения жены и сына Наполеона. Этот интригующий рассказ с некоторыми вариациями был не раз использован в литературе.

Франсуа-Эжену Робо повезло больше: его смерть, похоже, не была насильственной. По версии Александра Горбовского, в церковной книге его родной деревни сохранилась запись: «Франсуа-Эжен Робо, родился в этой деревне в 1771 году. Умер на острове Святой Елены». Дата смерти, однако, была стерта. Единственной причиной, почему кто-то счел нужным проделать это, может быть совпадение этой даты с днем смерти Наполеона, считает Горбовский.

Понятно, что этой красивой легенде нет и не может быть никаких официальных подтверждений. Есть только косвенные факты, которые мы попытаемся проанализировать.



Если ничего этого не было, и в 1821 году на острове Святой Елены умер настоящий Наполеон Бонапарт, то как тогда можно объяснить тот факт, что в 1817–1818 гг. остров под разными предлогами покинули многие ближайшие приближенные Императора: секретарь Бартолле де Лас Каз, генерал Гаспар Гурго, потом сразу шестеро слуг, а также слуги приближенных Наполеона? Известно, что к середине 1819 года в Лонгвуде осталась только половина из живших там ранее французов.

Кроме того, некоторые биографы Наполеона цитируют письмо жены генерала Анри-Грасьена Бертрана, который был одним из сподвижников Императора в годы его славы и вместе с женой сопровождал его в изгнании.

Датируется это письмо 25 августа 1818 года (напомним еще раз, что по общепринятой версии Наполеон скончался в 1821 году). В письме есть странная фраза: «Победа, победа! Наполеон покинул остров». И все. Ни комментариев, ни пояснений. Тот, кому было адресовано письмо, в пояснениях, видимо, не нуждался.

А незадолго до того, как это странное письмо было написано, вблизи острова появился и стал на рейд быстроходный американский парусник, что вызвало большую тревогу у англичан. Дело не только в том, что само поведение парусника вызвало их подозрение, но и в том, что в случае каких-то осложнений ни один из бывших поблизости английских кораблей не смог бы угнаться за американцем. Вполне вероятно, что на этом корабле на остров прибыл двойник Робо и уехал сам Наполеон.



Но двойник (таково уж его предназначение) должен был умереть. Это было важно как для самой «наполеоновской легенды», так и для спасения участников побега от жестоких преследований. Сам Наполеон, уехав, как предполагается, в Верону, продолжал поддерживать связи с Робо и, вероятно прислал свое подлинное завещание (оно ведь было «написано» на острове Святой Елены в присутствии одного только адъютанта Шарля-Тристана Монтолона).

Версия о подмене Наполеона на Робо не подтверждена никакими доказательствами. Все документальные свидетельства, которые приводились ее приверженцами, например, запись в архиве деревни Балейкур, департамент Мёз, на родине Франсуа-Эжена Робо, о том, что тот умер на острове Святой Елены, при проверке оказались вымыслом.

Легенда страдает и явными противоречиями. Робо, в частности, уехал из Балейкура в конце 1818 года, между тем болезнь, которая свела в могилу Наполеона, обнаружилась еще за год до этого, в октябре 1817 года. Да и бумаги, которые писал и диктовал Наполеон в последние годы и даже месяцы жизни, свидетельствовали о знании сотен вещей, множестве подробностей, деталей, которые могли быть известны только Императору, а никак не его двойнику.

Кроме того, в 1823 году Наполеон достиг бы 54-летнего возраста, и вряд ли этот тучный и не отличавшийся атлетическими данными человек мог бы перелезать ночью через высокий каменный забор, окружавший Шёнбруннский замок.

Но все же главным аргументом, подтверждающим версию о том, что в 1821 году на острове Святой Елены был захоронен не Наполеон, а кто-то другой, является гипотеза французского историка Жоржа Ретиф де ля Бретонна, развитая в последние годы исследователем наполеоновской эпохи Брюно Руа-Анри.

Суть этой гипотезы, сделанной Ретиф де ля Бретонном в 1969 году в книге «Англичане, верните нам Наполеона», состоит в том, что англичане, якобы, подменили тело умершего Наполеона или того, кто выдавал себя за Наполеона, трупом бывшего домоправителя Императора Франческо Киприани.



В 1818 году этот корсиканец был уличен в шпионаже в пользу англичан и исчез при таинственных обстоятельствах. Во всяком случае, его могила на острове так и не была обнаружена. По мнению французского историка, в 1840 году в Париж были торжественно перенесены именно останки этого самого Киприани, а не Наполеона (от себя добавим: или того, кто выдавал себя за Наполеона).

В подтверждение своей гипотезы Ретиф де ля Бретонн приводит несколько доводов, важнейшими из которых являются отсутствие в 1840 году некоторых элементов униформы и наград покойного по сравнению с тем, что у него было в 1821 году. В частности, указывается на отсутствие одного из орденов, перечислявшихся камердинером Маршаном, и шпор, которых не увидел ни один из участников эксгумации в 1840 году, хотя в 1821 году они были.

В «Мемуарах» Маршана четко сказано, что на Императоре была «зеленая униформа с красной отделкой гвардейских егерей, украшенная орденами Почетного Легиона, орденом Железной Короны, орденом Воссоединения, знаком Большого Орла и лентой Почетного Легиона». В 1840 году ордена Воссоединения на мундире покойного не было.

Тот же Маршан отмечает, что на Наполеоне были «сапоги для верховой езды», то есть со шпорами. Также на наличие шпор указывает и генерал Бертран. В 1840 году сапоги были уже без шпор. Кроме того, положение вышеописанных знаков отличия, описанных всегда точным генералом Бертраном, было существенно нарушено.

Руа-Анри, продолжающий дело Ретифа де ля Бретонна, также уверен, что в Доме Инвалидов в центре Парижа торжественно покоится не Наполеон. Доказательствам этого полностью посвящена его книга «Тайна эксгумации 1840 года», вышедшая в Париже в 2000 году.

Доводом Руа-Анри, дополняющим вышеперечисленные доводы, является анализ положения коленей Императора при эксгумации. Они были чуть согнуты, якобы, для того, чтобы поместить тело в узкий гроб. Но гроб имел длину 1,78 м, а рост Наполеона составлял 1,69 м, то есть никакой необходимости сгибать колени не было!

Остававшиеся 10 см, даже если оставить 4 см на высоту каблуков, вполне позволяли телу Императора лежать, вытянувшись во весь рост. И он лежал во весь рост в 1821 году, и никто из свидетелей захоронения ни разу не отмечал подобной проблемы.



Эксгумация тела Наполеона в 1840 году.

Довод о том, что колени покойного могли согнуться сами при неосторожной переноске гроба английскими гренадерами, не выдерживает критики: Император умер 5 мая, а гроб переносили для погребения 9 мая, то есть через четыре дня.

Еще один важный момент: по свидетельствам доктора Франческо Антоммарчи и губернатора острова Гудсона Лоу, серебряные сосуды, содержащие сердце и желудок Императора, в 1821 году были помещены по краям гроба (свободное место позволяло сделать это), а в 1840 году при эксгумации они были обнаружены под согнутыми коленями покойного, который при этом оказался немного выше ростом.

Также в 1840 году не было обнаружено шелковых чулок на ногах покойного, которые, по свидетельству того же Маршана, были одеты на ноги Императора под сапоги. Не могли же они исчезнуть сами по себе? И, наконец, императорская посмертная гипсовая маска, сделанная доктором Антоммарчи, чья же она на самом деле?

Руа-Анри утверждает, что она фальшивая, ибо содержит темные волоски от примерно трехдневной щетины (3–5 мм), в то время, как Наполеон был тщательно выбрит.

В музее Лозанны (Швейцария) выставлены на всеобщее обозрение посмертная маска Наполеона и локон его волос. Маска в 1848 году была передана музею Жаном-Абрахамом Новерра, одним из слуг Императора на острове Святой Елены, которого тот называл «своим швейцарским медведем» и которому перед смертью отдал на хранение предметы своего обихода.

Локон волос, якобы, был сострижен после кончины Наполеона и, как и маска, тоже попал в руки Новерра, который, в свою очередь, передал его лозаннскому ювелиру Марку Жели (когда-то он работал в Париже в ювелирной мастерской Наполеона, и именно этим объясняется столь великодушный жест со стороны бывшего слуги). В музей локон попал в 1901 году от родственника Жели.



Журналисты швейцарской газеты «Матен», проведя собственное расследование, выяснили, что существует еще одна прядь, до недавнего времени хранившаяся за семью печатями у жителя Лозанны Эдгара Новерра, потомка Жана-Абрахама Новерра. Результаты сравнения волос были ошеломляющими. Локоны оказались совершенно разными: первый был светло-русый, тонкий и шелковистый, как у ребенка, второй — черный и густой. И какой из них настоящий?

Ученые могут до бесконечности спорить о причинах смерти Наполеона, анализируя процентное содержание мышьяка в его волосах, но все это не будет иметь никакого смысла до тех пор, пока не будет точно установлено, какой из локонов был срезан в 1821 году у умершего Наполеона, и был ли это на самом деле Наполеон?

Относительно посмертной маски, Руа-Анри, например, уверен, что она принадлежит не Императору, а, возможно, Франческо Киприани, также корсиканцу, очень похожему на Наполеона Бонапарта времен Итальянской кампании и экспедиции в Египет.

Остановимся на этом подробнее. Как известно, существует множество так называемых «посмертных» гипсовых масок Наполеона. Но действительно посмертной была только одна, сделанная доктором Антоммарчи непосредственно на острове Святой Елены.

Слепок головы Императора был им сделан 7 мая 1821 года в четыре часа вечера в присутствии британского военного медика Фрэнсиса Бартона из глины плохого качества, найденной на острове. Отпечаток маски из гипса состоял из трех частей: первая часть включала в себя непосредственно лицо, вторая — подбородок и шею, третья — верхнюю часть лба, а также верхнюю и заднюю части черепа.

8 мая выяснилось, что первая часть маски куда-то пропала. Есть предположение, что она была похищена мадам Бертран, женой генерала Бертрана, а затем передана доктору Антоммарчи. Бартон же покинул остров лишь с двумя оставшимися частями маски.

Оставшийся на острове Антоммарчи попробовал на базе имевшейся у него части восстановить маску полностью, используя для этого предсмертные рисунки, сделанные английским художником Рубиджем.



Посмертная маска Наполеона (1821)

Именно эта маска и признана сейчас наиболее достоверной, так как все остальные являются либо ее копиями, либо самодеятельными реконструкциями. Именно она и выставлена в Париже в музее Дома Инвалидов. Но в этой истории есть много непонятного.

Во-первых, как утверждает Руа-Анри, доктор Антоммарчи существенно приукрасил лицевую часть маски, продавая ее копии налево и направо.

Во-вторых, а кто, собственно, доказал, что эта пусть даже приукрашенная маска является маской самого Наполеона? Известно, что все присутствовавшие при кончине Императора отмечали, что в первые часы после смерти тот выглядел помолодевшим.

Тот же Бертран, в частности, писал: «В восемь часов стали готовиться делать гипсовую маску Императора, но под руками не оказалось всего необходимого. Император казался моложе, чем он был на самом деле: казалось, что ему не более сорока лет. К четырем часам вечера он уже выглядел старше своих лет».

