Братский Музей Света - в здании "Элегант-Падун"

[люБОЛЬ]

Альбом русских красавиц

[Макаренко]

Новый выставочный зал (до 31.03.2016)

Если предыдущая выставка, о которой я только что писала - "Уроки чтения" - очень милая и домашняя, то эта - роскошная! Невероятной красоты сабли, кинжалы, подсвечники, табакерки, стулья - столько всего, что трудно и перечислить!

Картинки я натащила из сети:



Вот эта странная штука, что стоит на кубе - это чернильница в форме пистолета!

А вот и стулья - скорее троны:



Шпаги с эфесами в бриллиантовой огранке:



А это коробка для шахмат и сами шахматы - жалко, очень мелко, но повертье на слово, что шахматные фигурки потрясающие, особенно кони с рыбьими хвостами!



Кроме общего восхищения мастерством тульских оружейников я испытывала еще чувство легкого сожаления - сколько разных интересных приспособлений навсегда ушло из нашей жизни!
Глядя на некоторые, даже трудно представить их предназначение - например, некоторых приспособлений для рукоделия.
На выставке есть дивной красоты шкатулка с разными дамскими штучками, часть выложена рядом: что они делали этими загадочными крючочками?! А шестиугольные звездочки зачем?!
Маленькие, с гравировкой - на каждой свой рисунок!
А это... основа для клубка! Только и всего! На звездочки наматывали нитки.

Или вот это - "съем для свечей", а попросту - щипцы для снятия нагара и гашения:

Вот тут можно посмотреть большой пост "Подсвечники и принадлежности для свечей":


Эта картинка и ниже идущие уже не с нашей выставки, а просто из интернета.

Подсвечники и принадлежности для свечей



Или, например, швейка!
Вы знаете, что это такое?
Это приспособление для шитья:



Почему-то любили их украшать именно птичками:



Статья про швейку:


( Анонс выставки с сайта ГИМ )



Видео-экскурсия по еще готовящейся выставке ее автора Л.А. Дементьевой - зав. отделом металла Исторического музея:


Обязательно посмотрите - Людмила Дементьева рассказывает ОЧЕНЬ интересно!
Узнаете все о "стальных бриллиантах" - о бриллиантовой огранке стали.

[люБОЛЬ]

С момента возникновения в России в 1870-х колоний для несовершеннолетних преступников они так до Революции и оставались частными. Основой перевоспитания там был труд на земле или кустарничество. Самым известным учреждением стала Петербургская земледельческая колония, руководимая народовольцем Беклешовым. Но либерализация воспитательной системы привела к всплеску преступности среди подростков, и с 1890-х их вновь стали держать в тюрьмах вместе со взрослыми.
Проблема борьбы с детской беспризорностью и преступностью в России возникла сразу после отмены крепостного права. Нищета значительной части населения была главной причиной детской преступности. Число сирот и брошенных детей с конца XIX– начала XX века стало увеличиваться год от года. Кроме этого десятки тысяч детей осиротели, были потеряны или брошены во время русско-японской войны, революции 1905–1907, переселенческой деятельности Столыпина, в период первой мировой войны.
На I съезде представителей русских исправительных учреждений в Москве в 1881 году отмечалось «подавляющее и безусловное влияние на преступность малолетних, с одной стороны, окружающих их обстоятельств и среды, а, с другой, состояние их умственного и нравственного развития, развращённость и преступность родителей или совершенное их отсутствие, полная бесприютность и глубокая нищета, а, следовательно, неудовлетворенность самых насущных потребностей, отсутствие нравственного развития. Лишённые крова и надзора родителей, они должны стать бродягами; лишённые родительской опеки и средств к жизни, понятно они станут нищими и ворами».

И если борьба с причинами преступности представлялась в конце XIX века недоступной, так как требовала изменения социального строя, то борьба с детской преступностью считалась возможной, так как педагоги считали ребёнка «пустым сосудом», в который ещё не поздно вложить нравственность.
В ходе подготовки «Уложения о наказаниях уголовных и исправительных» 1866 года государство обратилось за содействием к земствам, благотворительным обществам, известным духовникам и частным лицам и призвало к устройству заведений принудительного воспитания. Общегосударственное дело перевоспитания малолетних преступников с самого начала было возложено на частную благотворительность. Забегая вперёд, скажем, что до Февральской революции 1917 года колонии для несовершеннолетних преступников так и оставались частными.
Российские заведения принудительного воспитания официально назывались исправительными приютами, но в действительности представляли собой или земледельческо-ремесленные колонии, приюты со школами садоводства, огородничества, пчеловодства и хмелеводства, или городские ремесленные приюты.
Первыми исправительными заведениями стали Московский Рукавишниковский приют и Санкт-Петербургская земледельческая колония, которые считались лучшими не только в России, но и в Европе. Здесь содержались осужденные бесприютные и беспризорные дети от 8 до 18 лет.

Питерская земледельческая колония открылась в октябре 1871 года на станции Ржевка, а с 1913 года переехала в имение Извары Царскосельского уезда и была рассчитана на 200 воспитанников. Дети поступали в заведение по решению суда. По сословной принадлежности более 70% воспитанников составляли крестьянские и солдатские дети, по вероисповеданию 95% были православными. В 90% случаев совершаемые преступления были преступлениями против собственности, т. е. дети совершали их, побуждаемые инстинктом выживания.
Воспитанники были разделены на семьи, каждая со своим воспитателем и хозяйственными угодьями. Режим колонии предусматривал обучение в школе, занятия гимнастикой, пение, чтение, игры, работу в мастерских – слесарной, столярной, тележной, сапожной, портняжной.
За хорошее поведение их награждали книгами, инструментом для ремёсел, а за хорошую работу платили 3-5 копеек в день (общая сумма заработанного выдавалась после выхода из колонии). Рецидивы в Петербургской колонии составляли 25%. По мировым меркам это был выдающийся результат.

Девизом колонии были слова Виктора Гюго: «Кто открывает школу, тот закрывает тюрьму».
Очерк в журнале «Нива» кратко описывал жизнь в земледельческой колонии:
«Колонисты встают в 6 часов утра; дети сами убирают за собой постели и около 7 часов собираются на общую молитву, после молитвы сходятся на завтрак, а с 8часов следует урок, с 9 ***189; до 12 часов – работы. С 12 до 1 часу – обед, а после обеда – два часа свободного времени. С 3 до 5 ***189; ч. – опять работа, с 6-7 часов – урок, в 8 часов ужин, а в 10 часов дети уже спят. Летом во время сенокоса уроки бывают прекращены.
К урокам дети относятся очень хорошо, и многие из них проявляют прекрасные способности. К физическому труду некоторые из вновь поступающих чувствуют иной раз отвращение (особенно те, кто работал на фабриках), но потом общая работа втягивает и их».
На примере Петербургской земледельческой колонии хорошо видна хозяйственная часть таких заведений. В 1914 году в колонию поступило в качестве платы за содержание питомцев: от Тюремного ведомства – 21.365 руб., от Санкт-Петербургского воспитательного дома – 772 руб., от Московского воспитательного дома – 750 руб., от Новгородской земской управы – 949 руб.; от Государственного казначейства – 12.000 руб., от Городской думы – 10.000 руб., от Санкт-Петербургской губернской земской управы – 2.050 руб.; членских взносов – 172 руб.; от членов императорской фамилии 1.400 руб.; кружечного сбора – 20 руб.; процентов с капиталов – 3.146 руб.; доходов колонии денежными поступлениями – 13.621 руб. (из которых около 9 тыс. руб. приходилось на сельскохозяйственное производство, остальное – на кустарное).

Питерская колония расцвела при директоре Михаие Павловиче Беклешове, который был народовольцем. Его система перевоспитания малолетних преступников во многом легла в основу знаменитого педагогического опыта Макаренко в 1920-30-е годы.
Беклешов родился в 1866 году в Старой Руссе. После неудачно закончившейся военной карьеры (в 1887 году он привлекался по делу о военно-революционных кружках, содержался в Петропавловской крепости, был в ссылке), выйдя в отставку, Беклешов прослушал педагогические курсы при Казанском университете, и ездил за границу для ознакомления с постановкой воспитания дефективных детей. Затем занимался школьной статистикой в Вятском губернском земстве; далее стал директором Вятской исправительной колонии.
В 1901 году Михаил Павлович – директор Вятского исправительного детского приюта. В 1906 году он был приглашён в Петербург, где стал организатором и вдохновителем строительства детской трудовой колонии нового типа.

(Михаил Беклешов)
Беклешов прожил долгую жизнь (умер в возрасте 80 лет в 1946 году), не был затронут сталинскими репрессиями – напротив, в 1924 году он стал проректором Петроградского, потом Ленинградского педагогического института, получил звание профессора.
К 1876 году в России было открыто 7 исправительных заведений, а в начале XX века их стало уже 52, из которых пять – для девочек. Все колонии были открыты частными лицами или общественными организациями. Исправительные учреждения для несовершеннолетних в России одновременно курировали четыре министерства: народного просвещения, внутренних дел, земледелия и государственных имуществ, юстиции.
В 1871 году Петербургская земледельческая колония обратилась к доктору уголовного права, профессору Петербургского университета Н.С.Таганцеву, с предложением разработать вопрос об ответственности малолетних. Юрист считал, что ответственность для малолетних преступников должна иметь характер иной, нежели для лиц взрослых, что здесь и речи не может быть о каре, а наказание должно заключать в себе элементы воспитания и исправления. Работы Таганцева стали основой для исправления малолетних преступников не только в России, но и в некоторых странах Европы.

В 1875 году в Петербурге открылось тюремное отделение малолетних преступников при Коломенском полицейском доме, в котором размещали отдельно от взрослых малолетних преступников и бродяг. «В отделение набирали всякий сброд – в течение года перебывает до 250 человек от 10 до 17 летнего возраста на сроки от нескольких дней до одного года. Причины заключения – кража и проявление порочных наклонностей во всех видах. Из всех перебывавших в отделении детей большинство по первой судимости, 1/6 часть по второй, 1/12 по третьей», – сообщалось в сборнике «Призрение детства. Сведения по общественной и частной благотворительности в России и за рубежом» (1886 год). – «Например, судья города Царское Село, разобрав уголовное дело по обвинению солдатского сына Степана Панченко, 10 лет, в кражах железа, приговорил его подвергнуть тюремному заключению на 2 месяца, но не подвергать Панченко наказанию, взамен заключения отдать его в Санкт-Петербургскую исправительную колонию для малолетних преступников, вплоть до исправления».
В 1880-е годы в губерниях были созданы Общественные наблюдательные советы, которые отслеживали судьбу малолетних арестантов. К примеру, предводитель дворянства Э.Д.Нарышкин «17 июля 1890 года после посещения тюрьмы, где увидел 13-летнего заключённого Илью Олекина, осуждённого по приговору мирового судьи за кражу железных дверных петель на 2 месяца тюремного заключения, обратился в Санкт-Петербургское губернское правление к графу С.А.Толю с просьбой вместо тюрьмы отправить его в одну из существующих колоний. Граф Толь, заручившись поддержкой Минюста, удовлетворил эту просьбу.

Вопросы содержания малолетних были предметом заботы и со стороны благотворительных организаций. Председательница дамского благотворительного тюремного комитета Е.А.Нарышкина 17 февраля 1895 года в письме Санкт-Петербургскому губернатору графу А.С.Толю просила «не отказать в содействии к ознакомлению надлежащих лиц и учреждений о порядке помещении в приют несовершеннолетних преступников». По её ходатайству было принято Положение о прекращении содержания не только в тюрьмах, но и под стражей на время следствия несовершеннолетних девочек (они помещались в колонии, а за неимением таковых в губерниях – в монастыри).
Либерализация в отношении содержания малолетних преступников, начиная с 1890-х годов, привела к неожиданному эффекту: росту преступности среди несовершеннолетних, а также к желанию бедняков умышленно толкать своих детей на преступления, чтобы те попали «на казённых кошт».
С конца XIX века детская преступность стала значительно опережать взрослую. Так, с 1884 по 1894 годы общая преступность увеличилась на 7%, а детская – на 15%; с 1901 по 1910 годы – общая на 35%, детская – на 112%.