Описанное Бертраном относится к вечеру 6 мая. А ровно через сутки Бертран констатировал: «В четыре часа вечера была сделана гипсовая маска Императора, который уже был полностью обезображен и издавал неприятный запах».

Как в таких обстоятельствах можно утверждать, что дошедшая до наших дней маска является маской именно Наполеона, ведь она представляет собой лицо относительно молодого человека, а не шестидесятилетнего больного старика?





В-третьих, согласно доктору Антоммарчи, размер головы Наполеона составлял 56,20 см. Но, по данным Констана, слуги Наполеона, работавшего у него 14 лет и отвечавшего за пошив шляп, размер головы Императора составлял 59,65 см!

Короче говоря, мы, возможно, так никогда и не узнаем, чья же маска выставляется в музеях, как маска Императора (Франсуа-Эжена Робо, Франческо Киприани или кого-то другого), но то, что она не является маской Императора — это, похоже, является свершившимся фактом. Точно так же, мы, похоже, никогда не узнаем, кто покоится в Доме Инвалидов в Париже — Наполеон или кто-то из его двойников.

Можно, конечно, провести очередную эксгумацию тела и осуществить анализ ДНК покойного, сопоставив его с анализами ДНК прямых потомков Наполеона. Современные методы позволяют сделать это даже спустя столько лет. Но позволят ли так называемые общественное мнение, исторические традиции и интересы нации? Ведь для французов официально признать, что они почти два века поклоняются не своему национальному герою, а какому-то проходимцу, будет равносильно вселенской катастрофе.

Сергей Нечаев

[Макаренко]

На фото: В.П.Панасенков

Знаменитый музей часов является одной из визитных карточек Ангарска. И это заслуженно: основатель музея, коллекционер Павел Курдюков все сделал для того, чтобы оставить любимому городу уникальный музей.

В 1950-м – в первый год основания Ангарска приехал на его строительство часовщик из Вятской области. Приехал электромехаником по ремонту контрольно-измерительных приборов. И здесь продолжил собирать, ремонтировать редкие экземпляры часов. В 1967-м году Павел Васильевич передал свою коллекцию в распоряжение города. Это общеизвестно, это рассказывают каждому экскурсанту. А вот из нашей газеты, из старых ее подшивок можно узнать, что часть особо ценных экземпляров Курдюков оставил себе, в том числе и подарок братчанина Ильи Фельдмана. Читая старый материал, ловишь себя на мысли: подобный или похожий музей мог быть и в нашем городе. Оказывается, инженер-проектировщик из Братска Илья Нисонович Фельдман был большим поклонником старины и собирал редкие вещи ручной работы - фарфор, медные пудреницы, гравюры и т.д. Было в его домашней коллекции и несколько редких часов. Курдюков и Фельдман познакомились случайно. Находясь в служебной командировке в Иркутске, Илья Фельдман увидел объявление о выездной экспозиции Ангарского музея часов. Коллекционер-любитель не мог упустить возможности посмотреть старинные работы. Там два собирателя разговорились. А вскоре в Ангарск пришел подарок в виде уникальных часов с графическим циферблатом, ажурными стрелками и одной гирей. Для простого читателя в этом описании может быть мало чего удивительного. Но опять же газета «Знамя» расшифровывает оригинальность. Мы передадим коротко. Оказывается, у часов с боем априори, т.е. по конструкции должно быть две гири: одна для хода, вторая для боя. А эти часы английские братского коллекционера имели такой уникальный механизм, что справлялась одна бронзовая гиря в виде блюдца. Поэтому Курдюков, получив этот экземпляр и отреставрировав часы-подарок, оставил на какое-то время их у себя. Но теперь вернемся к нашему земляку. Газета рассказывает о коллекции Ильи Фельдмана, о редких гравюрах немецких мастеров, о часах, среди которых были экземпляры знаменитой швейцарской фирмы «Павел Буре». Гораздо позже, когда в отечественной сборной по хоккею начнет выступать хоккеист Павел Буре, вся Россия узнает о его принадлежности к роду швейцарских часовщиков. А в 1980-м, когда о часах этой фирмы писала братская газета «Красное знамя», страна в большинстве своем не знала ценности этих экземпляров.
Вот как дословно пишет о часах Буре «Знамя»: «Илья Нисонович кладет на ладонь карманные часики фирмы «Павел Буре». Тихонечко при легком нажатии хозяина щелкает крышка корпуса и на тусклой серебряной поверхности едва умещаются отчеканенные медали, которыми награждена эта часовая фирма». После первой встречи в Иркутске Курдюков установил тесный контакт, и в Ангарский музей часов попало еще несколько экспонатов от братчан. Те, кто был в этом музее, могли видеть редкие часы, под которыми закреплена табличка «Найдены в Братске».

Есть такой памятник

В наступившем году исполнится пять лет с того дня, когда в Братске у подножия плотины ГЭС был открыт памятник основателю города Ивану Ивановичу Наймушину. История его создания от инициативы ветеранов до установки, включая выбор места, утверждение эскиза, финансирование работ - это наша современность. А вот историю появления других памятных мест помогает напомнить старая газета.
В одном из номеров газеты «Знамя» 1980 года учитель-краевед Владимир Петрович Громов рассказал о том, как появился памятник транспортным строителям в жилом районе Осиновка. Почти четырехметровый рабочий установлен на постаменте у Дома культуры и служит не просто украшением поселка, но и символом мужества ангарстроевцев, участников строительства железнодорожного пути Тайшет-Лена. А вот появился памятник почти случайно.
Весной 1965-го в кабинет профсоюзной организации «Ангарстроя» постучал незнакомец. Председатель дорпрофсожа Игорь Колпиков и его заместитель Семен Соколов разрешили молодому человеку войти, а тот с порога: я в гостях в Братске и вот решил предложить свои услуги по художественному оформлению зданий, могу и скульптурные работы выполнять.
А дальше… Вот что значит оказаться в нужное время в нужном месте. Профсоюзные лидеры почти в шутку спросили, сможет ли гость увековечить образ рабочего. Гость согласился, но доверие хозяев к нему возникло лишь после того, как пришелец отрекомендовался вчерашним выпускником Московского художественного института имени Сурикова и развернул перед старшими товарищами свои дипломные эскизы.
Разговор получился конструктивным, но от слов до дела ушло целое лето. Игорь Колпиков донес идею до руководства «Ангарстроя», зарядил ею строителей. И в октябре, когда было все решено, вызвали из Москвы того самого заезжего молодого скульптора Василия Осипова. Задачу поставили сложнейшую – памятник должен стоять к 7 ноября.
Мастер, засучив рукава, погрузился в творческий процесс: предоставил эскиз, сам нашел человека, который при этом позировал бы. Семен Соколов согласился на роль прораба. Последней его задачей стал поиск диабазовой плиты под постамент памятника. Вместе с Осиповым они нашли нужный камень в карьере Полтавского ЛПХ, за неделю обработали глыбу. За несколько дней до 7 ноября памятник мускулистому рабочему со шпалоподбоечным агрегатом - главным орудием путейцев - был установлен на постамент. Сам образ, отлитый из бетона на Осиновском заводе железобетонных изделий, был надежно спрятан от глаз людских. Непосредственно в день рождения Великой Октябрьской революции состоялось торжественное открытие памятника.
Еще через три года, в октябре 1968-го, в честь 60-летия ВЛКСМ комсомольцы «Ангарстроя» на торжественном митинге озвучили письмо-завещание молодежи 2000 года, заложили текст в капсулу и замуровали его в нишу памятника под надписью «Транспортным строителям Восточной Сибири». В обозначенную дату письмо было оглашено. Только его адресатом стала молодежь уже другой страны, да и сам комсомол остался далеко в истории. А красивый, с гордым рабочим, памятник стоит, он входит в перечень достопримечательностей Братска, охраняемых государством.
Его автор Василий Осипов, получив первый творческий опыт в Братске, стал известным скульптором, его работы - монументы, памятники, бюсты – украшают многие города. За памятник Гайдару в Башкортостане удостоен звания «Заслуженный деятель искусств республики».

Он ставил первую
палатку

Юные жители воспитывались на жизненных историях героев-первостроителей, и один из них - почетный гражданин Братска Василий Петрович Панасенков. Удивительно, как рабочий, бригадир в своем трудовом графике находил время и силы для таких встреч. Из газетных репортажей понимаешь, что он для себя определил такую миссию – на собственном примере прославлять человека труда. Закалку получил в годы войны водолазом на Балтике, после еще пять лет служил на флоте.
В числе первых коммунистов в июле 1955-го с Иркутского завода радиоприемников, где он был мастером, Панасенков прибыл на место строительства Братской ГЭС, а точнее, в глухую тайгу. Именно он ставил здесь первую палатку. Первопроходцам дали в руки топоры и сказали, что все будут плотниками. В Падунском СМУ Василий Панасенков построил первый в Братске детский сад. К октябрю перевез из Иркутска жену с двумя маленькими сыновьями.
За короткое время этот человек овладел десятком строительных специальностей. Всегда первым был там, где требовала стройка. Едва завершив самоотверженную работу на строительстве котлована гидростанции, за что Василий Петрович был награжден орденом Трудового Красного Знамени, его бригада переместилась на строительство БрАЗа. И опять ударный труд и орден Ленина в награду.
Каждый член бригады Панасенкова владел несколькими профессиями, таким был принцип бригадира, и собой он являл пример. Василий Петрович стал заслуженным строителем, воспитал себе преемника, оставив бригаду после 25 лет руководства ею. Помимо работы с молодежью, был активным депутатом от городского Совета до Верховного. Человек-легенда. Таковым он оставался до конца дней.

У кого украли авторучку?

В нашем проекте мы обращались к объявлениям, которые публиковались в газетах прошлых, теперь уже далеких лет. Современному читателю это может показаться странным, если не смешным, но это факт. В конце 1980 года в нескольких номерах газета «Знамя» размещала объявление Падунского райотдела милиции. Дословно: Падунским РОВД устанавливаются граждане, у которых в июле-сентябре текущего года из дачных домиков, расположенных в районе Зябы, были похищены: «дипломат» с инструментами, радиоприемник «ВЭФ», рулетка японская, авторучка с подцветкой, гибкие пластинки с песнями ансамблей «АББА» и «Бони М». Граждан, у которых были похищены перечисленные вещи, просим обратиться в Падунский райотдел».

Алла ТИРСКИХ

[люБОЛЬ]

Несколько лет назад табачная компания «Gallaher» для того, чтобы привлечь больше покупателей, выпустила 100 карточек под названием «как это делается». На этих вкладышах были описаны полезные советы для повседневной жизни.По одному такому вкладышу расфасовывалось в каждую пачку сигарет. Один американец собрал свою коллекцию вкладышей, а потом подарил её библиотеке.Посмотрите некоторые советы, они могут быть полезны хозяйкам и сейчас.

1. Убрать занозу.


Возьмите банку или бутылку с широким горлом и заполните ее горячей водой. Сверху плотно зажмите ее рукой. Занозу буквально «высосет» из вашей руки.

2. Качество масла.


Как узнать, купили вы сливочное масло или под его видом вам продали маргарин. Возьмите кусок бумаги и намажьте его маслом, а затем подожгите. Если это сливочное масло, от горящей бумаги вы почувствуете приятный аромат, а если маргарин – вы почувствуете запах жира.

3. Как вымыть бутылку.


В горловину бутылки не пролезает рука? Насыпьте в нее песка, залете водой, закройте крышкой, затем взболтайте.

4. Вернуть цветы к жизни.


Если подаренные цветы начали вянуть, поместите их в горячую воду и оставьте там, пока она не остынет. Затем срежьте концы стебельков и поставьте в холодную воду.

5. Вывести пятна чернил.


Замочить ткань, запачканную чернилами в молоко. За 15-20 минут оно полностью выведется.

6. Проверить сырость.


Для проверки постели на сырость, положите зеркало под подушку. Сделать соответствующие выводы можно по наличию/отсутствию испарины на стекле.

7. Треснутое яйцо.


Хотели сварить яйцо, но заметили, что оно треснуло? Капните в воду немного уксуса, и оно не вытечет.

8. Спичка.


В ветреную погоду зажечь спичку и сохранить ее огонь практически невозможно. Но для того, чтобы это все же удалось, «начешите» спичку так, чтобы на ней появились небольшие зарубки.

9. Хлеб.


Свежий хлеб сложно порезать, а потому перед тем как это делать, погрузите нож в кипяток и оставьте до полного нагревания. С помощью такой хитрости вы легко порежете свежий хлеб.

10. Свежесть лобстера.


Кто знает, в какой момент такие знания пригодятся, поэтому, запомните. Для определения свежести лобстера, необходимо потянуть его за хвост, как показано на рисунке. Если он сразу же и со щелчком вернется на место, значит, лобстер свежий.

11. Ушиб.


При ушибе ноги или руки, наложите на это место прохладный компресс. А для того, чтобы он не высыхал, возьмите полосочку бинта. Первый ее конец опустите в холодную воду, а второй положите на компресс.

12. Стаканы.


Если один стакан застрял во втором, их просто разъединить, не повредив. Для этого верхний стакан наполните холодной водой, а нижний поставьте в горячую.

13. Сохранить вазы.


Чтобы не разбить свои дорогие вазы, наполните их песком.

14. Вареный картофель.


Свареный целиком картофель должен быть не только вкусным, но и красивым, вот как этого добиться:

слейте воду;

верните кастрюлю с картошкой на огонь;

1 минуту просушивайте картошку на огне, периодически встряхивайте.

15. Поилка для цыплят.


Для этого понадобится бутылка от вина и тарелка. Из них составьте конструкцию, как на рисунке на вкладыше. И отличная поилка для цыплят готова!

А вы знали об этих советах?

(с)

[Макаренко]

19 января 1809 года в семье актеров родился будущий основатель современного детектива, "архитектор" коротких жанров и чуткий поэт Эдгар По, чей литературный ДНК изменил мировую литературу. Другую фамилию писателю еще предстоит взять - после ухода отца из семьи и смерти матери мальчика усыновит богатое, но бездетное семейство Алланов. Биография писателя окутана слухами, многие из которых тот, как истинный романтик, создавал сам, включал выдуманные факты в свои автобиографии. Одним из таких примеров стал рассказ о посещении Петербурга - По якобы направлялся в Грецию, чтобы бороться за ее освобождение, как свободолюбец Байрон, однако не добрался до пункта назначения, а волею судеб оказался в России.

Фото: wikimedia.org

"Моя жизнь - каприз - импульс - страсть - жажда одиночества - презрение к настоящему, разжигаемое страстностью ожидания будущего", - однажды сказал про себя По. Эта фраза стала отражением неразрешимого конфликта писателя и общества, погрязшего в меркантильных интересах и устаревающих нравах. Увы, современники так и не примут писателя по-настоящему, даже некролог напишут язвительный: "Эдгар По мертв. Он умер позавчера в Балтиморе. Известие это поразит многих, но мало кого опечалит".

Поистине знаменитым же По сделало стихотворение "Ворон", опубликованное в 1845 году, за четыре года до смерти автора. Однако сам По считал своим лучшим стихотворением малоизвестную поэму в прозе "Эврика", в котором оказались удивительные предсказания: что вселенная зародилась в результате события, давшего начало всем частицам, и о том, что она могла постоянно расширяться. Можно сказать, что это единственный труд по астрономии, написанный поэтом.Многие знают Эдгара Аллана По как основателя современного детектива и непревзойденного мастера саспенса. Именно его произведение "Убийство на улице Морг" принято считать началом детектива в той форме, в которой мы знаем его сегодня. Однако По был автором нескольких поэтических сборников, первый из которых - "Тамерлан" и другие стихотворения" - был опубликован, когда поэту исполнилось 18 лет. Для своих первых работ он использовал псевдоним "Бостонец". В 2009 году неизвестный поклонник творчества писателя купил сохранившуюся копию этого сборника за 662,5 тысячи долларов - рекордную сумму для литературного мира США.
Французские поэты-символисты, начиная с Шарля Бодлера, а затем и их русские коллеги, прежде всего Брюсов (который в биографическом очерке об Эдгаре По называл его "величайшим из американских поэтов) и Бальмонт, широко переводившие стихотворения Эдгара Аллана По, приближали его признание как непревзойденного лирика.


На родине же за По закрепилась слава аморалиста: у писателя были проблемы с алкоголем и азартными играми, что неизбежно настраивало людей против него. Несмотря на то, что с легкостью можно предположить, какими были причины смерти писателя, имевшего подобные пагубные привычки, утверждать наверняка не берется никто: Эдгара Аллана По нашли на улице в коматозном состоянии 3 октября 1849 года и отвезли в больницу. Однако помочь ему уже не удалось, и никто так и не узнал, какие события предшествовали этой трагедии и почему всегда опрятный писатель лежал ничком на улице (по некоторым данным - в канаве) в обносках с чужого плеча.

В 1999 году очередное послание сообщило, что Poe Toaster умер и традиция перешла к его сыну. А в 2010-м, впервые за 70 лет, таинственный незнакомец не появился. Не пришел он ни в 2011 году, ни годом позже. Однако в 2015 году Историческое общество Мэриленда решило поддержать традицию: было решено тайно выбрать человека, который продолжил бы совершать ритуал каждый год в день рождения поэта. Чтобы не нарушать негласных правил, личность того, кто стал новым Poe Toaster, не раскрывается.В 1949 году, в год столетия со дня смерти поэта, но в день его рождения - 19 января, на его могилу впервые пришел таинственный человек, позже прозванный Poe Toaster ("Поднимающий тост за По"). Он был в широкополой шляпе и белом шарфе, а в руках держал бутылку коньяка и букет роз. Кстати, исследователи По до сих пор гадают, почему Poe Toaster предпочел приносить именно этот напиток, ведь он не фигурирует ни в одном произведении или в автобиографии писателя. Визиты таинственного незнакомца превратились в традицию, ежегодно он приходил помянуть писателя между полуночью и шестью утра в день его рождения и периодически оставлял на могиле записки.

Текст: Мария Воронова

[Музей Света]

Он был дезертиром и служил фашистам. Но после войны обманул всех и стал советским герое



Кадр: фильм «Поп»




«Лента.ру» продолжает цикл публикаций о гениальных аферистах Советского Союза — людях, которые под страхом смертной казни умудрялись делать миллионные состояния на глазах у власти. В предыдущей статье мы рассказывали о подпольных предпринимателях — цеховиках, появившихся в годы войны и послевоенное время. В отличие от них у легендарного афериста Ивана Амозова страсть к наживе зачастую уступала стремлению к славе. Он выдавал себя за героя двух мировых войн и революции: ему посвящали экспозиции в музеях и статьи в газетах, а медали сыпались ему на грудь одна за другой. Однако на деле Амозов был конченым негодяем — дезертиром, убийцей и осведомителем при фашистской администрации. Впрочем, это не помешало ему дожить в почете и уважении до глубокой старости...



Придуманная юность

Иван Ершов, прославившийся под фамилией Амозов, родился в 1886 в деревне Ульино под Санкт-Петербургом. Родители мальчика были обычными крестьянами — но годами позже в рассказах Амозова его отец станет политическим ссыльным и жертвой царского режима.

Правда, чем заняться, Иван не знал — и до 1914 года, когда началась Первая мировая война, просто скитался по стране. Он перебивался случайными заработками, в основном трудился бродячим певцом, а когда уставал бродяжничать, становился послушником в монастырях (в частности, Александро-Свирском и Валаамском). Успел Амозов потрудиться и псаломщиком в храмах Новгорода. В это время молодой человек постигал разные церковные таинства и обряды, что позже помогло ему долго и очень достоверно изображать из себя священника...Наблюдая за размеренной, скучной и тяжелой жизнью своей семьи, маленький Иван понимал, что для себя он желает большего. И в 1901 году, собрав в узел свой нехитрый скарб, 14-летний юноша покинул деревню. Чтобы окончательно порвать с прошлым, Иван Ершов стал Амозовым (по другим данным, фамилию он сменил после 1917 года).екла

Правда, свое церковное прошлое Амозов до поры особо не афишировал. Согласно биографии, которой он старался придерживаться, в 1901 году его отец сбежал из ссылки в Петербург. Иван отправился к нему, но родителя вскоре арестовали вновь, и юноша остался один. Впрочем, это не помешало ему окончить учительскую семинарию и начать преподавание — но тут Амозов якобы опять попал в опалу к властям, как сын неблагонадежного гражданина. Его карьера пошла под откос и в разное время ему приходилось работать металлистом, молотобойцем и даже торговым агентом.

Фото: РИА Новости

Фальшивый большевик

В начале Первой мировой войны молодой Амозов попал на фронт, но несколько месяцев спустя дезертировал. Лошадь для побега он позаимствовал у местного крестьянина. Правда, его быстро поймали — и Амозов стал служить уже в дисциплинарном батальоне, где и провел всю войну. После ее окончания он решил, что пора получать дивиденды от жизни — желательно в виде финансовой выгоды.
Исхитрившись, Амозов добыл себе мундир вольноопределяющегося (военного, который добровольно поступил на службу). В нем он отправился прямо в Госдуму— в то время ее члены занимали здание Таврического дворца в Петербурге. Учитывая, что вольноопределяющиеся пользовались всеобщим уважением, Амозов постарался всячески обратить на себя внимание и побеседовал с парой-тройкой депутатов.
После этого он отправился в Олонецкий район якобы с наказом от депутатов и левых эсеров о поддержке Временного правительства. Окрыленный самовольно присвоенным статусом посланца, он стал обирать местное население, в первую очередь отнимая теплые вещи и ювелирные изделия.