Журнал Министерства юстиции отмечал, что «если раньше страх перед уголовной карой, боязнь увидеть своё дитя одетым в арестантский халат всё-таки до некоторой степени вызывали в простом люде чувство беспокойства за участь подрастающего поколения и заставляли обуздывать дурные наклонности путём разных исправительных мер, то теперь родители на вопрос об их проворовавшихся детях беззаботно пожмут плечами, как будто речь о самом обычном, не интересующем их явлении» (А.Бутовский, «Закон о несовершеннолетних и его применение в судебно-мировой практике», Журнал Министерства Юстиции. №6, 1900).
Многим судьям приходилось сталкиваться с явлениями, когда новый закон служил не гуманной мерой для облегчения участи молодых преступников, «а орудием в руках их родителей для удовлетворения самых хищнических и своекорыстных инстинктов. Родители нередко посылали на кражу подростка-сына. Если его поймают, – беда невелика; всё равно ведь мальчика в острог не посадят, а пришлют обратно для исправления» (выше цитированная статья А.Бутаковского).
Всё это привело к возобновлению жёстких мер в отношении несовершеннолетних. В исследовании юриста М. Теодорович «Дети-преступники и суды для них. Популярные этюды. Варшава, 1914) говорилось:
«Ежегодно 4/5 и даже более малолетних идут в тюрьмы и арестные помещения и только 1/5 помещается в воспитательно-исправительные учреждения. В 1911 году в тюрьмах, арестных домах, полицейских арестах и пр. содержалось 14 тысяч 818 несовершеннолетних в возрасте от 10 до 17 лет. Из этого числа: свыше 6000 детей помещалось в общих камерах со взрослыми; свыше 13,5 тысяч оставались без обучения и работы, проводя время в полной праздности; свыше 500 детей в возрасте от 10 до 14 лет содержались в тюрьмах за недостатком мест в воспитательно-исправительных заведениях».

Позднее с той же проблемой столкнётся и советская тюремная педагогика. Первое время либерализация наказания даёт положительный эффект, но затем приводит к всплеску преступности. Такая система может держаться лишь на отдельных великих педагогах (как Беклешов в царское время, доведший уровень рецидива среди воспитанников своей колонии до 7-10%; или Макаренко в 1920-30-е, в колонии которого этот показатель был тоже около 10% – против 35% в то время по стране).

"Толкователь"

[Макаренко]

Так в свое время называли в быту "Билеты полевого казначейства Северо-Западного фронта". Примечательны эти "билеты" тем, что на них гордо красовался автограф генерала от инфантерии Н. Н. Юденича. Из-за изображения орла с распростёртыми крыльями на денежных знаках, они сразу же стали ходить в народе под названием «крылаток» , а за приведённое обещание обмена на кредитные билеты в Петроградском Госбанке получили и второе название «петроградок».





РУБЛИ И ВАЛЮТА ГЕНЕРАЛА ЮДЕНИЧА. (М.В. Владимирский)





Образец подписи генерала Н.Юденича на денежных знаках полевого казначейства Северозападного фронта.

Имя генерала Юденича не так известно, как имена других руководителей белого движения в годы Гражданской войны в России – Колчака, Деникина, Врангеля. Он не любил себя «афишировать», хотя был опытным и известным в России военноначальником. Один из самых успешных генералов России во время первой мировой войны. После Февральской революции получил назначение на должность командующего Кавказским фронтом.

ЧИТАТЬ ВСЮ СТАТЬЮ

[люБОЛЬ]

БОЛЬШЕВИЦКАЯ РОССИЯ И ПОЛЬША, ЦАРСТВО АГАРТИ И БАРОН УНГЕРН


70 лет назад 3 января 1945 г. в районной больнице местечка Гродзиск-Мазовецкий вблизи Варшавы скончался литератор, путешественник, учёный, профессор Фердинанд Антоний Оссендовский. Участник Сопротивления, выпускник Санкт-Петербургского университета и Сорбонны, журналист и общественный деятель, один из самых популярных польских писателей - автор бестселлеров, неутомимый искатель приключений и шпион.

В России его звали Антоном Марты***769;новичем, вся его жизнь была покрыта ореолом мистики и авантюризма и является находкой для любителей исторических головоломок.

ЗАГАДОЧНЫЕ ГОСТИ
Последние месяцы своей жизни писатель провел в имении Жулвин (***379;***243;***322;win), где снимал флигель у владельца дома Генрика Витачека.

Усадьба Жулвин, источник фото .

2 января 1945 г. к воротам этого дома подъехал черный Опель. В то время на фронтах было затишье, но Красная армия стояла уже неподалеку за Вислой. Хозяин имения глянул в окно, и сердце его ёкнуло: из машины вышел худощавый человек в шинели офицера СС. – Мне нужен герр Оссендовский,– проговорил офицер, снимая перчатки.
Дверь, ведущая во флигель, отворилась, в прихожую вышел Оссендовский. – Чем могу быть полезен? – Мне бы хотелось прояснить с вашей помощью кое-какие детали, касающиеся истории нашего семейства, – ответил офицер и, козырнув, представился: фон Унгерн-Штернберг.

Гость на долгое время заперся с Оссендовским в отдельной комнате. О чем они говорили, никто не знает. После разговора немец вынес экземпляр книги Оссендовского «Przez kraj ludzi, zwierz***261;t i bog***243;w» с дарственной надписью автора, попрощался, и больше его никто не видел.
На следующий день после неожиданного визита писатель умер. Версия об отравлении подтверждения не получила. Фердинанд Антоний Оссендовский был похоронен на кладбище местечка Милянувек (Milan***243;wek).

Надгробье Оссендовского на кладбище в Милянувке

Через 2 недели после похорон в Жулвине появилась группа других гостей и тоже в форме, на этот раз офицеров НКВД.
Чекисты спросили, где Оссендовский. Когда выяснилось, что он умер, они тут же отправились на кладбище, взяв с собою супругу хозяина имения и некую пани Краевску, хорошо знавших покойного.

По прибытии местному могильщику было приказано разрыть захоронение. Январь 1945 г. был очень морозным, и сделать это оказалось непросто. Затем вскрыли гроб, всем собравшимся приказали отойти в сторону.

У могилы остались лишь две женщины и два советских офицера. Когда обе дамы подтвердили личность покойного, один из офицеров вынул из кармана несколько фотографий и долго разглядывал лицо мертвеца. Наконец произнес: «Да, это он, мать его… Сукин сын!». Другой офицер достал камеру, спрыгнул в могилу и сделал ряд снимков. После этого доблестные чекисты укатили, оставив открытую могилу и двух дам, которым пришлось возвращаться в Жулвин пешком.

Чем же был вызван столь пристальный интерес спецслужб к личности Оссендовского, и почему даже мертвый польский литератор не давал покоя НКВД?
Ответ на этот вопрос содержится в его главной книге «И звери, и люди, и боги». Она была написана по-русски, впервые вышла в Нью-Йорке в 1923 г. в переводе на английский («Beasts, Men and Gods») и принесла автору мировую известность.
В книге упоминается одно старое предсказание, ставшее ключом к таинственной смерти ее автора.

ИСТОКИ ТВОРЧЕСТВА
Будущий писатель родился в 1876 г. в древнем городке Люцин Витебской губернии, упомянутом в Ипатьевской летописи 1174 годом. Был в нем замок Ливонского ордена, входил он некогда в состав Речи Посполитой. Не ищите Люцина на современной карте — ныне он принадлежит Латвии и носит гордое имя Лудза.

В 1884 г. семья Оссендовских переезжает в Каменец-Подольский. Величественная крепость, вросшая в скалистые обрывы над крестами костелов и церквей, над турецким минаретом, вьющейся речкой и бескрайним горизонтом, — это та картина, которую чаще всего будет рисовать Оссендовский из своих детских воспоминаний.
К тому же времени относится его первое авантюрное путешествие. Он с двумя друзьями отправился в соседнюю Хотинскую крепость. Пацаны исследовали подземные галереи, к которым вел проход в стене старого колодца и наткнулись на закованный в цепи скелет, рядом с которым лежала ржавая турецкая сабля... Дальше не буду писать об этих краях, поскольку ступаю на территорию дорогой френдессы zalgalina.

Гимназию Фердинанд Антоний закончил уже в Петербурге, куда переехал вместе с родителями. Потом были Санкт-Петербургский университет, множество научных экспедиций. Летом он нанимался на суда в качестве корабельного писателя. Участвуя в рейсах Одесса — Владивосток, прошел почти через всю Азию. Побывал в Индии, Японии, Китае, Индонезии и на островах Малайского архипелага. Плодом двухнедельного путешествия в Индию стала повесть «Облако над Гангом», за которую он получил награду Петербургского литературного общества.

В 1899–1901 гг., вынужденный выехать из России за участие в студенческих беспорядках, Оссендовский прибывает в Париж и продолжает обучение в Сорбонне, где знакомится с Марией Склодовской-Кюри. Получает ученую степень доктора.

Вернувшись в Россию, делает блестящую карьеру в Томском университете, что не помешало ему участвовать в революции 1905 г. До 1907 г. сидел в тюрьме, о чем написал позже книгу «В людской пыли».
С 1908 г. его дела резко идут в гору, он становится личным секретарем по техническим вопросам графа С.Ю.Витте, директором Союза золотопромышленников, а также редактором ряда изданий. С 1910 г. возглавляет редакцию «Петербургского журнал» на польском языке (польская колония в СПб насчитывала в то время 50 тыс. чел.).

Для биографов писателя сообщаю его адрес по справочнику «Весь Петербург» за 1911 г. - Загородный пр, 21. Это такой таинственный «дом с тупиком» напротив начала ул. Ивановской (совр. Социалистическая).


В мае 1918 г. Оссендовский, после ряда обысков ВЧК, оставляет красный Петроград и уезжает в Омск. С первых дней создания Российского правительства адмирала Колчака он был приглашен в его состав (занимал должность директора Кредитной канцелярии, был членом Совета Министерства финансов и Ученого сельскохозяйственного комитета).
Как говорят, одновременно он действовал в качестве тайного агента, контактировавшего с американскими интервенционными силами, офицера разведки и советника командования польских войск в Сибири.

В 1919 г. Оссендовский направился в командировку в США. Когда он вернулся в Сибирь, то уже в Красноярске узнал о падении колчаковского правительства. Сам Верховный правитель вскоре был передан командованием Чехословацкого корпуса Военно-революционному комитету Иркутска. Такая же участь постигла и членов кабинета. Наш герой ускользнул из этой ловушки. И дальше началась его странная жизнь в сердце Азии, жизнь на грани смерти, описанная в захватывающем бестселлере

И ЗВЕРИ И ЛЮДИ И БОГИ.
«Случилось так, что в начале 1920 г. я находился в сибирском городе Красноярске, раскинувшемся на величественных берегах Енисея. <...> Здесь, в глубоких сибирских снегах, меня и настиг промчавшийся надо всей Россией бешеный вихрь революции, который принес с собой в этот мирный богатый край ненависть, кровь и череду безнаказанных злодеяний. Никто не знал, когда пробьет его час. Люди жили одним днем и, выйдя утром из дома, не знали, вернутся ли еще под родную кровлю или их схватят прямо на улице и бросят в тюремные застенки так называемого Революционного Комитета, зловещей карикатуры на праведный суд, организации пострашнее судилищ средневековой Инквизиции».

В первой части книги («Игра со смертью») описан фантастический побег автора из захваченного большевиками Красноярска вверх по Енисею в Урянхайский край (Тува) и далее через Монголию и Китай в Европу. Выжить в зимней тайге, когда приходилось неделями петлять, избегая встреч с людьми, Оссендовскому помогли прекрасная физическая форма, умение ездить верхом и увлечение охотой.

«Для себя я решил, что если мне суждено встретить здесь смертный час, то перед концом, собрав последние силы, постараюсь взобраться на вершину сопки, чтобы до последней минуты смотреть в ту сторону, где за бесконечными лесными далями находятся мои близкие.
Но раскисать было нельзя, да и заботы брали свое. Моя и без того трудная и суровая жизнь превратилась теперь в сплошную борьбу за существование. Тяжелее всего было заготавливать бревна для найды. Упавшие, засыпанные снегом стволы деревьев примерзали к земле. Мне приходилось сначала подкапывать их, а затем, используя длинную жердь как рычаг, понемногу передвигать в нужном направлении. Чтобы как-то облегчить задачу, я подыскивал деревья на склоне сопки: карабкаться вверх было трудновато, зато потом бревна легко скатывались вниз. Вскоре мне повезло. Недалеко от моей лачуги во время сильной бури рухнула огромная лиственница -- великолепный лесной гигант. Обрубив дерево со всех сторон, я решил перетащить его, хоть это было и сложно, к хижине, но тут увидел, что на свежих срубах выступила смола. Щепа такого дерева была для меня нежданно обретенным сокровищем: одной искры хватило бы, чтобы разгорелся огонь. Отныне я всегда держал наготове запас лиственничной щепы, чтобы, вернувшись с охоты, побыстрее согреть озябшие руки и вскипятить чай».

Изначально Оссендовский планировал пройти через Тибет в Индию, но из-за крайне тяжелых природных условий, постоянных стычек с тибетскими разбойниками и хунхузами маршрут пришлось изменить. Путеводная звезда в конце концов привела его в Монголию, в самое пекло антикитайского восстания и гражданской войны.

Здесь ему довелось стать доверенным лицом демонического барона Романа Федоровича фон Унгерн-Штернберга (1886-1921), а также увидеть «Живого Будду» — Богдо-гэгэна VIII (1869-1924), духовного лидера буддистов и великого хана обретшей независимость Монголии.