Вольноопределяющийся
Изображение: скриншот страницы Ay.by

В том же 1917 году Амозов попал в тюрьму. Сам он позже будет утверждать, что поплатился за революционную агитацию. Но истинные причины были гораздо прозаичнее: Иван украл у соседа пару литров вина, напился и напал с кулаками на одного из местных депутатов. И все это за то, что тот сумел разоблачить самозванца: начал расспрашивать Амозова о деталях работы Госдумы, а Иван толком объяснить ничего и не смог.
Правда, за решеткой Амозов провел всего несколько месяцев. Но и этого с лихвой хватило, чтобы после усердно изображать из себя борца за социалистическое будущее. Сам аферист вступил в партию лишь в 1920 году (по другим данным — в 1919) — в самый разгар Гражданской войны. Произошло это в Симбирске — родном городе Владимира Ленина. Между тем Амозов позже утверждал, что стал членом ВКП (б) еще в 1910 году и успел поучаствовать чуть ли не в аресте Николая II.
В байках Амозова он был правой рукой Ленина и штурмовал Зимний дворец, сыграв в штурме решающую роль. При этом он якобы был тяжело ранен — получил несколько ударов шашкой по голове, пережил трепанацию черепа и стал инвалидом. В своих фантазиях Амозов отчаянно бился с белыми и побывал у них в плену, а одно из самых жестоких сражений с его участием произошло в городе Дмитриев Орловской губернии. Правда, на деле никаких битв там не было — но в своих рассказах Амозов был столь правдоподобен, что ему верили все.
Убийца в орденах

Благодаря своим байкам Амозов умудрялся получать отнюдь не самые последние посты — а вместе с ними различные блага и привилегии. Так, в 1918 году он еще вовсю агитировал за коммунистов в целом ряде губерний, но год спустя уже переключился на партийную работу: стал председателем трибунала войск военизированной охраны (ВОХР) Приволжского военного округа и начальником оперативного отдела ВОХР Восточного фронта. Амозов оставался председателем трибунала и позже — в 1920-1921 годах.
Его легенда порой выбивала слезу даже у самых недоверчивых собеседников и была настолько убедительна, что в 1922 году приказом Революционного военного совета республики (РВСР) он получил орден Красного Знамени. Главным образом аферист был награжден за то, что якобы участвовал в подавлении белофинского мятежа полковника Мальма. Незадолго до получения награды Амозов успел стать ветераном революции благодаря обращению в Общество старых большевиков. Все это со временем принесло мошеннику повышенную и весьма достойную пенсию.
Правда, неуемному аферисту и этого было мало: он попытался выбить себе еще один орден Красного Знамени, но этот наглый ход так ни к чему и не привел. Не помог ему и партбилет с фальшивым годом вступления в партию: Иван подтер чернила и переправил 1920 год на 1910. Этим документом Амозов любил «светить» при любом удобном случае и был абсолютно уверен, что правку (как и отсутствие печати) никто не заметит. Самое удивительное, этот нехитрый обман работал больше десяти лет.

Орден Красного Знамени
Фото: Василий Малышев / РИА Новости

За это время аферист успел обзавестись собственными именными экспозициями в музеях Петрозаводска и Новгорода. Амозов обнаглел настолько, что со скандалом пытался выбить собственную стену почета в Лодейнопольском музее. Но аферист просчитался: директор музея Варич, бывший кочегар, проходил через разборки и покруче. А потому он спокойно взял бумаги у Амозова и пообещал разобраться. Директор свое слово сдержал — будучи человеком эрудированным, он быстро нашел нестыковки в биографии «героя» и отказал тому в экспозиции. Испугавшись разоблачения, Амозов спорить с Варичем не рискнул.
Но и без музейной экспозиции у афериста все было хорошо. В 1922 году он стал комиссаром санатория в Кисловодске. Потом пошел на повышение — в 1925 году вернулся в столицу и стал секретарем комитета партии при гараже автомобильного отдела Всероссийского центрального исполнительного комитета (ВЦИК). Следующей вершиной на пути Амозова стал пост зампредседателя военного трибунала Западного фронта.
В 1928 году жизнь махинатора сделала очередной крутой поворот — он стал убийцей. В один из августовских дней прибывший в Новгород по партийным делам Амозов крепко выпил и в гостиничном ресторане вступил в ожесточенный спор с неким Кузьминым — бравым военным, на беду занявшим соседний столик. После недолгой перепалки военный пригласил Амозова в свой номер, чтобы продолжить разборку. Но едва дверь закрылась, аферист достал револьвер и убил Кузьмина выстрелом в упор.


От славы до Колымы

Протрезвев, Амозов сразу сообразил, насколько плохи его дела — и на беседу со следователем успел подготовить очередную легенду. Убийца стал сетовать сыщику на свою инвалидность и провалы в памяти, которые начались у него после перенесенной трепанации. Амозов утверждал, что и убийство он совершил в беспамятстве, причем Кузьмин вывел его из себя хвалебными высказываниями о враге партии Льве Троцком. Якобы у него, доблестного и честолюбивого, от таких слов случился припадок — и он взялся за револьвер...
В итоге вместо тюрьмы осенью 1928 года Амозов занял должность замдиректора в театре Мейерхольда. А в начале 1930 года и вовсе поднялся до невиданных высот — стал секретарем Гособъединения музыкальных, эстрадных и цирковых предприятий (ГОМЭЦ). В 1934 году Амозов успел побывать прокурором спецотдела прокуратуры СССР, а в 1935-м — членом спецколлегии Ленинградского областного суда.

Изображение: скриншот страницы Meshok.net

В 1936 году пронырливый Амозов решил в очередной раз поменять род деятельности и отправился устраиваться на работу в милицию — на должность начальника политотдела Ленинградской городской и областной милиции. Правда, аферистом двигало скорее не стремление защищать закон, а желание избежать участи репрессированных большевиков, гонения на которых значительно усилились в тот период. Но невероятная история Амозова, рассказанная им в красках, в итоге вызвала подозрение у опытных оперативников. Те стали разбираться — и вскоре выяснили, что перед ними обычный мошенник:Жажда наживы удивительным образом сочеталась в аферисте со стремлением к славе. В 1931 году Амозов обзавелся очередной наградой — знаком «Честному воину Карельского фронта». После этого он начал обивать пороги редакций, предлагая для издания свою автобиографию. В итоге несколько газет опубликовали статьи про героя-революционера Амозова, одна из которых называлась «Страна должна знать своих героев».
«Сопоставляя признания Амозова с обнаруженными документами, необходимо заключить, что Амозов является крупным авантюристом, присвоившим себе подпольный партийный стаж и использовавшим его исключительно в личных авантюристических целях. На этом пути у Амозова имеется ряд мошеннических похождений, направленных на стяжание себе авторитета, как "заслуженного ветерана Октябрьской революции" и "крупного партийного работника"».
Прижатому к стенке Амозову отпираться было бессмысленно — за мошенничество он на долгих пять лет отправился на Колыму. Когда в 1941 году аферист оказался на свободе, грянула Великая Отечественная война.
Аферист на службе у фашистов

Идти на фронт Амозов категорически не хотел. Пораскинув мозгами, он решил примерить на себя образ священнослужителя — тут-то и пригодилось его церковное прошлое. Выдав себя за отца Иоанна, ловкач в конце концов оказался на службе у немцев. Правда, по версии, которую Амозов станет рассказывать позже, все выглядело совсем иначе. Он якобы страстно желал вступить в ряды Красной Армии и даже некоторое время прослужил разведчиком по указанию сотрудников НКВД.
Однажды по тайному заданию он отправился в Ленинград. Добравшись до города Малая Вишера на поезде, Амозов двинул в северную столицу пешком — поезда туда уже не ходили. По пути разведчика схватили фашисты и, чтобы отвести подозрения, он выдал себя за батюшку...

Иван Амозов
Фото: Pechori.ru

Как бы то ни было, но Амозов-священник пришелся фашистам ко двору: при помощи религии они рассчитывали получить дополнительные рычаги управления населением на оккупированных территориях. Для этого на северо-западе СССР фашисты создали структуру под названием «Православная миссия в освобожденных областях России»: ее главной задачей было создание образа гитлеровцев как освободителей православного народа от гнета большевиков-атеистов.



В январе 1942 года Амозов в образе отца Иоанна стал одним из лидеров Православной миссии в Пскове. Местный отдел SD (служба безопасности фашистской Германии) инициировала его выступление по радио, где Амозов вещал о своих мытарствах при большевиках в качестве священника. Аферист проводил службы, венчал и крестил прихожан. Годами позже, когда обман раскрылся, те, над кем Амозов проводил обряды, были в настоящем шоке.
Демон в рясе

Явившийся в Псков Амозов-Иоанн братии изначально понравился — вот как вспоминали о нем члены управления миссией:
«Это впечатление было настолько велико и положительно, что Амозова как примерного священника направили в город Ригу для представления митрополиту Сергию, а затем поручили ему заведывание целым прифронтовым округом у Ленинградского фронта и районами: Тосненский, Любанский и другие».

Начальник «Православной миссии» благодарит фашистского генерала
Изображение: «Новая Новгородская Газета»

Однако, как часто водится, первое впечатление оказалось обманчивым: освоившись на новом месте, Амозов свою маску быстро скинул. Он начал проявлять агрессию и всячески унижать священников и старцев. К примеру, аферист заставил встать перед собой на колени престарелого игумена Кирилла: у того не оказалось документов, свидетельствующих, что он — священник. То же самое Амозов проделал со старцем Серафимом из Гатчины.
Помимо унижения священников, мошенник занимался доносами. Он сообщал фашистам обо всех неугодных ему людях, которых выставлял как тайных противников Гитлера и агентов НКВД. Получив славу стукача, Амозов ни капли не смутился и начал зарабатывать на своем имидже: приходил к потенциальным жертвам и требовал с них деньги, в противном случае угрожая сдать их немцам. Несчастным ничего не оставалось, как всеми правдами и неправдами собирать нужные суммы и отдавать их шантажисту. Например, от одного из священников Амозов получил за молчание 300 рублей — немалые по тем временам деньги.


Церковные страсти

Достоверно неизвестно, пытался ли Амозов вымогать деньги у Гатчинского протоиерея Александра Петрова и священнослужителя из Орла Ивана Суслина, но с подачи стукача оба батюшки были расстреляны немцами. А за то, что Амозов сдал немцам старосту и старшину деревни Камно, он чуть было не поплатился жизнью. Когда аферист вечером возвращался домой, обозленные на доносчика сельчане метнули ему в голову кирпич.