«Живой Будда» Богдо-гэгэн VIII. Худ. Балдугийн Шарав

Азиатская конная дивизия под командованием ген. Р.Ф. фон Унгерн-Штернберга вступила в Монголию из Забайкалья в октябре 1920 г.
Еще в 1911 г. Монголия отделилась от Китая при помощи России, тогда же состоялась торжественная церемония возведения Богдо-гэгэна VIII на престол великого хана (Богдо-хана). 3 ноября 1912 г. в Урге было заключено российско-монгольское соглашение о помощи. Но после октябрьского переворота в России милитаристский Китай начал экспансию в Монголию, предъявив претензии на все наследство империи Цин.

Китайцы арестовали Богдо-гэгэна, и тот направил к барону Унгерну посланника Хушиктен-ламу с официальной просьбой об освобождении, а также пророчеством о том, что в феврале 1921 г. тот выбьет китайский гарнизон из Урги (совр. Улан-Батор).

В ночь на 3 февраля 1921 г. смешанным отрядом тибетцев, монголов, русских и бурят была проведена блестящая спецоперация по освобождению Богдо-хана из-под ареста в ургинской резиденции. Она оказала сильнейшее деморализующее воздействие на китайцев.

На следующий день барон Унгерн занял столицу. В результате в Монголии была восстановлена абсолютная монархия. После освобождения Урги Унгерн возводился в ранг потомственного князя Дархан-Хошой Цин-вана — высший ханский титул, доступный лишь чингизидам по крови — с присвоением звания «Возродивший государство великий батор, генерал Чжан-чжин».

Урга. Офицеры Азиатской дивизии осматривают место казни местного населения прежней администрацией.
Источник (снимок использовался в коммунистических фальсификациях, отсюда надпись).


Улица в Урге


Ламы и субурганы


Триумфальные ворота Богдо-гэгэна


Монгольская женщина, приговоренная к голодной смерти

Встреча Оссендовского с Унгерном состоялась в начале мая 1921 г. в монастырском поселке Ван-Хурэ. Унгерн прибыл сюда со своими военачальниками и остановился в юрте военврача. Куда было велено явиться Оссендовскому. Будучи наслышан о страшном бароне, он сунул за обшлаг рукава ампулу с цианистым калием, если Унгерн прикажет его казнить, как незадолго до того по подозрению в шпионаже был зарублен полковник Филиппов, спутник и товарищ Оссендовского.

«Навстречу мне вышел капитан Веселовский с казачьей саблей и торчащим за поясом револьвером без кобуры. Он вновь скрылся в юрте, чтобы доложить о моем приходе.
-- Прошу, -- сказал он, выглянув из юрты. Взгляд мой прямо с порога упал на не успевшую еще впитаться в землю лужу крови -- зловещее предзнаменование, которое прозвучало и в голосе человека, пригласившего меня войти. Я споткнулся.
-- Входите же, -- услышал я высокий тенор. Стоило мне переступить порог, как в мою сторону с пружинящей ловкостью тигра метнулась фигура в монгольском халате из красного шелка. Сграбастав мою руку и хорошенько потряся ее, человек вновь рухнул на постель у полога юрты.
-- Расскажите мне о себе. Все вокруг кишит шпионами и агитаторами -- истерично выкрикнул он, не спуская с меня настороженных глаз. За считанные мгновения мне удалось постичь не только внешность, но и характер барона. Маленькая головка на широких плечах, беспорядочно разметанные белокурые волосы рыжеватая щетина усов, худое, изможденное лицо, вызывающее в памяти лики на старых византийских иконах. Затем все отступило перед проницательным взглядом стальных глаз, сверлящих меня из-под массивного выпуклого лба. Взгляд хищника из клетки. Даже за эти короткие минуты мне стало ясно, что передо мной очень опасный человек, способный на любые непредсказуемые действия».

Фердинанд Антоний Оссендовский

Барон Р.Ф. фон Унгерн-Штернберг

Тем не менее, Оссендовский быстро стал доверенным советником Унгерна. Эти два авантюриста и мистика были в чем-то родственными душами. К тому же польский путешественник знал монгольский язык, географию Азии и мог оказаться очень полезным.

Потомок крестоносцев и выпускник 1-го Павловского военного училища барон Унгерн фактически сосредоточил в своих руках всю власть в стране. Монголы называли его Цаган-Бурханом, «Белым богом войны» и считали воплощением Махакалы – ламаистского божества о шести руках, жестоко карающего врагов «желтой веры».

«Унгерн распорядился очистить от мусора и продезинфицировать город, который не знал метлы со времен Чингисхана. По его приказу наладили автобусное движение между отдельными районами города; навели мосты через Толу и Орхон; начали издавать газету; открыли ветеринарную лечебницу и больницу; возобновили работу школ. Барон оказывал всяческую поддержку торговле, безжалостно вешая русских и монгольских солдат, замешанных в грабеже китайских магазинов».

То, что вытворяли унгерновцы с китайцами, красными пленными, арестованными по доносу или по подозрению, трудно выразить словами. Их методы по сути не отличались от большевицких ЧК. Свидетелем одной такой расправы стал Оссендовский:
«Полог юрты внезапно отогнулся, и на пороге вырос адьютант, почтительно отдавая честь.
-- Почему вошли без доклада? -- побагровел от ярости генерал.
-- Ваше превосходительство, наш разъезд задержал большевистских лазутчиков и доставил их сюда.
Барон поднялся. Глаза его полыхали, лицо сводила судорога.
-- Привести к юрте! -- скомандовал он.
<…> Перед юртой под охраной казаков стояли шесть красных солдат.
Барон подошел к ним и несколько минут внимательно всматривался в каждого. На его лице можно было прочитать напряженную работу мысли. Наконец он отвернулся, сел на ступени китайского дома и глубоко задумался. Затем снова встал, приблизился к лазутчикам и теперь уже решительно, касаясь плеча каждого задержанного, разделил их на две группы –«ты налево, ты – направо»; в одной оказалось четыре человека, в другой -- два.
-- Этих двух обыскать! Наверняка комиссары! -приказал барон, а у остальных спросил:
-- Вы мобилизованные большевиками крестьяне?
-- Так точно, ваше превосходительство! -выдохнули испуганные солдаты.
-- Идите к коменданту и скажите, что я приказал зачислить вас в свои войска! У двух других оказались при себе бумаги комиссаров Политотдела. Нахмурив брови, генерал медленно отчеканивая слова, распорядился:
-- Забить их палками до смерти!»

В течение 9 дней, проведенных в Урге, Оссендовскому неоднократно приходилось выслушивать исповеди и фантастические планы Унгерна. Они вдвоем разъезжали на автомобиле и, кажется, барон нашел, наконец, подходящего собеседника, ему просто хотелось выговориться.

«В буддийской и древней христианской литературе встречаются суровые пророчества о времени, когда разразится битва между добрыми и злыми духами. Тогда в мир придет и завоюет его неведомое Зло; оно уничтожит культуру, разрушит мораль и истребит человечество. Орудием этого Зла станет революция.<...>

-- Я говорил уже, что собирался основать орден Военных буддистов в России. Зачем? Чтобы охранять процессы эволюции, борясь с революцией, ибо я убежден: эволюция приведет нас к Богу, а революция -- к скотству. Но я забыл, что живу в России! В России, где крестьяне в массе своей грубы, невежественны, дики и озлоблены -- ненавидят всех и вся, сами не понимая почему. Российские интеллигенты живут в мире иллюзий, они оторваны от жизни. Их сильная сторона -- критика, но они только на нее и годятся, в них отсутствует созидательное начало. Они безвольны и способны только на болтовню. Так же, как и крестьяне, они ничего и никого не любят.

--Мы предвидели предательство Россией союзников и нарастающую угрозу революции. В целях противодействия было решено объединить все монгольские народы, не забывшие еще древние верования и обычаи, в одно Азиатское государство, состоящее из племенных автономий, под эгидой Китая -- страны высокой и древней культуры. Предполагалось, что это могучее -- физически и духовно -- государство должно преградить дорогу революции, ограждать от чужеродных посягательств свое духовное бытие, философию и политику. И если обезумевший, развращенный мир вновь посягнет на Божественное начало в человеке, захочет в очередной раз пролить кровь и затормозить нравственное развитие. Азиатское государство решительно воспрепятствует этому и установит прочный, постоянный мир».

Занятно читать такое сегодня, начинаешь понимать, откуда «растут ноги» у разных профессоров-дугиных и прочих консервативных форумов. Прекрасная иллюстрация тезиса Гегеля о трагедии и фарсе.

Еще интересный нюанс. Унгерна принято считать антисемитом. Но вот что пишет Оссендовский:
«На вершине плоского холма стояла весьма мощная радиостанция; китайцы, отступая, частично разрушили ее, но инженеры барона Унгерна быстро восстановили. Генерал внимательно прочитал телеграммы и передал их мне. Депеши из Москвы, Читы, Владивостока и Пекина. На отдельном желтом листке располагались закодированные послания. Барон сунул их в карман со словами:
-- Это от моих агентов -- из Читы, Иркутска, Харбина и Владивостока. Все они евреи, мои друзья, умелые и отважные люди. Здесь у меня тоже служит один еврей Вулфович, он офицер -- командует правым флангом. Свиреп, как сам сатана, но умен и храбр... Ну а теперь продолжим наш стремительный бег...».

В повести описаны несколько пророчеств. В мае 1921 г. прорицатель-лама Джелиб по обугленной бараньей лопатке предрек, что барону осталось жить 130 дней. То же сказала старая шаманка.
После провала наступления Унгерна на большевицкую «Дальневосточную Республику» он был расстрелян в Ново-Николаевске (Новосибирск) в результате разыгранной советами судебной комедии. Перед казнью Унгерн сгрыз свой Георгиевский крест. Это случилось 15 сентября 1921 г., точно через 130 дней.

Худ. Дм.Шмарин. Барон Р.Ф. Унгерн. Последний поход

Оссендовскому тоже были даны предсказания. Опасаться «человека с головой в форме седла», коим был начальник контрразведки Унгерна, маньяк-садист Леонид Сипайла по прозвищу «Забайкальский мясник». От него поляку с превеликим трудом удалось уйти.
А еще то, что он расстанется с жизнью, лишь когда Унгерн напомнит ему об этом.

Оссендовский в сентябре 1921 г. находился в небольшой гостинице в Пекине. Узнав из газет о казни Унгерна, он перевел дух. Антон Мартынович посчитал, что пророчество не сбылось. Однако смысл откровений не всегда понятен людям. Он проясняется только с годами и тогда обретает пугающие очертания. Офицер СС, посетивший Оссендовского в Жулвине в январе 1945 г. и неоднократно менявший фамилию (Штенберг, Штернберг, Дёллердт), был родным племянником Романа Федоровича фон Унгерн-Штернберга.

Остается пояснить, зачем спецслужбы разыскивали Оссендовского.

Версия 1 – Золото
Речь идет о легендарной «казне Азиатской конной дивизии». Унгерн захватил у китайцев неисчислимые богатства, большинство из которых те награбили в монгольских монастырях под видом военной контрибуции. Кроме того, ему в наследство от атамана Семенова досталось похищенное из «золотого эшелона» в январе 1920 г. золото в количестве 55-ти ящиков по 50-кг. А еще большое количество драгоценных камней, которые барон получил от Богдо-Гэгэна в качестве вознаграждения и от многих монгольских магнатов, уповавших на барона, принявшего буддизм, как на защитника своих интересов в условиях красной экспансии.

В одном из писем Унгерна были слова: «Единственным человеком, который после моей смерти будет знать место, где спрятаны сокровища, является поляк, которому я доверяю».
В СССР было организовано несколько экспедиций, чтобы найти унгерновские сокровища. Безуспешно. Искали не только ящики с золотом, но и списки осведомителей Семенова, оставшихся на территории СССР.

Версия 2 – Оккультные знания
«-- В Природе много непознанного. Когда владеешь тайным знанием, можешь совершать чудеса, но дается оно лишь избранным. Попытаюсь продемонстрировать вам кое-что, вы потом скажете, видели ли что-нибудь подобное.
Он поднялся, засучив рукава своего желтого халата, вытащил из ножен кинжал и направился к пастуху.
-- А ну-ка, Мичик, встань! -- приказал он. Пастух повиновался. Лама быстрыми движениями расстегнул ему рубашку и обнажил грудь. Тушегун со всей силой поразил кинжалом грудь пастуха. Монгол упал, обливаясь кровью, брызги ее обагрили одежду ламы.
-- Что вы наделали? -- воскликнул я.
-- Тс-с... Тихо, -- прошептал он, повернув ко мне побелевшее лицо.
Несколькими ударами ножа он рассек грудную клетку монгола, и я собственными глазами увидел, как мягко колышутся легкие несчастного и сильно пульсирует сердце. Лама коснулся руками этих органов, кровь перестала течь, а выражение лица пастуха стало на удивление спокойным. Он лежал с закрытыми глазами и, казалось, спал безмятежным и глубоким сном. Лама начал вскрывать брюшную полость, но тут я, содрогаясь от ужаса и отвращения, закрыл глаза. А когда вновь их открыл, то с удивлением увидел, что пастух мирно спит, и хотя рубашка его по-прежнему расстегнута, на груди нет ни малейших следов раны. Тушегун-лама сидел неподалеку от жаровни, курил трубку и смотрел в глубокой задумчивости на огонь.<…>

-- То, что вы испытали вчера вечером, было пустой забавой. Вам, европейцам, невдомек, что мы, невежественные кочевники, обладаем могущественным тайным знанием. Если бы вы видели чудеса, творимые таши-ламой, по приказу которого сами загораются свечи и светильники перед древней статуей Будды, а изображения богов начинают вещать! Но есть еще более святой и великий человек...
-- Вы имеете в виду Царя Мира из Агарти? -- перебил его я».

В книге «И звери, и люди, и боги» целая глава «Тайна тайн — царь мира» посвящена легендарному подземному царству Агарти (Агартха, Шабмбала, Шангри-ла, Беловодье). В нем, согласно учению Елены Блаватской, укрылись беженцы с Атлантиды, обладающие могущественным сакральным знанием. Оссендовский будто бы нашел пещеру, являющуюся Вратами Агарти, что вызвало сенсацию в кругах эзотериков.

Сейчас всю эту блаватчину мало кто воспринимает всерьез. А в те времена… большевики, несмотря на голод в Поволжье, финансируют семейную экспедицию тайного агента ОГПУ Николая Рериха в Монголию и Тибет, Гиммлер создает организацию СС «Аненербе», направляющую туда же агентов, чтобы они «раскапывали великолепие арийской предыстории» и т.д.

Н.Рерих. Ригден-Джапо — Владыка Шамбалы (Великий Всадник). 1927 г. Музей избразительных искусств Монголии им. Дзанабадзара. Улан-Батор.
О том, почему всадник кушает сердце жертвы, можно прочесть здесь

Версия 3. НКВД мог преследовать Оссендовского за его книгу «Ленин» (1930), по прочтении которой тов. Сталин, как говорят, дал указание применить к автору «высшую меру социальной защиты».

У тех, кто осилил это длинное повествование, наверняка возникнет вопрос: что же в главной книге Оссендовского соответствует действительности, а что является плодом его богатой фантазии?
Результаты научного анализа книги приведены здесь .
Достоверны сведения об общении автора с бароном Унгерном и о событиях в западной и центральной Монголии. Книгу можно считать важным источником по этим вопросам.
Касаетельно Агарти и Царя Мира, это – обработка рассказов на религиозные темы, которые Оссендовский слышал в Монголии и других местах.


Могила Оссендовского в Милянувке. Современный вид.

В заголовке поста - мемориальная доска на доме в Варшаве по ул. Груецка 27, где жил писатель.
Книгу «И звери, и люди, и боги» читаем здесь ; также можно скачать ее в формате fb2.

Основные источники:
Posta***263; tajemnicza i ma***322;o znana. Opublikowano 10 marca 2014, autor: emka.
Буревестник пустыни. ч. I – V. Журнал «Дилетант», Блоги.
Фотографии Урги в цвете взяты у humus.

[Макаренко]

Знак переписи населения, 1989 год.





12 января 1989 года в СССР началась Всесоюзная перепись населения (до 19 января). Население страны составило 286,717,000 человек.

[люБОЛЬ]

Слышите сколько сейчас разговоров о нефти? Дешевеет, дешевеет ! Так это же хорошо. Посмотрите сколько еды дешевой и разной можно из нее наделать! Ведь еще в 1960-х бывший президент советской Академии наук Несмеянов разработал метод получения дрожжей из нефти. Первый его искусственный продукт – белковая «чёрная икра». Сам убеждённый вегетарианец, он предлагал не гнать нефть за границу, а использовать её для прокорма советских людей.
Александр Несмеянов родился в 1899 году. После Февральской революции примкнул к эсерам, после Октябрьской – к её левой фракции, к окончанию Гражданской – перешёл на сторону большевиков. Огромным нравственным потрясением для него стал Большой Голод 1920-22 годов. Несмеянов ездил с продотрядом изымать хлеб у крестьян. Голодные смерти, людоедство, потеря человеческого облика крестьянами потрясли его. Он поклялся самому себе положить жизнь на решение продовольственной проблемы не только в России, но и во всём мире.
Несмеянов благополучно шёл по карьерной лестнице учёного-химика, пережил сталинские чистки, в 1951 году возглавил советскую Академию наук. Однако в 1961 году он крепко поссорился с главой страны Никитой Хрущёвым, и был снят со своего поста.

Одним из главных разногласий с Хрущёвым стало оригинальное видение Несмеяновым методов решения продовольственной проблемы в стране. Если глава советского государства считал, что накормить советских людей может распашка целинных земель, мелиорация, выведение новых сортов растений и пород скота, то учёный – интенсификация химического производства. Химик считал, что ещё бедной, разорённой войной стране потребуются десятки лет на развитие сельского хозяйства, тогда как советский человек хотел много и дёшево есть уже сейчас.



Со второй половины 1950-х под руководством Несмеянова в химических и биологических институтах шла работа по созданию еды из углеводородов.
Этот же научный процесс шёл не только в СССР, но и в других развитых странах. Несмеянов и лауреат Нобелевской премии, англичанин Александр Тодд встретились летом 1955 года на заседании Международного союза по чистой и прикладной химии и в разговоре обнаружили, что оба считают желательной стажировку молодых химиков за границей. Осенью того же года в Англию приехал заместитель председателя советского правительства Алексей Косыгин, посетил Кембридж и выслушал предложение Тодда принять двух стажеров из СССР. В результате осенью 1956 года в Кембридж приехали первые стажёры из СССР – химики Н.Кочетков и Э.Мистрюков.
Интерес Несмеянова к синтезу пищи имел и вторую причину. Ещё до Революции он стал убеждённым вегетарианцем. Задача, которую он хотел решить, – получать пищевой белок, не убивая животных. Татьяна Николаевна, его сестра, вспоминает: «В девять лет Шура отказался есть мясо, а в двенадцать лет стал полным вегетарианцем, отказавшись и от рыбы. В основу легло твёрдое убеждение, что нельзя убивать животных. Это не было никем внушено, и всю свою жизнь он не изменял данному себе однажды в детстве слову».



К 1964 году Несмеяновым был разработан и освоен промышленностью метод приготовления белковой зернистой икры, подобной икре осетровых, на основе белков молока (точнее отходов молочного производства – обрата).
Другое направление – выращивание дрожжей на углеводородах нефти и получение из них пищевого белка. И ещё один путь, чисто химический, – синтез аминокислот, составляющих основу белков. Эти работы проводили в ИНЭОСе (Институт элементоорганических соединений) и в некоторых институтах Ленинграда. К ИНЭОСу даже пристроили специальный корпус для лабораторий по синтезу пищи.
Доктор химических наук Г.Л. Слонимский вспоминал, как проходил этот процесс:
«Впервые я услышал об этой проблеме на заседании учёного совета нашего института, на котором Несмеянов подробно изложил все её аспекты. На мой вопрос, почему А.Н. ничего не сказал о вкусе пищи, он ответил, что вкус не представляет интереса, поскольку легко создаётся смесью четырех компонентов – сладкого, соленого, кислого и горького, например сахара, поваренной соли, какой-либо пищевой кислоты и кофеина или хинина. Я немедленно возразил, заметив, что вкус определяется не только химическим воздействием компонентов пищи на вкусовые рецепторы, но и механическими свойствами пищи, её грубой и тонкой структурой. Один и тот же слоёный торт – в обычном виде и пропущенный через мясорубку – будет разным на вкус. А.Н. сразу же согласился и спросил, кто сможет над этим работать? Я ответил, что поскольку основной проблемой нашей лаборатории является изучение физической структуры и механических свойств полимеров и их растворов, а белки и полисахариды – тоже полимеры, то я готов начать эти исследования.


(Академик Несмеянов (справа) дегустирует искусственную чёрную икру)

Через несколько дней после детального обсуждения с А.Н. мы в своей лаборатории поставили первые опыты по формованию из пищевого белка макаронных изделий. Когда я их показал А.Н., он сразу же попробовал, сказал «Ничего» и явно остался доволен результатом.
Еще через несколько дней в разговоре со мной он обронил: «Знаете, если уж вы всерьёз этим занялись, то, мне кажется, следовало бы начать с чего-то такого, что ошеломило бы людей и пробило стену недоверия к искусственной пище!» На мой вопрос, что он имеет в виду, А.Н. мечтательно сказал: «Ну, например, зернистую икру!»
У меня сразу же возникла идея, как формовать икринки, поэтому я ответил, что попробую это сделать. Уже в 1964 году мы в лаборатории сделали первые образцы искусственной зернистой икры из снятого молока. А затем силами института была разработана технология её производства. С тех пор этот дешёвый и вкусный продукт под названием «Белковая зернистая икра» (на основе казеина, белка из разбитых яиц и других пищевых отходов) делают в Москве и других городах. А.Н. был очень доволен, но пожурил меня за то, что в икре содержится желатин, – он был убеждённым вегетарианцем».
Несмеянов попытался ещё и фундаментально, идеологически обосновать производство искусственной пищи. В одной из своих статей он писал:
«Природа не ставила перед собой цель прокормить человека. Некогда солнце зажглось само по себе. Но в отличие от солнца, люцерны и телят у нас есть разум. Мы можем сделать расчёт кормовой цепи и прийти к выводу, что с такой цепью трудно прокормиться как следует. Исправить её надо, улучшить!



При прежнем сельском хозяйстве только одного мальчика из десяти можно кормить телячьими отбивными. На долю остальных – рисовая каша или соевые бобы.
Что мы выиграем?
Надёжность прежде всего. Не бывает неурожаев. Мы выиграли гигиеничность. Синтетическая пища свежее: её не надо долго хранить.
Синтетическую пищу можно точно дозировать, приспосабливать к нуждам среднего человека вообще и данного индивидуума в частности. В продукте медицински установленная пропорция жиров, белков и углеводов, и нет больше толстяков с ожирением сердца, нет болезней желудка и печени. И для больного можно подобрать специальные рационы.
Третья выгода, но не последняя по значению – моральная.
Питаясь мясом, мы вынуждены убивать миллионы быков, баранов, свиней, гусей, уток, кур, приучая тысячи и тысячи людей к хладнокровному кровопролитию, к работе кровавой и грязной. И очень это не вяжется с воспитанием любви к природе, доброты, сердечности. Будет мясо, но без кровопролития – искусственное, из полимеров. Будут животные, но в парках, на воле».
Ещё в одной своей работе, «Искусственная и синтетическая пища» (1969 год), он расписывал, как происходит создание такой пищи:



«В первую очередь надо синтезировать самые дорогие продукты – белковые, в первую очередь замена мяса и молочных продуктов.
В микромире среди водорослей, дрожжей и непатогенных микроорганизмов существуют культуры, являющиеся богатыми источниками полноценных белков. Так, известны дрожжевые культуры очень богатые полноценным белком, но до сих пор не применяющиеся для приготовления продуктов питания. Выращиваются они на дешевом сырье. Такие, например, культуры, как Torula и Candida tropicalis, основой для роста которых служат отходы спиртовой промышленности и жидкие парафины нефти.
Выращивание дрожжей на углеводородах в настоящее время разработано очень хорошо. Получающаяся при этом биомасса содержит около 40% белков. Действие на эту биомассу протеолитических ферментов приводит к гидролизу белковых молекул. Из получаемого таким образом продукта можно выделить сумму хроматографически чистых аминокислот, для чего используется метод вытеснительной ионообменной хроматографии.
Чтобы такие дрожжи использовать в питании человека, из них, разумеется, нужно полностью удалить все примеси, которые могли попасть из культуральной среды, и выделить, а затем очистить наиболее ценные в питательном отношении компоненты. Самой ценной в пищевом отношении составной частью дрожжей является белок, вернее смесь белков, которые могут быть выделены в форме чистых белков или входящих в их состав L-аминокислот.



Для использования непосредственно в пищевых целях выделенных из микробиологического сырья белков надо устранить присущие дрожжам нежелательные факторы (неприятный цвет, запах, посторонний вкус). По своей биологической ценности такие белки могут быть доведены до уровня лучших белков животного происхождения. Удалось, например, показать, что изолированный суммарный белок Micrococcus glutamicus по аминокислотному составу не отличается от белка куриных яиц».
Академик Несмеянов в конце 1960-х подсчитывал, что дрожжевое «мясо», выращенное в прямом смысле слова на нефти, по себестоимости можно довести до 40-60 копеек за килограмм, «сливочное масло» и «сыр» из нефти – около 80 копеек. Эти цены были в 3-4 раза ниже, чем в розничной продаже. Он же перефразировал знаменитую фразу своего коллеги химика Менделеева « Топить печь нефтью – всё равно что топить ассигнациями» – «Продавать нефть за границу – лишать страну продовольствия».
Но идея академика имела обратную сторону, точнее несколько. В случае начала масштабного производства белков из нефти в советской сельском хозяйстве ненужными оказывались бы 70-80% колхозников. Куда их девать? Снова в неподготовленные для этого города несколько десятков миллионов человек?