Но Амозов быстро сориентировался и, подняв все свои связи среди журналистов, инициировал выход очередной статьи, посвященной себе любимому. В тексте аферист был представлен, как невинная жертва обстоятельств, на которую была обрушена незаслуженная кара. Под давлением образа раскаявшегося мученика — а Амозов буквально пал ниц и винился во всех грехах — главный руководитель Псковской миссии Кирилл Зайц дал благословение на возвращение отца Иоанна в церковь. Тот старался своей ошибки не повторять, хотя смирением все равно не отличался.Власть все больше и больше развращала мошенника. Вскоре даже фашисты были обескуражены тем рвением, с которым Амозов сообщал им о новых «предателях» гитлеровского режима. При этом и без того злоупотреблявший спиртным аферист начал уходить в запои: в пьяном угаре он оказался и в 1943 году, в аккурат пару дней спустя после его перевода в Псковский Кафедральный собор. За такой проступок он был изгнан из рядов священнослужителей самим митрополитом Сергием.
Гром грянул для Амозова в сентябре 1943 года, когда состоялся судьбоносный для «Православной миссии» Архиерейский собор. На нем была подписана декларация, согласно которой все священнослужители, перешедшие на сторону фашизма, должны быть преданы анафеме. Так отец Иоанн оказался в опале. А год спустя до него добралась и советская власть. Амозова арестовали 26 октября 1944 года — после того, как оккупированные немцами территории были освобождены советскими войсками. Вскоре военный трибунал войск НКВД Ленинградского округа приговорил его к 20 годам лишения свободы за сотрудничество с фашистами. Вместе с ним были осуждены и другие члены Псковской Православной Миссии
Но и в этом случае мошеннику повезло: он отсидел всего 10 лет и после смерти Сталина, 19 октября 1954 года, вышел из исправительно-трудового лагеря (ИТЛ) по амнистии. Но одной свободы Амозову оказалось мало: едва покинув тюремные застенки, он ринулся восстанавливать утраченные им привилегии, в числе которых была повышенная пенсия и различные пайки. Оставаясь верен себе, аферист упорно доказывал, что он — герой, ветеран и жертва сталинского режима.
Легенда Амозова, тщательно поддерживаемая им, позволила ему добиться невозможного: 8 августа 1956 года он был реабилитирован военным трибуналом Ленинградского военного округа. Таким образом, с него было снято обвинение в сотрудничестве с фашистами, и Амозов фактически получил «чистую» биографию, которая в свою очередь открывала ему путь к статусу ветерана. И он его получил — в документах о смерти Амозова будет указано: «пенсионер, ветеран войны». Свои последние годы он провел в Ленинграде вместе с очередной женой (за всю жизнь он несколько раз вступал в брак), пытаясь вернуть себе все привилегии, которыми обладал до 1936 года. В 1978 году один из главных аферистов в истории СССР умер в возрасте 92 лет.

источник

[люБОЛЬ]

Георгий Ивановский. «Речь Петра Алексеева на "процессе пятидесяти"»

170 лет назад, 26 (14) января 1849 года родился один из первых русских рабочих-революционеров Пётр Алексеев (1849-1891). Тем, кто учился в советские времена, он памятен по мему "подымется мускулистая рука миллионов рабочего люда и и ярмо деспотизма, ограждённое солдатскими штыками, разлетится в прах". Эту речь Петра Алексеева автор этих строк, например, изучал ещё в четвёртом классе средней школы, где учили ещё даже не историю, а только "очерки по истории СССР". Произнёс это Алексеев, между прочим, выступая на суде, в качестве подсудимого, что вызвало грандиозный скандал и произвело огромное впечатление на публику и всю страну. В.И. Ленин (которому в момент произнесения этих слов было всего-навсего семь лет) назвал их позднее "великим пророчеством". И до сего дня их с неудовольствием вспоминают антикоммунисты. Например, Борис Акунин в рассказе "Спаситель отечества" высмеивал этот мем, называя его "пакостным словосочетанием". Он вкладывал его в уста некоего псевдокоммунистического лидера (в душе — антикоммуниста):
"— …Поднимется мускулистая рука миллионов трудового мещанства и колхозного батрачества, и прогнивший режим отправится на свалку истории!
Про «мускулистую руку миллионов» Зиновий Андреевич вставил нарочно, превосходно понимая, что делегатам съезда это пакостное словосочестание придется по сердцу, а вот в подсознании телезрителей, травмированном гимназической программой, отзовется смутным отголоском чего-то давно забытого, но неприятного."
Неприятное, значит. Травмирующее подсознание бедных гимназистов. Пакостное словосочетание. Что ж, иную ругань можно принять и за хвалу. Хорошо, значит, сказал русский рабочий Пётр Алексеев, если его слова и спустя полтора века кому-то припекают!


Георгий Ивановский. «Выступление Петра Алексеева на суде». 1949-1950

На самом деле в своей судебной речи 10 марта 1877 года Пётр Алексеев вовсе не ограничился этой крылатой фразой, он сказал много интересного. Но учитывая, что мозги современной сетевой публики гораздо разжиженнее и слабее мозгов тогдашнего рабочего (тем паче такого, как Алексеев), щадя их, приведу только небольшие отрывки. Вначале Пётр Алексеевич яркими красками обрисовал жизненное положение рабочих в "России, Которую Мы Потеряли":


Советский плакат о речи Петра Алексеева на "процессе пятидесяти"

"Мы, миллионы людей рабочего населения, чуть только станем ступать на ноги, бываем брошены отцами и матерями на произвол судьбы, не получая никакого воспитания, за неимением школ и времени от непосильного труда и скудного за это вознаграждения. Десяти лет, мальчишками, нас стараются проводить с хлеба долой на заработки. Что же нас там ожидает? Понятно, продаёмся капиталисту на сдельную работу из-за куска чёрного хлеба, поступаем под присмотр взрослых, которые розгами и пинками приучают нас к непосильному труду; питаемся кое-чем, задыхаемся от пыли и испорченного, заражённого разными нечистотами воздуха. Спим где попало — на полу, без всякой постели и подушки в головах, завернутые в какое-нибудь лохмотье и окружённые со всех сторон бесчисленным множеством разных паразитов..."
"Впрочем, я не берусь описывать подробности всех злоупотреблений фабрикантов, потому что слова мои могут показаться неправдоподобными для тех, которые не хотят знать жизни работников и не видели московских рабочих, живущих у знаменитых московских фабрикантов: Бабкина, Гучкова, Бутикова, Морозова и других..."


Пётр Алексеев (справа — в одежде каторжника)

Это председательствующий, сенатор Петерс, слушал довольно равнодушно, и лишь флегматично заметил:
— Это всё равно. Вы можете этого не говорить.
Алексеев продолжал:
— Да, действительно всё равно, везде одинаково, рабочие доведены до самого жалкого состояния. 17-часовой дневной труд — и едва можно заработать 40 копеек! Это ужасно!.. Разве у нас есть свободное время для каких-нибудь занятий?.. Разве у нас есть полезные и доступные книги для работников?.. А загляните в русскую народную литературу! Ничего не может быть разительнее того примера, что у нас издаются для народного чтения такие книги: «Бова-королевич», «Еруслан Лазаревич», «Ванька Каин», «Жених в чернилах и невеста во щах» и т. п. Оттого-то в нашем рабочем народе и сложились такие понятия о чтении: одно — забавное, а другое — божественное. Я думаю, каждому известно, что у нас в России рабочие всё ещё не избавлены от преследований за чтение книг, а в особенности если у него увидят книгу, в которой говорится о его положении,— тогда держись! Ему прямо и говорят: «Ты, брат, не похож на рабочего, ты читаешь книги». И страннее всего то, что и иронии не заметно в этих словах, что в России походить на рабочего — то же, что походить на животное.

(Кстати, ровно та же тенденция заметна и сейчас: простонародье стараются кормить либо "забавным" (убого-забавным), либо "божественным" варевом, только теперь уже не литературным, а телевизионным).


Обложка советской книги о первых рабочих-революционерах: народовольце Степане Халтурине и Петре Алексееве

Постепенно в своей речи Алексеев подвёл к заключительному выводу:
— Из всего мною выше сказанного видно, что русскому рабочему народу остаётся только надеяться самим на себя и не от кого ожидать помощи, кроме от одной нашей интеллигентной молодёжи...

Вот тут председатель Петерс буквально подпрыгнул, как от электрического удара! Из протокола:
"Председатель (вскакивает и кричит). Молчите, замолчите!
Петр Алексеев (возвысив голос, продолжает). Она одна братски протянула к нам свою руку... И она одна неразлучно пойдёт с нами до тех пор, пока (говорит, подняв руку) подымется мускулистая рука миллионов рабочего люда...
Председатель (волнуется и, вскочив, кричит). Молчать, молчать!
Петр Алексеев (возвышая голос)... и ярмо деспотизма, ограждённое солдатскими штыками, разлетится в прах!"


Мем Алексеева в наше время



@

[Макаренко]

Автор: Арина Бурылова

100 лет назад, в январе 1919 года в Красноярске начала выходить политическая и общественная газета «Енисейский вестник». Газета выпускалась ежедневно, кроме дней после праздников, до декабря 1919 года. Пролистаем все подшивки за двенадцать месяцев.



И начнем сразу с интересного. Глядите, какие послабления людям дали. Это сейчас, к счастью, можно развестись, если вторая половина котлеты не как у мамы стряпает или сковородку тефлоновую металлической мочалкой моет. А тогда сиди и жди, пока кого-то из вас анафеме предадут.




Енисейский вестник № 1 от 16 января 1919


Раньше в газетах печатали некрологи – уведомления о чьей-то смерти. Подавали их, в основном, родственники или коллеги. Но если человек вел активную общественную жизнь, то могли получаться вот такие публикации:


Енисейский вестник № 5 от 21 января 1919


Как удачно эпитет подобран. Ну очень интересная картина.


Енисейский вестник № 17 от 4 февраля 1919


Если долго и внимательно просматривать старые газеты, то совершенно очевидным станет факт, что самые свободолюбивые создания на свете это хрюшки.


Енисейский вестник № 20 от 7 февраля 1919


А вот как обстояли дела на рынке труда:


Енисейский вестник № 21 от 8 февраля 1919


Где лучшие пати? В Иркутске!


Енисейский вестник № 24 от 14 февраля 1919


Почти совершенно не было, понятно вам?


Енисейский вестник № 40 от 5 марта 1919


Есть, есть в нашем менталитете такая привычка – притащиться к кому-нибудь домой и что-нибудь попросить. Надеемся, что комендант эту заметку еще на дверь своей квартиры догадался прилепить.


Енисейский вестник № 66 от 5 апреля 1919


Признайтесь, после нового года нет-нет, да почувствуешь рукой, робко вытащенной из варежки, дуновение весеннего ветерка. С наступлением весны всех нас нестерпимо влечет на улицу, так было сто лет назад, так будет и сейчас. А чтобы не было скучно на свежем воздухе шататься, наши предки придумывали развлечения:




Енисейский вестник № 68 от 9 апреля 1919


Любим мы поругать пальмовое масло и ароматизаторы. А вот вам пример натурального - шоколад из гречки, чай из моркови, табак из яблони. Попробовали бы?


Енисейский вестник № 68 от 9 апреля 1919


Курорту Шира уже больше 120 лет. А вот какие цены были в 1919:


Енисейский вестник № 70 от 11 апреля 1919


Сейчас все, кого на семейных застольях силой заставляют говорить тост, завистливо вздохнут – сто лет назад тосты были запрещены на правительственном уровне.


Енисейский вестник № 72 от 13 апреля 1919


А могли бы и не получиться!


Енисейский вестник № 75 от 17 апреля 1919


Тут, конечно, очень волнует воображение колбасная обстановка. Что же это там такое в нее входило?


Енисейский вестник № 79 от 26 апреля 1919


Ах, так и чувствуется через сухие строчки газеты любовная история. Во-первых, конечно, он – летчик. Во-вторых, не просто летчик, а управляет гидросамолетом, который может приземляться на воду. В-третьих, идет гражданская война, они не могут быть вместе, но может быть, когда-нибудь…
И, в-четвертых, это все только что выдумано, а значит, романтичнее всего. А то может сторож потерял.


Енисейский вестник № 81 от 29 апреля 1919


Если вы думаете, что это в Marvel придумали снимать бесконечные кинокомиксы, то смотрите сюда - 6 серий по 30 отделений!


Енисейский вестник № 84 от 3 мая 1919


История смешная, а ситуация страшная.


Енисейский вестник № 85 от 4 мая 1919


Не товарищ ты мне!