Сам Несмеянов писал об этом:
«Примерно треть рабочих рук занята у нас в сельском хозяйстве. Прибавьте к ним шофёров и железнодорожников, перевозящих продукты; добавьте рабочих тракторных, комбайновых, автомобильных заводов; добавьте пищевую и консервную промышленность, работников складов. Получится, что не менее половины трудоспособных людей заняты у нас питанием. И мы еще не принимали в счет руки женщины, часа по два в день занятые чисткой картошки, овощей, вознёй с мясом, вареным, жареным, провёрнутым, запечённым.
К чему приложить эти руки, куда пойдут десятки миллионов освободившихся работников? Хотя бы в обслуживание. Удобнее жить, приятнее жить, если много магазинов, а в них много продавцов, если много кино и театров, много прачечных и парикмахерских, много автобусов и троллейбусов, много больниц и много яслей, детских садов и школ.
Когда появятся свободные руки (и головы), появится и свободное время. Это взаимосвязано. Если общество тратит половину труда на добычу пищи, значит, и средний член этого общества тратит на пропитание половину своего рабочего времени (и заработка). Но когда труды на производство пищи сводятся к минимуму, к минимуму сводится время, необходимое для этого производства. Освобождается время.
Для чего? Вот тут и встаёт, уже встала в масштабе страны непростая задача: научить людей использовать время с толком, раскрыть глаза на мир».
Вторая проблема – СССР, начиная с конца 1960-х, срочно нужна была валюта: для закупки станков, ширпотреба и того же продовольствия – зерна. Кстати, Несмеянов не предлагал синтезировать хлеб из нефти (как и вообще – углеводы, а также фрукты и овощи) – их себестоимость была ниже при выращивании на земле, чем в пробирке.



Наконец, верхушка власти считала (видимо, резонно), что советский человек ещё этически не готов есть эрзац вместо настоящих мяса и молочных продуктов, и появление таких «продуктов» он, наоборот, воспринял бы как слабость государства («не может нормально накормить»), а не его научную силу.
Проекты академика Несмеянова так и остались на уровне лабораторных разработок. Хотя в конце 1970-х, при обострении продовольственной проблемы, он предложил новую идею – получать белок из водорослей (хлореллы и пр.) Но в январе 1980 года Несмеянов умер, а кроме него не нашлось быольше научных авторитетов, чей административный вес мог бы продавить даже опытное производство эрзацев
источник


А вот еще немного необычной информации про еду: вспомните про Экзотические фрукты, которые хотелось бы попробовать и Виды пасты, про которые должен знать каждый любитель итальянской кухни. Давайте вспомним что такое Молекулярная кухня и Где едят пенисы. Вот такое бывает Живое Сашими и Как съесть кленовые листья

[Макаренко]

13 января 1830 года вышел первый номер "Литературной Газеты". В Братском Музее Света хранится последний предвоенный выпуск "Литературной Газеты" за 15 июня 1941 года. Следующий выпуск газеты в Брест уже не попал - началась война.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ БРАТСКОГО ЖУРНАЛИСТА Владимира Монахова:

"В своём дневнике я имею право вспомнить 1973 год,когда в Харьковском державном университете ваш покорный слуга держал экзамены по истории СССР. И попался вопрос про периодическую печать эпохи Петра 1.Я не только подробно рассказал экзаменаторам о газетах царя-реформатора,но и выдвинул по тем временам смелую мысль,что день печати надо отсчитывать не от рождения газеты "Правда" (органа ЦК КПСС),а от петровских "Ведомостей",которые стали первым периодическим изданием на Руси.Хорошо,что я попался умным свободолюбивым людям,и они не осудили мои крамольные мысли,а наоборот поддержали "отличной" оценкой. Но даже в те времена предположить не мог,что те абитуриентские пророчества сбудутся еще на моём веку. Другие потешные воспоминания когда-то изложил в записках "Визитная карточка журналиста"

О газете «Ведомости» –

Сегодня – День российской печати. (День Советской печати отмечался 5 мая – по случаю выхода в свет первого номера «Правды»). Однако – времена изменились и в 1991-м историческая справедливость была, что называется, восстановлена – поскольку 13 (или – 1-го по ст. ст.) января 1703 года был издан первый номер первой отечественной газеты под названием«Ведомости о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском Государстве и во иных окрестных странах»… (Если быть точным – в таком виде оно появится через пару лет, а слово «газета» – и вовсе через век… пока же издание по старинке именовали «куранты» – но об этом чуть позже).



…Несмотря на пространное имечко, вид новинка имела весьма экономный – одна двенадцатая печатного листа, запечатанная сверху донизу, практически без полей. Зато корректуру, по крайней мере, первого номера, царь правил собственноручно – причём, поначалу это, в основном, была копипаста из европейских газет. (Опять же, тексты государь подбирал лично). Впрочем, уже скоро появятся сообщения, насчёт прибытия Петра в Москву, когда он: «…завоеванныя шведцкия алтилерия многое число привез, которую взял в Мариенбурге и Слюсенбурге». Или: «На Москве вновь ныне пушек медных, гаубиц и мортиров вылито 400... А меди ныне на пушечном дворе, которая приготовлена к новому литью, 40 000 пудов». (Интересно – это утечка, или, наоборот, дезинформация?..)

…По утверждению источников, газета (уж будем называть её так) шла в продажу по одной – две копейки. (Немало по тем временам – так ведь и грамотных было раз-два – и обчёлся). Впрочем, Пётр почти сразу запустит акцию, отдавая часть тиража в основанные им австерии (попросту – трактиры). Именно здесь желающих почитать, как говорят, бесплатно поили чаем!..



Периодичность и тираж «Ведомостей» сильно разнились – от сорока с лишним – до считанных выпусков в год; и от сотни-другой экземпляров – до целых четырёх тысяч с известием о том, что императрица Екатерина благополучно родила наследника… Впрочем, это произойдёт ещё нескоро…

…Потому, сообщим: «Ведомости» действительно стали первой русской печатной газетой – но рукописные «куранты о всяких вестях» появились примерно веком раньше. Это были длиннющие свитки (но, всё же, – в нескольких экземплярах!) которые дьяки Посольского приказа составляли для царя и его Думы. (Из записи: «государю чтено и боярам» делается вывод, что куранты зачитывались вслух). Что касается текстов, то в те времена это были исключительно переводы из печатных заграничных газет (кстати, только что появившихся). Оно и понятно – о внутренних делах царь с думцами ведали и так… а нужды осведомлять население не видели. (Любопытно, что именно в этом самиздате – и задолго до Петра – появляются словечки, вроде галера, маршал, инженер и цитадель).



…Что ещё?.. Процитируем крик души одного из редакторов «Ведомостей», Бориса Волкова… требуя от типографии ускорить печать, он взывает: «…не почтут за новости, но за какой-либо меморий для гисториков!»

источник - В этот день… 13 января – 1

[люБОЛЬ]

Великая война и революция в картинах. 1914-1917

[Макаренко]

[люБОЛЬ]

Сегодня ночью у фонарей Оперного театра вновь появились оранжевые абажуры. Уже четвертую зиму эту полюбившуюся екатеринбуржцами и гостями города красоту создает уличный художник Тимофей Радя














Абажуры традиционно появляются на проспекте Ленина после новогодних праздников. В первые два года инсталляцию демонтировали в марте по требованию мэрии. Как поясняла администрация Екатеринбурга, объект может угрожать здоровью горожан, так как нет гарантии, что он не загорится или его не сдует кому-нибудь на голову.

Екатеринбург

[Макаренко]

Как мы уже писали раньше, в Запорожье мы хоть и были больше десяти раз, но никуда, кроме Хортицы да Мак-Дональдса на Металлургов не заглядывали. Как оказалось – совсем зря. Первым местом, куда мы пошли, только-только добравшись до ЗП и вписавшись у наших друзей, был музей оружия. Хотя, может и не первым, все-таки больше года назад было.

( Collapse )В общем – это одно из тех мест, о которых известно далеко не каждому, но которые обязательно стоит посетить. Я не знаю, где в Украине можно найти столь обширную коллекцию оружия. Но, обо всем по порядку. Музей оружия в Запорожье находится по адресу пр. Ленина 189, в самом, что ни на есть, центре города. Тем не менее, никакой вывески, заметной издали, у этого заведения нет. А все потому, что он находится прямо в оружейном магазине – и именно у него, как раз, вывеска весьма заметна.

Билет туда стоил около 20 гривен, сколько сейчас – не знаем, но вряд ли дороже 50. Хотя, зная о коллекции, нам не было бы жалко отдать и сотню. Сам музей находится в весьма небольшом помещении на втором этаже, однако, концентрация экспонатов на единицу пространства здесь просто зашкаливает.

Стенды расположены в порядке развития человеческой истории – так, на первом стенде вас будут ждать каменные и костяные орудия и наконечники:

Когда будете заходить в музей оружия, посмотрите наверх. Над дверью висят черепа. Кстати, среди них есть череп представителя внеземной цивилизации (крайний слева в нижнем ряду). По крайней мере, так написано на табличке



Как и в каждом уважающем себя музее, имеется зуб мамонта.


Дальше идет подборочка бронзового оружия:



После него идет уже железное скифское оружие:



Теперь переходим к средневековью:













Казацкая тематика начинается с боевых вил:









Несколько стендов посвящены индийскому оружию, благо очень интересных и экзотических образцов там было много:









Некоторые из образцов датированы 15-м веком, некоторые - 20-м.
Рядом с индийским есть и вооружение других восточных стран, этот дядька вроде из Китая:



Вот еще немного Тибета и Китая:



Холодное оружие 20-го века:



Переходим к более современному огнестрельному оружию:


















Музей оружия в Запорожье

[Макаренко]

Очень интересные попадаются экспонаты нестандартного и миниатюрного огнестрела:







И под конец - стенды с экзотическим оружием разных племен и народов:



Слева внизу - ритуальные жезлы из пениса моржа:









Напоследок, сушеная голова. Бывший хозяин головы неизвестен.

В целом, на фотографиях удалось захватить от силы треть всей коллекции. К тому же, она постоянно обновляется. Это то место, которое нужно обязательно посетить, если будете в Запорожье.


Музей оружия в Запорожье

[люБОЛЬ]

В жизни каждого человека первый, неуверенный шажок всегда еще и самый важный. С автомобилями ровно та же петрушка. Без первого бесхитростного, лицензионного BMW не было бы космического i8; не решись Энцо Феррари на постройку спидстера 125S, не случились бы потом ни F40, ни LaFerrari, а без первого FIAT мы бы, возможно, до сих пор ходили пешком. Сегодня «Мотор» вспоминает первые автомобили в истории крупнейших брендов современности.

Это первый выпуск нашего исторического обзора, в который вошли 20 автомобилей итальянских, британских, немецких, французских, американских, японских и корейских автопроизводителей. Компании представлены в алфавитном порядке.




Alfa Romeo — A.L.F.A. 24 h.p. (1910)

Как известно, название знаменитого миланского бренда — это наполовину аббревиатура. Изначально A.L.F.A. — это Anonimo Lombardo Fabbrica Automobili, то есть что-то вроде ОАО «Автозавод из Ломбардии». Вторая половина имени досталась марке от предпринимателя Николы Ромео, купившего A.L.F.A. в 1915 году.

Первый автомобиль марки A.L.F.A. — модель 24 h.p. — оснащалась рядной «четверкой» объемом 2,4 литра и мощностью, что характерно, 24 лошадиные силы. Позже на эту же машину ставили четырехлитровый мотор, и скорость такой «Альфы» приближалась к 100 километрам в час. Не так уж и кисло для начала XX века.


Aston Martin «Coal Scuttle» (1914)

В отличие от «Роллс-Ройса», только часть названия этой британской марки является фамилией основателя. Причем вторая часть. В 1913-м успешный лондонский автодилер Лайонел Мартин выиграл скоростной подъем на холм Астон Клинтон. На радостях он придумал для будущих моделей тогда еще существовавшей только в проекте фирмы имя Aston Martin, скрестив название гонки и собственную фамилию.

Первой машиной бренда стало шасси Isotta Fraschini с 1,4-литровым мотором Coventry Simplex. Лайонел очень творчески назвал свой автомобиль Coal Scuttle, то есть «ведерко для угля». Но потом началась война, поэтому смех, гонки, а вместе с ними и выпуск автомобилей пришлось отложить на четыре года.


Audi Type A (1910)

Когда Аугуст Хорьх вдрызг разругался с советом директоров собственной компании Horch (те считали автогонки напрасной тратой сил и времени, а Аугуст был уверен, что автоспорт — синоним слова «прогресс»), он хлопнул дверью и организовал новую фирму. На латыни слово Audi означает примерно то же самое, что на немецком Horch — глагол «слушать».

Первой серийной машиной новой компании стал «Ауди» тип А с 2,6-литровым 22-сильным мотором. В техническом плане автомобиль во многом повторял Horch 18/22, но никто из этого скандал раздувать не стал.


Bentley 3-liter (1919)

Первый британский автомобиль, название которого указывало на объем двигателя, а не на его мощность — это Bentley 3-liter, созданный Уолтером Бентли и его другом Фрэнком Берджессом, в прошлом гонщиком и конструктором фирмы Humber.

Поначалу Bentley Motors, базировавшаяся в Лондоне, предлагала клиентам только шасси без кузова. Причем при цене свыше 1000 фунтов трехлитровый «Бентли» слыл одним из самых дорогих на рынке. Модель предлагалась в трех исполнениях: Blue Label — стандарт, Red Label — форсированная версия со степенью сжатия, доведенной до 5,3:1, и Green label — укороченное шасси и самый мощный мотор, гарантировавший максималку в 160 километров в час.


BMW 3/15 DA1 (1929)

После Первой мировой войны известный производитель авиадвигателей был вынужден искать новое применение производственным мощностям. Одно время BMW выпускала даже кухонную мебель, затем переключилась на мотоциклы, а в 1928 году купила компанию Dixi, занимавшуюся сборкой лицензионных Austin Seven. Так что первый автомобиль BMW — это легальная копия английской малолитражки.

Сложный индекс оригинальной «бэхи» — 3/15 DA1 — расшифровывается просто. Первая цифра — мощность, облагаемая налогом, вторая — реальное количество «лошадей». Буквы DA — аббревиатура немецкого Deutsche Ausf***252;hrung, нечто вроде «Сделано в Германии».


Bugatti type 13 (1910)

Свое первое транспортное средство — квадроцикл с четырьмя (!) моторами — Этторе Бугатти построил еще в 1899-м. Но первой машиной, украшенной знаменитой овальной эмблемой Bugatti, стал Type 13.

Сборку модели наладили в цехах бывшей красильни в немецком (по крайней мере на тот момент времени) Мольсайме, ставшем домом для фирмы итальянского инженера. До начала Первой мировой собрали только четыре экземпляра очень легкой — всего 300 килограммов — 30-сильной модели. Настоящая слава терпеливо поджидала Этторе и его творения только через несколько лет.


Cadillac Model A Runabout (1902)

Первый легковой «Кадиллак» был очень похожим на первый легковой «Форд». Вообще, между этими компаниями больше общего, чем можно предположить. Собственно, автомобили марки «Кадиллак» стали выпускать на заводе… Henry Ford Company. До поры здесь заправлял тот самый Генри Форд, пока не был изгнан инвесторами. Новым техническим директором фирмы назначили Генри Лиланда, а компанию переименовали в Cadillac Automobile Company. Первый автомобиль будущей премиальной марки построили на основе наработок, оставленных Фордом.


Chevrolet Classic Six (1911)

Мисандерстендинг. Вот что случилось в отношениях основателей марки Уильяма Дюрана и Луи Шевроле. Первый — ловкий бизнесмен, отчаянный делец и решительный стратег — пригласил второго, известного гонщика и конструктора, с целью построить недорогой и популярный автомобиль. Но Шевроле, помешанный на скорости, а не на долларах, сделал дорогую и мощную модель Classic Six с шестицилиндровым мотором и ценником, как у «Кадиллака». Когда же Дюран настоял на выпуске более дешевых машин, Шевроле, оскорбленный самим фактомтого, что его имя используется на каком-то ширпотребе, хлопнул дверью.


Chrysler B70 (1924-25)

В начале 1920-х бывший президент «Бьюика», а также удачливый кризис-менеджер «Виллиса» и «Максвелла» Уолтер Крайслер обнаружил на рынке пустующую нишу — он хотел делать достаточно мощный и престижный автомобиль, который при этом выпускался бы большими тиражами. Что, в свою очередь, позволило сделать цену привлекательной. Так на свет появился Chrysler B70 — красивый и недорогой, с 3,3-литровой «шестеркой» мощностью 68 лошадиных сил и гидравлическими тормозами всех колес. Уже в первый год Крайслеру удалось продать свыше 30 тысяч «семидесяток», и на небосклоне Детройта взошла новая звезда.


Citroen A (1919)

Закончившаяся Первая мировая лишила крупного французского фабриканта Андре Ситроена, нажившего состояние на военных заказах, основного заработка. Тогда вместо снарядов он решил выпускать автомобили. Простые, надежные и дешевые. Citroen Typ A 10CV, созданный инженерами Жюлем Саломоном и Эдмоном Мойе, оснащался 18-сильным 1,3-литровым мотором и разгонялся до 65 километров в час. Стоила машина не дороже семи тысяч франков — где-то втрое меньше привычных автомобильных ценников того времени. Неудивительно, что за два месяца Ситроен собрал свыше 16 тысяч заказов и вскоре заслужил славу французского Генри Форда.


Ferrari 125S (1947)

Энцо Феррари больше всего на свете любил гонки и гоночные автомобили. И вряд ли он когда-нибудь решился бы на выпуск обычных легковушек, но… нужда заставила. Расходы на содержание «Скудерии» нужно было оплачивать, и Энцо решил делать автомобили на продажу. В любом случае это должны были быть спортивные, породистые автомобили!

Первой машиной, которую можно назвать 100-процентным Ferrari, стал двухместный спидстер 125S, разработанный Джоаккино Коломбо. 12-цилиндровый мотор объемом 1,5 литра выдавал 118 лошадиных сил, что при массе в 650 килограммов позволяло разгоняться до 170 километров в час. За первые полгода новый Ferrari в 14 стартах одержал шесть побед, а в Маранелло потянулся ручеек состоятельных клиентов.


FIAT 3,5 h.p. (1899)

«Фабрику итальянских автомобилей из Турина», или попросту FIAT, основали 11 июля 1899-го, а ближе к концу года свет увидел первый автомобиль бренда. FIAT 3,5 h.p. с двухцилиндровым 600-кубовым мотором выдавал четыре лошадиные силы, оснащался трехскоростной МКП, в которой не было задней передачи, и предлагался со стандартным кузовом работы каретных дел мастера из Турина Марчелло Алессио. Максимальная скорость первого «Фиата» составляла 35 километров в час.


Ford Model A (1903)

Зубной врач из Чикаго Эрнст Пфенниг вошел в историю, став первым покупателем автомобиля марки Ford. 15 июля 1903 года преуспевающий дантист приобрел ранэбаут Ford A с дополнительной опцией в виде складного верха. Покупка обошлась мистеру Пфеннигу в 850 долларов. Сам же Ford Model A, как мы уже рассказывали, здорово походил на Cadillac Model A. Разница была в моторе: на «Форде» стоял двухцилиндровый агрегат, а «Кадиллак» обходился одноцилиндровым. Наверное, именно поэтому «Форд» стоил на сотню баксов дороже.


Honda T360 (1963)

Первой четырехколесной «Хондой» считается этот миленький грузовичок, хотя по духу этот пикап-симпатяга больше напоминал спортивный мотоцикл. Что вы скажете, например, о тахометре, размеченном до 14 000 об/мин?

В реальности 356-кубовый четырехцилиндровый двухвальный моторчик крутился чуть меньше, но только чуть. Максимальные 30 лошадиных сил Honda T360 развивала на 9000 об/мин и разгонялась до 62 километров в час. Еще одной редкостью была пятиступенчатая коробка передач.


Hyundai Pony (1975)

Один из крупнейших промышленных конгломератов Южной Кореи Hyundai заинтересовался автомобилями в конце 1960-х. Первое время дело ограничилось лицензионным выпуском английских моделей, но затем корейцам захотелось большего. Джорджетто Джуджаро разработал дизайн, а британский инженер Джордж Тернбулл из комплектующих «Мицубиси» — мотора, коробки передач, заднего моста, подвески — собрал первый Hyundai, получивший скромное имя «Пони». Несмотря на незатейливую внешность и простенькие характеристики, машина сразу стала популярной. Во многом благодаря очень доступной цене.


Infiniti Q45 (1989)

Первый в истории автомобиль этого японского премиум-бренда представлял собой слегка адаптированную версию Nissan President в кузове JHG50. Под капотом V8, 280 сил, «автомат», кожа, все дела… Но, в отличие от конкурирующего Lexus LS, сразу взявшего резвый старт, на престижный седан Infiniti покупатели реагировали спокойнее. Гораздо спокойнее.


Jaguar — SS Jaguar (1931)

Прозорливости сэра Уильяма Лайонса можно только позавидовать. В начале тридцатых основатель фирмы Sidecar Swallow, также известной под сокращенным именем SS, на всякий случай запатентовал слово Jaguar в качестве торговой марки. Поначалу «Ягуарами» называлась серия моделей Sidecar Swallow: седаны, купе, родстеры. Но после войны, когда у аббревиатуры SS появились малоприятные ассоциации, Sidecar Swallow превратилась в Jaguar.


Jeep CJ-2 (1945)

Сами американцы предпочитают вести летоисчисление «Джипа» с 1941 года. С того момента, как в серию пошел многоцелевой военный внедорожник Willys MA — в миру более известный под прозвищем «Джип». Однако впервые это слово использовали в качестве официального имени вездехода в 1945-м. Предназначенный для продажи в частные руки вариант военной машины получил имя Willys CJ-2, причем буквы CJ собственно и означали Civilian Jeep. В остальном отличия от героя военного времени были минимальны: тот же 2,2-литровый мотор, трехступенчатая коробка, знакомые очертания кузова. Из нового — решетка радиатора и палитра цветов повеселее хаки.


Kia FIAT 124 (1970)

Наверняка вы спросите: «Что, не могли найти фотографию получше?» А мы ответим: «Все претензии отправляйте в адрес фирменного музея KIA». Снимок-то прямо оттуда. Сложно сказать, почему лицензионный корейский Fiat 124 представлен в экспозиции исторического хранилища в столь ушатанном виде, но факт остается фактом — первым легковым «Киа» стал до боли знакомый нам «Жигуль». Тьфу, FIAT 124. Ну а что? Из песни слов не выкинешь.


Lamborghini 350 GT (1964)

Поспорив с самим Энцо Феррари о качестве спортивных автомобилей, Ферруччо Ламборгини решил доказать, что и сам чего-то стоит. И доказал. Наняв целую кучу именитых инженеров и дизайнеров, услуги которых обошлись в целое состояние, Ферруччо с первой попытки получил добротный результат. Lamborghini 350GT вышел и красивым, и мощным, и не очень капризным. Его 12-цилиндровый 280-сильный мотор позволял машине разгоняться до солидных 250 километров в час.

©

[Макаренко]

В Кремле у Царь-Колокола


В Кремле. Отец с сыном возле Царь-Колокола


В Кремле. Странники


На Красной площади


На Красной площади


На Красной площади


На улицах города


На улицах города


Нищий и состоятельная дама


Окрестности Москвы. Березки вдоль дороги


Собор Василия Блаженного


У Московского банка


У стен Кремля

Альфонс Муха. 1913

[люБОЛЬ]

[Макаренко]

Чернильница генералу Свистунову. Всемирная иллюстрация, № 366, 1876 г.

[люБОЛЬ]

Семья крупных русских промышленников, которой в какой-то момент принадлежала половина страны. Почти 300 лет Строгановы были самыми богатыми людьми России. И иногда именно их деньги спасали государство. Благодаря этой семье территория нашей страны увеличилась вдвое…



Выкуп Великого князя

Как-то в бою с татарами попал Великий князь московский Василий Тёмный в плен. За себя он обещал дать столько выкупа, сколько сможет. И выполнил своё обещание: по одним данным, русские за князя заплатили почти тридцать тысяч рублей, по другим – астрономическую сумму – двести тысяч.




Обещание-то князь исполнил, да не совсем своими силами. То ли всю сумму, то ли значительную часть её заплатил некий Лука Строганов, новгородский гражданин, по всему судя, очень богатый человек.

Не мудрено, ведь среди прочего он собирал оброк со значительной части Двинской земли: Холмогор, Падрина погоста, острова Кур и других мест. За свершённое благодеяние сам Лука и его потомки удостаивались многих милостей от государей, главная среди которых – брать деньги в долг и не отдавать.

Строгановы и Ермак

Наследники Строгановых и сегодня настаивают на той версии, что именно их предки мотивировали Ермака на покорение Сибири. Так ли это?


Ермак является к Строгановым. Рис. Н. Дмитриева-Ориенбургского по гравюре Шублера. 1890

Историк Иван Скрынников приводит в своей книге о Ермаке текст царской грамоты от 1582 года, в которой черным по белому дается указание Строгановым "под страхом большой опалы" вернуть Ермака обратно и использовать его "для оберегания пермского края".

Строгановы прекрасно знали силы Кучума. Они должны были понимать, что отправлять пять казачьих сотен против войска из нескольких тысяч воинов по меньшей мере рискованно.