Енисейский вестник № 93 от 14 мая 1919


Увы, нам уже не узнать, что это за интимная комедия со здоровым смехом.


Енисейский вестник № 101 от 21 мая 1919


Если вы были на наших экскурсиях по городу, то, конечно, слышали о том, что Красноярск был деревянным и несколько раз сильно горел. Поэтому пожарная дружина была очень уважаема населением.


Енисейский вестник № 101 от 21 мая 1919


Выгодное вложение в недвижимость.


Енисейский вестник № 104 от 28 мая 1919


Ну тут уж правда на память надо вырезать, поди запомни, чем он там торгует.


Енисейский вестник № 159 от 3 августа 1919


Квартирный вопрос:


Енисейский вестник № 175 от 10 августа 1919


А между тем, в этом здании с 1902 по 1922 г. жил П.И. Иванов-Радкевич, преподававший в учительской и духовной семинарии, музыкант и композитор, основатель и первый директор Красноярской народной консерватории. Сейчас там находится Межрайонный ресурсный центр по работе с одаренными детьми.


Жилой корпус учительской семинарии, Красноярск, ул. Кирова, 11


Еще немного о досуге красноярцев:



Енисейский вестник № 193 от 16 сентября 1919


Признайтесь, вы на секунду задумались, не было ли такого сюжета в любимом детективном сериале.


Енисейский вестник № 224 от 24 октября 1919


Всегда людей тянуло в неизведанные просторы космоса:


Енисейский вестник № 237 от 9 ноября 1919


Девочки, записываемся!


Енисейский вестник № 240 от 13 ноября 1919


И напоследок минутка зарядки:


Енисейский вестник № 257 от 3 декабря 1919


источник

[Макаренко]

22 июня 1941 года тысячи ленинградцев выстроились в очереди возле военкоматов. Но были и другие – те, кто поспешил к продуктовым магазинам. Они запасались сахаром, консервами, мукой, салом, растительным маслом. Но не для того, чтобы прокормиться, а для того, чтобы потом продать все эти запасы или обменять их на золото и драгоценности. За буханку хлеба или банку сгущённого молока спекулянты заламывали астрономические суммы.

Горожане считали их едва ли не самыми страшными из преступников, действовавших в Ленинграде в дни блокады.



Сценарий лета 1941-го

Руководители Ленинграда в первые дни войны были уверены в том, что враг никогда не подойдёт к стенам города. К сожалению, события начали развиваться по другому сценарию.

В первый же день блокады, 8 сентября 1941 года, запылали Бадаевские склады, город остался без сахара и множества других продуктов. А карточную систему в Ленинграде ввели только 18 июля, когда фашисты стояли уже под Лугой.

Тем временем ушлые работники торговли, спекулянты и прочий дальновидный народ уже набивали свои кладовые всем, чем только можно было поживиться, и что потом могло принести доход.

Руководящий состав Ленинградской милиции в период блокады. Сидят (слева на право):





Е.С. Грушко, И.А. Аверьянов, М.П. Назаров. Стоят (слева направо): А.С. Дрязгов, П.В. Петровский. 1942 г.Уже 24 июня, на третий день войны, сотрудники ОБХСС задержали сестёр Антиповых. Одна из них натаскала домой больше центнера муки и сахара, десятки банок консервов, сливочное масло – словом, всё, что можно было унести из столовой, где она работала шеф-поваром. Ну, а вторая притащила домой чуть ли не весь галантерейный магазин, которым заведовала.



По мере того как ухудшалось снабжение города продовольствием, набирал обороты чёрный рынок, цены росли ежедневно. Сотрудники аппарата БХСС и других служб милиции выявляли тех, кто требовал за продукты ювелирные изделия, бриллианты, антикварные вещи и валюту. Результаты обысков удивляли даже видавших виды оперативников.





Работники ленинградской милиции отрабатывают приёмы метания гранат. 1941 г.Нередко у спекулянтов вместе с ценностями и большими запасами продуктов изымались списки с фамилиями и адресами коммунистов и комсомольцев, членов семей офицеров и бойцов Красной армии. Так что видеть в спекулянтах только людей, которые умеют делать деньги и не интересуются политикой, – ошибка. Война и блокада это убедительно доказали.



В ожидании «нового порядка»

Спекулянты стремились запастись именно золотом и другими ценностями – на тот случай, если в город придут фашисты и установят «новый порядок». Таких людей было немного, и рассматривать их как пятую колонну фашистов нельзя. Но горя они принесли немало. Типичным в этом плане было дело некоего Рукшина и его сообщников.

Сам Рукшин попал в поле зрения сотрудников ОБХСС ещё до войны. Очень уж он намозолил глаза, толкаясь возле скупочных пунктов «Торгсина» и «Ювелирторга». Незадолго до войны Рукшин был взят с поличным, осуждён и находился в колонии.

Но на свободе оставались его сообщники.





Изделия из драгоценных металлов, изъятые сотрудниками МВД у преступников в блокадном Ленинграде


Под стать Машковцеву были брат и сестра Дейчи. Во время НЭПа они держали несколько магазинов. Тогда же Фаина Дейч вышла замуж за Рукшина. Торговали они умело, а вырученные деньги превращали в золотые монеты и другие ценности. Свою коммерцию супруги продолжали и после ликвидации НЭПа. Сколоченная шайка строго соблюдала правила конспирации. Обходились без расписок, а все разговоры по телефону велись в иносказательной форме.

Цинизм этих людей не знал границ. Хотя на допросах они топили друг друга, но каждый задавал следователям один и тот же вопрос: вернут ли им изъятые ценности? А изъято было немало: три килограмма золота в слитках, 15 кулонов и браслетов из платины и золота, 5415 рублей в золотых монетах, 60 килограммов изделий из серебра, почти 50000 рублей наличными деньгами и… 24 килограмма сахара, консервы. И это был август 41-го!

8 сентября 1941 года замкнулось кольцо вражеской блокады. Опустели полки магазинов, росли очереди за хлебом, остановился городской транспорт, отключили телефоны, дома остались без электроэнергии. Ленинград погрузился во мрак. 20 ноября 1941 года иждивенцы стали получать 125 блокадных граммов.



Продукты на вес золота

В городе росло количество преступлений. Всё чаще в милицейских сводках мелькала информация о кражах «на рывок» (у людей вырывали сумки с хлебным пайком), об убийствах из-за продуктовых карточек, о грабежах пустых квартир, хозяева которых ушли на фронт или уехали в эвакуацию. Заработал чёрный рынок.

Особое внимание привлёк некий Рубинштейн – оценщик одной из скупок «Ювелирторга». Он умышленно занижал стоимость ювелирных изделий, приносимых на комиссию, в несколько раз, затем сам же их покупал и тут же перепродавал – либо спекулянтам, либо через подставных лиц в ту же скупку или «Торгсин».

Активными помощниками Рубинштейна были Машковцев, Дейч и его сестра Фаина, жена Рукшина. Самому старому члену шайки было 54 года, самому молодому – 34. Все они были выходцами из богатых семей ювелиров. Несмотря на все бури, что пронеслись над страной, эти люди сумели не только сберечь, но даже приумножить свои богатства.

В 1940 году Машковцев оказался по делам службы в Ташкенте. И там он нашёл золотое дно – подпольную чёрную биржу, где можно было купить золотые монеты и другие ценности. Навар от перепродажи купленных в Ташкенте ценностей был такой, что Машковцев бросил работу и полностью переключился на перепродажу золота.







Жители города у ларька с товарами, 1943 год.

Продукты в прямом смысле слова стоили на вес золота. За золотые монеты, украшения с бриллиантами можно было выменять кусок сливочного масла, стакан сахара или манки. При этом надо было смотреть в четыре глаза, чтобы тебя не обманули. Нередко в консервных банках находили обычный песок или приготовленные из человечины фрикадельки. Бутылки с натуральной олифой, которую делали на подсолнечном масле, заворачивали в несколько слоев бумаги, потому что олифа была лишь сверху, а вниз наливали обычную воду. В заводских столовых одни продукты подменяли другими, более дешёвыми, а появившиеся излишки снова шли на чёрный рынок.

Типичным в этом плане было дело спекулянта Далевского, заведовавшего небольшим продуктовым ларьком. Вступив в сговор с коллегами из других торговых точек, он превратил свой ларёк в место перекачки продуктов.







Деньги и изделия из драгоценных металлов, изъятые сотрудниками уголовного розыска у преступников в блокадном Ленинграде


Далевский отправлялся на одну из толкучек, где присматривал покупателя на свои продукты. Затем следовал визит к покупателю. Торговаться Далевский умел. Его комната в коммуналке постепенно превращалась в антикварную лавочку. На стенах висели картины, шкафы были набиты дорогим хрусталём и фарфором, а в тайниках лежали золотые монеты, драгоценные камни, ордена.

Оперативники ОБХСС и уголовного розыска быстро взяли Далевского под наблюдение и выяснили, что его особенно интересуют люди, имеющие доллары и фунты стерлингов. Всё началось с обычной ревизии в ларьке. Естественно, у Далевского всё было в ажуре – копейка в копейку, никаких излишков…

Далевский не испугался, считая, что это просто плановая проверка, и продолжал работать по сложившейся схеме. Вскоре в его ларьке накопился запас – более центнера продуктов. И вот тут нагрянули сотрудники ОБХСС. Дать какие-то объяснения Далевский не смог. Пришлось сознаваться…

Только изъятые монеты и ювелирные изделия потянули по государственным ценам на сумму боле 300 000 рублей. Почти во столько же были оценены хрусталь, фарфор и картины. О продуктах говорить не стоит – зимой 42-го им в блокадном Ленинграде цены не было.




Фальшивые карточки

Особое внимание сотрудники милиции уделяли работе карточных бюро. И надо сказать, что в самые трудные дни блокады они работали безупречно. Сюда направляли самых проверенных людей. Однако к карточкам нет-нет да и прорывались нечистоплотные дельцы. Именно такой оказалась заведующая карточным бюро Смольнинского района некая Широкова. Приписывая «мёртвые души» и фиктивно уничтожая карточки ленинградцев, уехавших в эвакуацию, эта дамочка сколотила приличный капиталец. При обыске у неё изъяли без малого 100 000 рублей наличными.






Особое внимание было уделено и борьбе с фальшивомонетчиками. Надо сказать, что фальшивых денег в блокадном Ленинграде никто не печатал. На бытовом уровне они практически ничего не значили. А вот продуктовые карточки были в полном смысле слова дороже любой картины из Эрмитажа.

К чести ленинградских печатников, которые изготовляли карточки, нужно сказать: ни один комплект из цеха не ушёл налево, ни один сотрудник даже не попытался сунуть в карман комплект карточек, хотя у многих родственники умерли с голода. И всё же…

Предприимчивые люди карточки печатали. Именно так поступали Зенкевич и Заломаев. Они имели бронь, поскольку работали на заводе, где изготовлялась продукция для фронта. Познакомившись с уборщицей цеха, где печатались карточки, Зенкевич и Заломаев уговорили её приносить отработанные литеры и обрезки бумаги.

Типография заработала. Появились карточки, но их нужно было отоваривать. Для этого требовалось установить надёжные контакты с работниками торговли. Вскоре Зенкевичу и Заломаеву удалось найти нужных людей.