Кроме того, во время отправления Ермака в Сибирский поход вотчинам Строгановым угрожали войска татарского царевича Алея. Ермак отбил их от Чусовых городков, и они устроили разгром на Соли Камской. То есть Ермак кому и был нужен на Урале, так это Строгановым.

До царя далеко

Аника Строганов, считающийся родоначальником династии солепромышленников, пришёл в бизнес в восемнадцать лет, после смерти отца и старших братьев. За короткий срок он смог не только приумножить доходы уже работавших солеварен и открыть новые – Строгановы превратились на Северном Урале если не в царей, то, по крайней мере, в местных губернаторов.



Аника Строганов был одновременно и промышленником, и царским чиновником: он следил за соблюдением правил торговли с английскими, немецкими и другими иностранными купцами. И, разумеется, пользовался служебным положением, ведя с иноземцами дела. Освоение Сибири началось по приказу Строганова, который искал там пушных зверей.

Строганов основывал города, обзавёлся собственным войском для защиты восточных границ, ссуживал деньги Ивану Грозному, получал от царя наделы «в вечное пользование» - в общей сложности достигшие размеров в несколько миллионов десятин.

Граф Священной Римской империи

Постепенно реальное влияние Строгановых на жизнь государства стало отражаться на их титулах. Василий Шуйский пожаловал их в именитые люди, Пётр Первый – в дворяне, а при Екатерине второй они прибавили к прочим званиям и дворянство европейское.

В 28 лет Александр Строганов был командирован в Вену, чтобы поздравить эрцгерцога Иосифа с бракосочетанием. Он так хорошо справился со своими обязанностями, что эрцгерцогом был ему пожалован титул графа Священной Римской империи. На тот момент в России Строганов был всего лишь бароном.



Граф европейский, а через некоторое время и российский, Александр Строганов жил на широкую ногу. «Два человека у меня делают всё возможное, чтобы разориться и никак не могут!» - говаривала о нём и графе Нарышкине Екатерина Вторая.

К концу жизни Александру Строганову всё-таки удалось достичь этой цели: живя на широкую ногу, он умудрился не только растратить состояние, накопленное предками, но и влезть в долги: он остался должен кредиторам около трёх миллионов рублей.

Строганов-якобинец

Сын Александра Строганова Павел получил европейское образование. Как и отец, он раньше многих российских дворян стал активным участником не только российской, но и европейской общественной жизни, чувствовал себя гражданином Европы.



Если отец был знаком с Вольтером, то его сын в вольнодумстве зашёл ещё дальше. Имея воспитателя, ставшего членом французского Конвента, Павел не мог не загореться идеями Великой французской буржуазной революции. Под именем Поля Очера он вступил в клуб «Друзей Закона», якобинскую организацию.

Революцию он встретил в Париже, а насладиться её плодами и, к примеру, стать жертвой разгрома якобинцев, не успел: отец вызвал его в Петербург, посчитав, что восемнадцатилетнему Павлу лучше поступить на российскую службу, чем рисковать именем, а возможно, и жизнью во Франции.

Европейское прошлое не помешало ни дружбе Павла с Александром Первым, ни его блестящей военной службе.

Строганов-воспитатель

Если Павел Александрович – Строганов европейский и петербургский, то Сергей Григорьевич – Строганов московский. Он приходился одновременно троюродным племянником и зятем Павлу, поскольку женился на его дочери Наталье. Как и его тесть, Сергей сделал хорошую военную и придворную карьеру: служил адъютантом, позже – генерал-губернатором.



Куда больше, чем военное дело, Сергея Строганова интересовали наука, образование и искусство. Он основал первую в России бесплатную рисовальную школу, основал Императорскую Археологическую комиссию, снаряжал археологические экспедиции на юг страны, был меценатом. А также – воспитателем цесаревичей.

Под его началом происходило обучение сыновей императора Александра Второго: Николая, Александра (впоследствии императора Александра Третьего), Владимира и Алексея.

Строгановская дача

Строгановская дача была излюбленным местом увеселений столичного светского общества: не только благодаря гостеприимству и хлебосольству её хозяина, но также потому что сама дача – произведение искусства, своеобразная одиссея. Здесь каждый мог стать не только гостем, но и странником.



Центром дачи был пруд, символизировавший море, в центре которого был остров. С острова, восседая на гиппокампах, обозревала округу статуя Нептуна. Там же находилась прекрасная Калипсо, державшая в плену Одиссея.

На даче было построено несколько павильонов, которые назывались: Мусульманский, Обелиск и Египетские ворота. Они напоминали о скитаниях Одиссея. Наконец, во владении Строгановых находилась «гробница Гомера», купленная Александром Строгановым у одного офицера, вернувшегося из турецкого похода.

Сохранилось высказывание самого Строганова о саркофаге: «При виде этого памятника я не смог не воскликнуть: не памятник ли это Гомеру? С тех пор все заключили, что я владею гробницей Гомера».

Владимир Мирский

[Макаренко]

Появляются золотые монеты - империал и полуимпериал, на золото обмениваются и остальные денежные знаки. Рубль становится твёрдой валютой мира.


В начале ХХ века эта монета была совершенно обыденным расчётным средством. Золотые монеты свободно менялись на бумажные купюры и обратно.
Основой монетной системы Царской России начала ХХ века был золотой рубль, который в 1897 году привязали к золоту. Один рубль приравнивали к 0,774235 г. чистого золота. Естественно, монета номиналом "10 рублей" должна была весить 7,74 грамма. В реальности эта монета весит 8.6 грамма. Почему? Да просто золото в этой монете – 900-й пробы. Вот и получается, что в червонце весом 8,6 грамма - 7,7 грамма ЧИСТОГО (999) золота. Кстати, вес золотой монеты в 7 граммов - считается традиционным. Семь граммов - столько весили римские золотые ауреусы - монеты времён Христа. Золотая испанская монета "пистоль" тоже весила 7 граммов, французский «луидор» - тоже семь.

Этот скан монеты сильно увеличен - на самом деле это небольшая монета диаметром 22.6 мм.



ПОДРОБНЕЕ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ

По нашим сведениям некоторые братчане располагают такими монетами. Но вынуждены их огорчить, ценность их "клада" незначительная - это всего лишь копии, которые были выполнены в Европе и продавались неосведомленным бизнесменам,чаще всего в Польше, как николаевские червонцы. Покупателей монетного новодела даже не смутило,что им продавали царские монеты по смехотворной цене.Сегодня на аукционах цена за царское "серебро и золото" в монетах превышает 40 000 долларов.


Сколько тратили на себя русские цари и императоры


Сегодня в новостях то и дело мелькают российские чиновники в часах за несколько сотен тысяч евро, с квартирами за несколько миллионов евро и с прочими атрибутами роскошной жизни.Однако, как оказывается, традиция эта совсем не новая. В этой подборке несколько фактов о том, сколько денег тратили на себя цари и императоры Российской империи. Вы очень удивитесь этим цифрам.



Алексей Михайлович


Алексей Михайлович Романов — второй русский царь из династии Романовых, был большим любителем соколиной охоты. В первые два года царствования юный монарх преимущественно только ею и занимался. На царских соколиных дворах в то время содержалось не менее 3 тысяч соколов. Следили за всем этим добром сокольничие, коих в штате было около 100 человек разных рангов, с жалованием от 6 до 60 рублей в год. При этом средняя зарплата в те времена составляла 3 копейки в день.



В общей сложности содержание соколиных дворов обходилось казне в 75 тысяч рублей ежегодно. За давностью лет точно перевести их в современное выражение практически невозможно. Однако можно составить аналогию и взять за основу среднюю зарплату в Москве, по последним данным Росстата за июнь 2015 года — 57 тысяч рублей в месяц. Получится, что на нынешние деньги, Алексей Михайлович тратил на соколов 4,7 миллиарда современных рублей в год.



Царская процессия, которая сопровождала монарха во время выездов на охоту, растягивалась на километр. По сравнению с ней, современные кортежи чиновников и даже президента — просто детские забавы. Вот, как выглядел обычный царский выезд на охоту Алексея Михайловича Романова. Первыми ехали 300 стольников на богато осёдланных лошадях по трое в ряд. За ними шли 300 конных стрельцов по пятеро в ряд. Следом ещё 500 рейтаров. Далее вели 40 выводных коней в драгоценной упряжи. За ними шли запасные каретные лошади. И только потом ехал сам царь в большой карете и сопровождавшие его бояре и придворные, которых было ещё несколько десятков человек.


Пётр Первый


Знаменитый налог на бороды, введённый Петром Первым, — это, конечно, не совсем личные траты, но очень показательные цифры, чтобы представить общий масштаб. Итак, вельможи и чиновники, желающие носить бороду, должны были платить от 600 рублей в год, на современные деньги это 3 500 000 рублей. Слуги и извозчики платили гораздо меньше — до 30 рублей в год — 180 тысяч на современные деньги.


Анна Иоанновна


При Анне Иоанновне траты государственной казны достигли невиданных масштабов. Годовая смета расходов императрицы Анны Иоанновны выглядела следующим образом. На содержание царского двора уходило 260 тысяч рублей — 1,5 миллиарда в современном эквиваленте. На конюшни герцога Бирона — ещё 100 000 рублей — 600 миллионов нынешних денег. На мелкие личные нужды императрицы ежегодно уходило 42 500 рублей, в современных деньгах это 255 миллионов. Для сравнения, столько же тогда ежегодно тратилось на содержание Академии наук с типографией. А вот на народное образование выделялось в 10 раз меньше — 4500 рублей, или 27 000 000 в современном эквиваленте.



Одной из самых больших и знаменитых трат императрицы стала свадьба шутов в ледяном доме. Для этих целей был построен большой ледовый городок со слонами у входа, из хоботов которых фонтаном струилась горящая нефть. Этот праздник обошёлся казне в 30 тысяч рублей — 180 миллионов на современные деньги.


Елизавета Петровна


Царскосельский дворец, также известный как Большой Екатерининский дворец, построенный архитектором Бартоломео Растрелли по заказу императрицы Екатерины Первой, является одной из самых больших трат российских монархов. Несмотря на то, что дворец был заложен ещё в 1717 году, основное строительство шло уже при императрице Елизавете Петровне. Дворец обошёлся казне в 1 600 000 рублей. На наши деньги это 9,6 миллиарда рублей.


Екатерина Великая


Коронация императрицы Екатерины Второй была грандиознейшим праздником. Торжества тогда длились более трёх месяцев. Во время самой коронации в Москве было роздано народу более 19 тонн серебра. На улицах стояли жаренные быки и били фонтаны из рейнского вина. Проходили маскарады с участием карликов, гигантов и шутов. Общие затраты на эту церемонию подсчитать крайне трудно, да и цифры там получились бы совсем астрономические.



Это понятно хотя бы по тому, во сколько обошлась новая корона, ставшая главной достопримечательностью этого события. Большая императорская корона включала в себя 4936 бриллиантов общим весом 2858 карат, благородную шпинель в 398 карат, 72 индийских жемчужины. Все это великолепие обошлось казне в 2 000 000 рублей. В современных деньгах это 8 миллиардов.


Николай Первый


Российский император Николай Первый был дружен со знаменитым поэтом Александром Сергеевичем Пушкиным. Первое, что сделал Николай Павлович после коронации — вернул Пушкина из ссылки. Император несколько раз личным вмешательством спасал Пушкина от неприятностей. И даже выплатил долги поэта после его гибели: 165 тысяч рублей. В современном эквиваленте это 198 миллионов рублей.



источник

[люБОЛЬ]

Генеральный землемер

Это что за Бармалей
Лезет прямо в мавзолей?
Брови страшные он носит,
Букв совсем не произносит…
Кто даст правильный ответ,
Тот получит десять лет!

Частушка


А зря смеялись! Леонид Ильич Брежнев прожил 76 лет замечательной жизни. Природа наделила его внушительным ростом, красивым мужественным лицом, низким голосом, могучими бровями, отменным здоровьем. При Государе Императоре таких молодцов моментально забирали в гренадеры, в наше время – в кремлевский полк. Девицы при виде такого мужчины сразу бегут сдаваться ему в плен.
Вообще-то товарищ Сталин думал, что Брежнев – молдаванин. На каком-то пленуме увидел и вдруг указал на него трубкой. Все вокруг так вздрогнули, встрепенулись. А товарищ Сталин усмехнулся в усы и сказал задумчиво: «Ка-кой краси-вий мал-даванин!» А Леонид Ильич был вовсе даже и не молдаванин, просто он во многих местах побывал партийным начальником, и в Молдавии тоже, и в Казахстане, например. Но ведь не стал же от этого казахом.
Вообще обилие достоинств расслабляет. Не случайно все великие полководцы, завоеватели, реформаторы и тираны были, как правило, мелкие, тощенькие. Именно плюгавость тела сподвигала их на великие дела. А добродушные великаны, которым все дано от пуза, обычно так и оставались где-нибудь в стороне, вполне довольствуясь тем, что само плыло в руки. Но к Леониду Ильичу сама в руки приплывала власть.
Никогда он ее не добивался. Хотя предлагавшие ему поруководить всякий раз понимали, что как вождь он ну не очень. У него было другое свойство. Он был компанейский парень. За компанию портянку съест. Где он только и чем не командовал и никогда не устраивал там никаких крутых перемен. Он все делал для товарищей, которыми сразу же обрастал и сразу же соглашался с тем, что товарищи ему предлагали. Товарищам это очень нравилось. Вот они его и выдвигали. Хотя сам он даже несколько сопротивлялся. Очень не любил лишних телодвижений. Ему и так было хорошо. Но товарищи сразу же говорили хором: да ты вообще только сиди и надувай щеки. Мы все за тебя сделаем! Ну, он и уступал.
История о том, как он подсидел и свалил Хрущева, сочинена политологами, которые в любой карьере подразумевают как обязательное условие: подсидку, подрезку и кидалово. А ничего подобного в нашем случае.