Подпольная типография просуществовала три месяца. В руки расторопных дельцов перекочевали четыре тонны хлеба, более 800 килограммов мяса, центнер сахара, десятки килограммов круп, макарон, 200 банок консервов… Не забыли Зенкевич и Заломаев и о водке. По своим фальшивкам они смогли получить около 600 бутылок и сотни пачек папирос…

И снова изымались у жуликов золотые монеты, украшения, норковые и котиковые манто.






Всего за время блокады сотрудники аппарата БХСС ликвидировали, по самым осторожным подсчётам, не менее десятка подпольных типографий. Фальшивомонетчиками были, как правило, люди, знавшие типографское дело, имеющие художественную подготовку и крепкие связи среди торговых работников. Без них вся работа по печатанию фальшивок теряла смысл.

Правда, не обошлось без исключений. Летом 1943 года сотрудниками ОБХСС был арестован некий Холодков, активно торговавший на толкучках сахаром, крупами и прочим дефицитом. Взяв Холодкова под наблюдение, оперативники быстро выяснили, что он ещё летом 41-го эвакуировался из Ленинграда, добрался аж до Уфы, где и занялся карточным бизнесом. Местные сотрудники милиции прихватили уфимских торгашей, что называется, на горячем, но Холодков смог сделать себе документы и вернулся в Ленинград.






Обосновался он не в самом городе, а на станции Пелла, где снял полдома у каких-то далёких родичей. И хотя художником Холодков не был, карточки он делал хорошие. Увидев их, директор одной из булочных Володарского (Невского) района тут же взялся их отваривать. В карман жуликов потекли крупные суммы денег, золото, столовое серебро…

Ну, а затем – приговор военного трибунала. Судили эту публику без пощады.



Афганский рис с Мальцевского рынка

Самым необычным делом для ленинградской милиции стало дело некоего Каждана и его сообщников. Нити этой истории протянулись от берегов Невы до Афганистана.

Каждан был снабженцем восстановительного поезда №301 и по долгу службы часто выезжал в Ташкент, где находилась основная база снабжения. Ездил он туда в персональном – правда, товарном – вагоне и стоял под погрузкой порою по два-три дня, так как в первую очередь тогда грузили воинские эшелоны. Во время одного из таких перерывов Каждан и познакомился с неким Бурлакой – сотрудником внешнеторговой фирмы, закупавшей продовольствие в Афганистане.











Вещи, продовольствие и изделия из драгоценных металлов, изъятые сотрудниками уголовного розыска у преступников в блокадном Ленинграде


Рис из Афганистана шёл тысячами мешков, и Бурлака сумел договориться, чтобы в каждую партию закладывали несколько лишних мешков для него лично. Затем рис продавался на среднеазиатских базарах – как правило, по стакану и по соответствующей цене.

Бурлака и Каждан встретились, судя по всему, в коммерческой чайхане случайно, но поняли друг друга с полуслова. Поскольку у каждого из них в распоряжении имелся целый товарный вагон, им не составляло труда спрятать там несколько мешков риса и сухофруктов. Навар от поездок в Ташкент для Каждана и его сообщников исчислялся шестизначными цифрами.

На Мальцевском рынке было небольшое фотоателье, в котором трудился расторопный паренёк Яша Финкель. Но он не только проявлял плёнки и печатал фотографии. В небольшом тайничке Финкель хранил рис и другие продукты, доставленные из Ташкента, распределял их между реализаторами, принимал от них деньги и сам отчитывался перед Кажданом. Собственно, с Яшиного фотоателье и начала раскручиваться цепочка.

Зачастившие в фотоателье дамы и мужчины привлекли внимание оперативников. В их руки стал все чаще попадать чистый белый рис, который изымали у спекулянтов. Такой рис ленинградцы по карточкам не получали.







Вещи, продовольствие и изделия из драгоценных металлов, изъятые сотрудниками уголовного розыска у преступников в блокадном Ленинграде

Установили, что рис этот – афганский, до войны его поставляли только для ресторанов Интуриста через Ташкент. Быстро выяснили, какие организации имеют связи с Ташкентом, кто посылает туда в командировку своих сотрудников. Всё сошлось на фигуре Каждана.

Обыск трёхкомнатной квартиры на улице Ракова, 10 занял двое суток. Собственно, это была даже не квартира, а антикварный магазин. Дорогие картины, поповский и кузнецовский фарфор, хрусталь дорогих сортов, отделанный серебром…

Внимание оперативников привлекала детская кроватка. Ребёнок спал на двух матрасах. В нижнем оказались зашиты без малого 700000 рублей и 360000 американских долларов наличными. Из цветочных горшков, из-под плинтусов вынимали украшения из золота и платины, золотые монеты и слитки.

Не менее интересными были результаты обысков у сообщников Каждана – Фагина, Гринштейна, Гутника. Сотни тысяч рублей, изделия из золота, столовое серебро. Всего у Каждана и шести его сообщников было изъято 1,5 миллиона рублей наличными, 3,5 килограмма изделий из золота, 30 штук золотых часов и другие ценности на общую сумму 4 миллиона рублей. Для сравнения: в 1943 году стоимость истребителя Як-3 или танка Т-34 составляла 100 000 рублей.

За 900 дней блокады сотрудники аппарата БХСС изъяли у спекулянтов: 23 317 736 рублей наличными, 4 081 600 рублей в облигациях госзайма, золотых монет на общую сумму 73 420 рублей, золотых изделий и золота в слитках – 1255 килограммов, золотых часов – 3284 штуки. По линии ОБХСС к уголовной ответственности было привлечено 14545 человек.

источники

[люБОЛЬ]

28 января 1896 года, был выписан первый штраф за превышение скорости. Имя этого человека никогда не попало бы в историю, если бы январским днем 1896 года Уолтер не прокатился с ветерком по Ист-Пекхаму. Скорость, с которой гнал этот лихач, была просто недопустимой – 13 километров в час! И именно за это Уолтер Арнольд и получил первый в истории Англии (а, возможно, и всего мира) штраф, выписанный за превышение скорости. Говорят, что полицейский с первым в истории страны штрафным талоном преследовал нарушителя-лихача на велосипеде.О жизни британца Уолтера Арнолда (Walter Arnold) известно до обидного мало, ведь он вошел в историю мирового автомобильного транспорта как первый британец, которому был выписан штраф за превышение скорости. И произошло это в далеком 1896 году, когда автомобилей на улицах, как можно догадаться, было вовсе не так много.
Сегодня особенно забавно узнать, что скорость, за которую Уолтер Арнолд получил 'тикет', была 8 миль в час, или почти 13 километров в час, и для наблюдавшего это лихачество полисмена это был просто предел наглости. А разрешенная тогда скорость езды по городу составляла 2 мили в час, или 3.2 км/ч. Так, полисмен, недолго думая, оседлал свой велосипед и бросился в погоню за лихачом.
Погоня закончилась неблагоприятно для гонщика Уолтера – настигший его полисмен выписал ему штраф в один шиллинг, тем самым прославив нарушителя на все времена. Кстати, имя первого полицейского, увы, не сохранилось для истории, хотя и он сегодня мог бы быть своеобразным рекордсменом.
А вот в США первый штраф за превышение скорости был выписан лишь через три года, в 1899 году, и получил его некто Джейкоб Джерман, который гнал на своем такси по Лексингтон-авеню на Манхэттене со скоростью аж 12 миль в час. Его также поймали полицейские на велосипедах и даже доставили лихача в полицейский участок. Кстати, официального штрафа, выписанного на бумаге, у Джейкоба Джермана, похоже и не было, а потому официально засчитать этот дорожный инцидент все же нельзя, а первый задокументированный штраф был выписан в США только в 1904 году, когда некто Гарри Майерс промчался по Дейтоне, штат Огайо, с скоростью в те же 12 миль в час.
Таким образом, Уолтер Арнольд официально является первым в мире человеком, заплатившим штраф за превышение скорости.
Вообще, история штрафов за превышение скорости интересна и увлекательна – дозволенные скорости менялись с годами и с развитием автомобилестроения, а полицейские разных стран придумывали все новые и новые средства отлова нарушителей скоростного режима.
А жизнь британца Уолтера Арнолда так и остается неизвестной, известно лишь, что именно с него начинается история штрафов на дорогах за превышение скорости.

[Музей Света]

В МУЗЕЕ СВЕТА ЮРИЯ БОРДОНСКОГО НОВЫЙ ЭКСПОНАТ — «КУКОЛЬНЫЙ СВЕТИЛЬНИК»


В коллекции Музея Света братчанина Юрия Бордонского, где выставлены уникальные светильники разных исторических эпох, появился новый современный экспонат ручной работы в виде куклы, наряженной в платье-абажур. «Это относительно современная кукла с керамической головой и руками, — говорит Юрий Бордонский. – Идея родилась три года назад. Я ждал подходящую куклу, и вот – она нашлась. Кукла понравилась мне выражением лица. Своими работами я пытаюсь показать людям безграничность привычного мира, и донести до них идею о том, что знакомые предметы могут иметь совсем другое значение. В первую очередь я хочу рассказать об этом молодежи».
Если говорить об игрушках, то, например, в фондах Музея Света хранится лампа-память.
Юрий Бордонский: «Внук вырос. Игрушки остались. Выбрасывать жалко. Чем старше я становлюсь, тем больше хочется увидеть игрушки своего детства. Но сломанные выбросили еще пятьдесят лет назад, а целые давно уже раздали друзьям и знакомым, у кого были подрастающие дети. Для внука Андрейки, уже взрослого, я решил сделать из его первых игрушек настольную лампу. Это предмет, необходимый в доме. Надеюсь, что в таком виде часть детства сохранится для него надолго».
Музей Света Юрия Бордонского находится в Торговом Центре «Элегант-Падун» (жилой район Падун в Братске) и является одним из самых известных в России.


СВЕТИЛЬНИК «СВИНЬЯ ПИНК ФЛОЙД» ПОНРАВИЛСЯ МУЗЫКАНТАМ ЗНАМЕНИТОЙ ГРУППЫ И ПОПАЛ В ВИКИПЕДИЮ

Мастера братского Музея Света создали лампу, посвященную творчеству группы PINK FLOYD — перевели двухмерное изображение обложки их знаменитой пластинки ANIMALS в объем настольной лампы. Опубликовали фотографию лампы в интернете. И уже на следующий день попали в официальную хронику группы. На десятый день, по словам директора и владельца Музея Света Юрия Бордонского, статья в Википедии «Свинья Пинк Флойд» была проиллюстрирована изображением лампы Музея. Оказалось ,что братчане создали первый в истории группы светильник, посвященный ей. Так, благодаря идее Юрия Бордонского, музыканты PINK FLOYD узнали про город Братск.


Знамя, 25.01.2019

[Макаренко]

" За сорок четыре прожитых года, половину из которых Чехов болел туберкулезом, унесшим его в могилу, писатель не только создал выдающиеся литературные произведения (двадцать томов всемирно прославленной прозы), но и успел сделать колоссально много:

– Построил четыре деревенские школы, колокольню, пожарный сарай для крестьян, дорогу на Лопасню, преодолевая пассивное сопротивление косного земства, надувательство подрядчиков, равнодушие темных крестьян;

– Поставил в родном Таганроге памятник Петру Первому, убедив Антокольского пожертвовать изваянную им статую городу и организовав ее отливку и бесплатную доставку через Марсельский порт;

– Основал в Таганроге общественную библиотеку, пожертвовав туда более двух тысяч собственных книг, и четырнадцать лет непрерывно пополнял ее;

– Во время жизни в Мелихове ежегодно как врач принимал свыше тысячи больных крестьян совершенно бесплатно и снабжал каждого из них лекарствами;

– В качестве земского врача на холере один, без помощников, обслуживал 25 деревень;
– Совершил героическое путешествие на остров Сахалин , в одиночку сделал перепись всего населения этого острова, написал книгу «Остров Сахалин», доказав цифрами и фактами, что царская каторга – «бездарное издевательство имущих и сытых над бесправной человеческой личностью»;

– Помог тысячам людей (содержание многих из писем Чехову в каталоге собрания сочинений формулируется так: «Благодарность за полученные от Чехова деньги…», «Благодарность за содействие в получении службы…», «Благодарность за хлопоты о паспорте…» и т. д.

– В разоренном и обглоданном Мелихове посадил около тысячи вишневых деревьев и засеял голые лесные участки елями, кленами, вязами, соснами, дубами и лиственницами; на выжженном пыльном участке в Крыму посадил черешни, шелковицы, пальмы, кипарисы, сирень, крыжовник, вишни и прекрасный цветник.

В записной книжке Чехов оставил такие строки: «Мусульманин для спасения души копает колодезь. Хорошо, если бы каждый из нас оставлял после себя школу, колодезь или что-то вроде, чтобы жизнь не проходила и не уходила в вечность бесследно» "

(Глеб Тюрин для Клуба "Развитие территорий")



Осип Браз (1873—1936)
«Портрет Антона Павловича Чехова», 1898 год. Холст, масло. Государственная Третьяковская галерея, Москва.

[люБОЛЬ]

30 января 1945 года произошла знаменитая «Атака века» – советская подлодка С-13 под командованием капитана третьего ранга Александра Маринеско потопит германское судно «Вильгельм Густлофф». В зависимости от подсчётов, событие может потянуть на крупнейшую по количеству жертв катастрофу в морской истории – и уж в любом случае оставляет далеко позади «Титаник»… Впрочем – по порядку.




…Десятипалубный круизный лайнер «Вильгельм Густлофф» был спущен на воду в 1937-м – его первоначальной целью было, ни много, ни мало: «…предоставить возможность, по воле фюрера, слесарям Баварии, почтальонам Кёльна, домохозяйкам Бремена, по крайней мере, раз в году осуществить доступное по цене морское путешествие…» Таким образом, «Густлофф» станет «социальным проектом «Третьего рейха – характерно, что при роскоши общих помещений, все каюты на нём подчёркнуто были одного класса!.. (Что касается названия, то первоначально судно, разумеется, хотели назвать в честь фюрера – но тут убьют малоизвестного швейцарского активиста НСДП; происшествие раскрутит пропаганда, и Гитлер лично предложит увековечить имя мученика).

Корабль успеет совершить полсотни круизов – а с началом войны «Густлофф» будет перекрашен в белый цвет, обзаведётся красным крестом – и продолжит службу… сначала как санитарное судно – а затем лайнер осядет в Данциге (то есть, Гданьске – том самом городе, из-за которого формально началась Вторая мировая), и станет плавучей казармой германских подводников. (При этом его снова перекрасят в камуфляж – что важно в свете дальнейших событий…)

…Так пройдут четыре года – а в январе 1945-го Красная армия войдёт в Восточную Пруссию, и на «Густлофф» погрузят немецких беженцев. (Паника царила страшная – гражданских никто не считал, и на судно, рассчитанное на полторы тысячи человек, набьётся больше десяти тысяч; курсантов-подводников среди них было около тысячи).



Под охраной всего одного торпедоносца перегруженный «Густлофф» выйдет в море – и уже вечером будет обнаружен советской подлодкой. (Судно шло со всеми огнями, поскольку капитан получил радиограмму о подходе тральщиков сопровождения – и был вынужден обозначить себя во избежание столкновения. Конвой, к слову, так и не появится).

…Маринеско беспрепятственно подойдёт на тысячу метров, и атакует тремя торпедами. (В традициях времени, они были подписаны «За Родину!», «За советский народ!» и «За Ленинград!» По совпадению, четвёртая торпеда – «За Сталина!» – застрянет в аппарате, и чуть не поднимет на воздух самих подводников).

Три взрыва разнесут носовую часть и машинное отделение; в суматохе часть команды окажется заблокированной – потому спускать спасательные шлюпки не успевали (а одну из них, полную людей, раздавит рухнувшая зенитная установка). «Густлофф» быстро пошёл ко дну; тысячи уцелевших окажутся в ледяной воде (стоял мороз -18); единственный корабль охранения спас, сколько успел – но прибывшим на помощь через час другим судам останется вылавливать окоченевшие трупы…



…Общее число погибших оценивают по-разному: от четырёх с половиной до девяти с лишним тысяч (при этом, на борту было не менее трёх тысяч детей). В связи с такими жертвами среди гражданских, в позднейшей историографии возникло, было, мнение, что «Атаку века» следует расценивать как военное преступление – но «Густлофф» был военным и вооружённым кораблём… другое дело, что масштаба трагедии это не отменяет.

…Маринеско представят к званию Героя Советского Союза – но, поскольку капитан был на очень плохом счету у начальства, ему дадут орден Красного Знамени. (Надо заметить, что через полгода рекордсмена по тоннажу потопленных судов (вскоре он одержит ещё одну победу) понизят до старшего лейтенанта – за пьянство и самовольство – а затем и вовсе уволят в запас). Отмены приказа о разжаловании Маринеско сможет добиться только в 1960-м году, незадолго до смерти… и уже Горбачёв присвоит ему Героя посмертно…



P.S. …Вопреки распространённой легенде, в Германии не было трёхдневного траура по поводу гибели «Густлоффа» – наоборот, происшествие постарались скрыть – и Гитлер не объявлял Маринеско своим личным врагом. Прямо скажем, у фюрера в то время хватало других забот – кстати, по совпадению, в своё время именно в этот день 1933 года он вступил в должность рейхсканцлера… Впрочем, это – совсем другая история.( @ )

[Музей Света]

Один из расстрелянных 100 лет назад великих князей, Георгий Михайлович, в костюме для "исторических балов" императорского двора. Костюмы с этих балов стали основой для создания популярной колоды игральных карт "Русский стиль". Однако сами участники балов все оказались "битыми картами"...

100 лет назад, в конце января 1919 года, в Петрограде большевики расстреляли четырёх великих князей из дома Романовых. Это было сделано в ответ на убийство в Германии вождей германской революции Карла Либкнехта и Розы Люксембург. Перед этим президиум Чека утвердил приговор, как в нём было сказано, "лицам бывшей императорской своры". О расстреле четырёх велкнязей в Советской России были разные мнения. Да-да, в "ужасной красной стране", в самый разгар красного террора лидер тогдашней легальной (!) оппозиции Юлий Мартов поместил в (тоже легальной!) газете меньшевиков "Всегда вперёд!" от 6 февраля 1919 года статью под названием "Стыдно!". Он писал:
"Петроградская чрезвычайная комиссия с олимпийским спокойствием объявляет, что ею расстреляно четверо Романовых: Николай и Георгий Михайловичи, Дмитрий Константинович и Павел Александрович. Ни одного слова о том, какое преступление совершили эти люди, какой заговор они затеяли в тех тюрьмах, в которых были заключены ещё в августе прошлого года, в дни ужасов петербургского красного террора!
С социалистической точки зрения четверо бывших великих князей стоят не больше, чем четверо любых обывателей. Но столько они стоят, и жизнь каждого из них... столь же неприкосновенна, как жизнь любого торговца или рабочего.


Какая гнусность! Какая ненужно-жестокая гнусность, какое бессовестное компрометирование великой русской революции новым потоком бессмысленно пролитой крови! Как будто недостаточно было уральской драмы — убийства членов семьи Николая Романова!"
Тут на минуту прервёмся и заметим, что, как видим, факт расстрела ВСЕХ членов семьи бывшего русского царя к февралю 1919 года был в РСФСР общеизвестен и обсуждался в печати как установленный факт. Сразу отпадают разные версии о том, что этот факт, мол, "скрывали" от народа долгие годы. Лидер меньшевиков продолжал:
"Как будто недостаточно, что кровавая баня помогла русским контрреволюционерам и их агитации в Западной Европе против революции.
В момент, когда всеми силами надо помогать европейским друзьям русской революции в их кампании против вооруженного вмешательства и против блокады, усердные не по разуму террористы доставляют худшим врагам революции такой благодарный материал, как сообщение о бесцельном и безмотивном убийстве нескольких пленников!
Когда в августе они были взяты заложниками, Социалистическая академия, которую вряд ли заподозрят в антибольшевизме, протестовала против ареста Николая Михайловича как учёного (историка), чуждого политики. Теперь и этого мирного исследователя истории — одного из немногих интеллигентных Романовых — застрелили, как собаку. Стыдно!.."



Максим Горький вспоминал, что также заступался за велкнязей (правда, Горький не называл прямо имён, но можно догадаться, что речь идёт про них). Ранее Горький с помощью Ленина спас жизнь великого князя Гавриила Константиновича, поселив его с женой в собственной квартире, а потом устроив ему легальный выезд за границу. И в этот раз Ленин обещал освободить велкнязей.
"— Ну, хорошо, — говорил он мне... — ну, ладно, — возьмёте вы на поруки этих людей. Но ведь их надо устроить так, чтоб не вышло какой-нибудь шингарёвщины (стихийного самосуда. — А. М.). Куда же мы их? Где они будут жить? Это — дело тонкое!..
Спасти этих людей не удалось, их поторопились убить. Мне говорили, что это убийство вызвало у Ленина припадок бешеного гнева".

Что к этому добавить? Разве что то, что революция — стихия, которая имеет свою логику, и не всегда с этой стихией могут совладать даже её собственные вожди. Эту логику не понял Мартов, не поняли другие меньшевики и эсеры. Зато её понял ещё за столетие до революции Александр Сергеевич Пушкин, когда писал, обращаясь к царю: "твою погибель, смерть детей с жестокой радостию вижу". Понял её и Сергей Геннадьевич Нечаев, не доживший до революции почти полвека. Кстати, о прозорливости Нечаева высказывался и Владимир Ильич:
"Совершенно забывают, — говорил Ленин, — что Нечаев... умел свои мысли облачать в такие потрясающие формулировки, которые оставались памятны на всю жизнь. Достаточно вспомнить его ответ в одной листовке, когда на вопрос: — "Кого же надо уничтожить из царствующего дома?", Нечаев даёт точный ответ: "Всю большую ектению". Ведь это сформулировано так просто и ясно, что понятно для каждого человека, жившего в то время в России, когда православие господствовало, когда огромное большинство, так или иначе, по тем или другим причинам бывали в церкви и все знали, что на великой, на большой ектении вспоминается весь царствующий дом, все члены дома Романовых. Кого же уничтожить из них? — спросит себя самый простой читатель. — Да весь дом Романовых, — должен он был дать себе ответ. Ведь это просто до гениальности!"
Так оно примерно и вышло.



( источник )