Когда один из секретарей ЦК КПСС, некто Козлов, был сражен инсультом, Хрущев начал думать, кого взять вместо него. Смотрит: Брежнев, мужчина видный, безотказный, с Украины и полностью безопасный. В то время как вокруг такие волчары! Никита Сергеевич намеревался еще сам долго командовать, ему не преемники были нужны, а хорошие исполнительные ребята. Но Брежнев вместо того, чтобы обрадоваться: «В Москву! В Москву!» – жутко напрягся. Ему уже жилось хорошо. Вовсе не хотел он на это новое поприще, где сплошная нервотряска.
Нет, не Брежнев придумал смещать Хрущева, хотя и знал о приготовлениях и помалкивал, чтобы не высовываться из среды товарищей. Волчары же никак не могли договориться, что делать, когда съедят пахана. И тут кто-то умный говорит: а пока не придем к консенсусу, давай Брежнева. Мужчина видный, ну, и так далее. На время, пока не разберемся. И наш милый Леонид Ильич согласился потерпеть. А потом оказалось, что при таком раскладе жизнь у всех вокруг стала – просто малина.
Трудоголик Хрущев напрягал их безмерно. Он все реформировал, улучшал, ухудшал, посылал к кузькиной матери, всех тряс, привилегий лишал, ботинком по трибуне стучал, все носились как угорелые. Ну очень все уморились, прямо неизвестно, что завтра с тобой случится, нельзя же так. Всем хотелось пожить жируя. Все хотели стабильности. И уверенности в завтрашнем дне. А Хрущев на завтра обещал всем полный коммунизм. Ну-у, ребята! Но на кого менять? На Шелепина, что ли, которого Микоян сразу определил: «Этот молодой человек может доставить нам слишком много хлопот». На Суслова? Ужас какой! Вот и выходило, что кроме Брежнева – нет никого.
А он вообще-то собирался быть землемером. И мелиоратором. Даже обучался этим непростым специальностям в техникуме. Потому, кстати, хрущевский проект поворота сибирских рек задом наперед вовсе не показался ему странным. Ну, и мелиорируем, в чем вопрос? Проект так и разрабатывался все 18 лет, что Брежнев был у власти. Это ж только через четыре года после его смерти обнаружили, что там, в институтах, чего-то втихаря все чертят. Очень удивились: оказывается, это мы реки собираемся заворачивать. Батюшки! Ну, тут, правда, интеллигенция подсуетилась, она-то помнила все. И засветила проект. Ну, и закрыли его к чертовой матери. Но это так, к слову.
Обучившись землеустройству, он в конце двадцатых годов им и занялся, высвобождая несчастную советскую землю из-под гнета кулаков и подкулачников, отправляя их куда подальше, а особо цеплявшихся за свои бугорки – расстреливая, чтобы передать ее безземельным беднякам, которых, чтоб не разбежались, собирал в колхозы.
Грубо говоря, всем сразу стало видно, что такому человеку не специалистом быть, а государственным и партийным работником. Тем более такая внешность. Его и назначили заведовать районным земельным отделом, потом райисполкомом, потом – в облисполком.
Распределив землю на Урале, он отправился на родную Украину, поднимать и ставить на ноги металлургию. Партийный работник чем хорош – его куда ни кинь, он везде управится. Леонид Ильич тут еще и институт нечувственно, между делом закончил, ну, как положено, и стал уже полный молодец. Назначили секретарем обкома. А тут война, дали ему звание, и стал он политработником, начал учить людей воевать.
Было непросто. Вначале даже тяжело. Вот какую характеристику написали на нового политработника тамошние военные начальники: «Черновой работы чурается. Военные знания весьма слабые. К людям относится не одинаково ровно. Склонен иметь любимчиков». Ну, правдоискатели! Если б они знали, кем он станет!
Потом-то спохватились, стали собирать боевую биографию по зернышку. Хотя сначала никак это ни у кого не складывалось. Поскольку политработник Брежнев, увы, ни в каких крупных и решающих сражениях участия не принимал. Было, конечно, одно, ну, не решающее, помельче, это когда 18-я армия удерживала чуть ли не целый 1943 год некий плацдарм под Новороссийском, который в оперативных сводках называли «Малая земля». Собственно говоря, на Малой земле воевала вовсе не армия, а лишь некоторые ее части. А штаб армии, как и политотдел, располагались, естественно, на Большой земле, от боев далеко

.
Но полковник Брежнев бывал на Малой земле. Бывал. Два раза. Один раз с бригадой ЦК партии, показывал, как тут все устроились, второй – для вручения партийных билетов и наград солдатам и офицерам. Незадача.
Нет-нет, стоп! Однажды наш полковник, уже теплый, вышел на палубу, поскользнулся и упал с сейнера в море, откуда его в бессознательном состоянии выловили матросы. Ну!
Тут же свистнули журналистов. Такой был в «Известиях» знаменитый Сахнин, он тут же приступил к работе над книгой «Малая земля». Так! – сказал Сахнин. На самом деле сброшенный взрывной волной в море полковник Брежнев сам влез на борт корабля. Нормально! Не-ет, – подумав, сказал Сахнин, – мало. Он влез сам, и помог выбраться из воды контуженному матросу. Грубо говоря, спас человека. Круто! И все равно еще – нет! Он прыгнул в море, чтобы спасти матроса! Вот!
И понеслось. Знаменитый Анатолий Аграновский сочинил книгу «Возрождение», знаменитый Мурзин из «Правды» – «Целину», образовалась трилогия. Леониду Ильичу тут же вручили Ленинскую премию. «За выдающиеся достижения в литературе».
После войны на груди генерал-майора Брежнева светилось четыре ордена и две медали. А к концу жизни ему было вручено орденов и медалей больше, чем Сталину и Хрущеву, вместе взятым. А за спасение матроса ему четыре раза присвоили звание Героя Советского Союза. По правилам, правда, присваивать можно было лишь три раза, но разве спасение матроса того не стоило?
Кстати, когда о подвиге, совершенном Леонидом Ильичом, узнал весь прогрессивный мир, то награды пошли со всех сторон. Он все получал и получал звания Героя и прочие высшие ордена всех социалистических стран. Его награждали орденами даже страны Латинской Америки и Африки. А как организатор и вдохновитель нашей Победы он был награжден высшим советским боевым орденом «Победа», который вручался лишь крупнейшим полководцам и лишь за выдающиеся победы в масштабах фронтов или групп фронтов.
Всего получилось больше двухсот орденов и медалей! И все надо было цеплять на парадный китель. Беда! Хоть на спину вешай!
При таком количестве высших боевых наград Леонида Ильича нельзя было оставлять в звании генерал-лейтенанта. Надо было привести положение в соответствие с действительностью. И в 1976 году, запоздало, конечно, но что уж тут, Брежневу было присвоено звание маршала СССР.
На встречу с ветеранами 18-й армии (а они ничего еще не знали) Брежнев вошел в плаще, войдя, скомандовал: «Внимание! Идет маршал!» И вдруг как скинет плащ, а под ним полный маршальский мундир. Среди ветеранов произошла немая сцена. А Леонид Ильич объяснил им застенчиво: «Дослужился!»
Простой он был и незатейливый человек и любил незатейливых людей, ими себя всегда окружал. И, став генсеком, все равно ими себя окружал. Например, был у него парикмахер Толя. Приходить должен был дважды в день: брить и укладывать прическу, у Леонида Ильича волосы росли хорошо. Это все из воспоминаний охранника. Но Толя часто запаздывал, а то и вообще не приходил, потому что все свободное время пил водку. Леонид Ильич волновался, вскипал: «Если еще раз повторится, сейчас же позвоню, чтоб выгнали!» Но когда Толя являлся, сизый от похмелья, Леонид Ильич спрашивал его лукаво: «Ну, стаканчик опрокинул?» – «Да побольше», – отвечал Толя мрачно, берясь за опасную бритву и принимаясь скрести щеки генеральному секретарю ядерной державы. И когда доходил до шеи, охрана каменела и отводила глаза.
Говорил Леонид Ильич на суржике, но это его не беспокоило, потому что суржик был, так сказать, языком элиты. Поскольку практически вся элита была с Украины. Ученым филологам приходилось объяснять народу, что имел в виду руководитель, сказавший некое неожиданное правительственное словцо, и тогда оно уже входило в обиход. Однажды Леонид Ильич зачитывал подготовленную ему бумагу про новую находку ученых-социалистов, которую они называли «развитый социализм». Он же произносил, естественно, «развитой». Среди профессоров произошла некоторая пауза, а потом в «Правде» появилась статья академика от марксизма-филологизма, где академик объяснил народу, что Леонид Ильич вовсе не случайно так говорит. Просто помимо «рАзвитого» социализма существует еще и «развитОй», это разные социализмы. Второй вид – круче. К нему стремимся. Еще бы они с ним спорили, если Леонид Ильич был уже награжден Золотой медалью Карла Маркса от АН СССР как классик марксизма-ленинизма.
Нравилось Леониду Ильичу читать всякие речи и доклады, телевидение показывало это всей стране. По всем трем каналам. Говорят, что, когда заработал четвертый канал, все пробовали переключаться на него, но там на экране уже сидел человек со строгим лицом и говорил: «Я тебе попереключаю!» Скандал произошел лишь однажды, когда страна, слушая любимого вождя, вдруг обалдела, потому что вместо привычного текста раздалось какое-то пение и Генеральный секретарь забубнил замогильным голосом: «И ныне, и присно, и во веки веков!» Оказалось, что в это время по проклятой новой кнопке шел какой-то фильм из старинной жизни, кого-то там венчали в церкви или хоронили и звук оттуда попал на соседние каналы. Ну, уволили виновных и далее уже никто не сбивался.
Лишь однажды он изменил себе, отправившись выступать во Францию, где все очень любят ораторское мастерство. И представьте себе, Леонид Ильич придумал, как выйти из положения. Он попросил написать ему речь покороче и выучил ее наизусть. На приеме в Елисейском дворце все им просто любовались. И хотя он половину речи забыл, а вторую перепутал, да и говорил невнятно, никто этого не заметил, поскольку переводчик тоже выучил эту импровизацию наизусть и шпарил ее взволнованно и с подъемом.
Позже у филологов и спичрайтеров жизнь стала просто ужасной. Что-то случилось с челюстями генсека, и Леонид Ильич стал плохо выговаривать все слова. Скажет, например, «социалистические страны», а выходят «сосиськи сраные». Как он это в первый раз произнес, вся мясомолочная промышленность СССР оцепенела. Потом уж разобрались и перевели дух. Фу-у.
В общем, он был близок к народу. Это интеллигенция его не любила, а простые люди – очень даже хорошо к нему относились.
Особенно медсестры его любили. И он любил медсестричек. А что? Чистенькие, беленькие и все время о тебе беспокоятся. На одной даже хотел жениться. Была такая Тамара, войну с ним прошла. Вот он и хотел. Хотя у самого уже семья.
«Какая это была женщина, Тома моя! – признавался он младшему брату Якову. – Любил ее как… Благодаря ей и выжил. Очень жить хотелось, когда рядом такое чудо. С ума сходил, от одного ее голоса в дрожь бросало. Однажды вышел из блиндажа, иду по окопу. Темно было совсем, ночь была сказочная, с луной, звездами. Слышу, Тамара моя за поворотом с кем-то из офицеров разговаривает и смеется. Остановился я, и такое счастье меня охватило, так что-то сердце сжалось, прислонился я к стене и заплакал».
Просто человек он был чувствительный и нежный. Вот в чем дело. Бывший канцлер ФРГ Брандт так его однажды и сформулировал: «Русская душа, возможны быстрые слезы»
.

Очевидец рассказывал, что когда Председатель Всемирного совета мира индус Чандра в изысканных выражениях восхвалял миролюбие советского вождя, все полагали, что увидят на лице товарища Брежнева некую приличествующую случаю досаду или нетерпение, смотрят, а он плачет. Потом он расплакался в Болгарии, слушая, как хвалит его Тодор Живков. Так дальше и пошло. Перестал сдерживаться.
Искусство от этой его особенности очень выигрывало. Все помнили, как бесчувственный Хрущев обзывал деятелей советского искусства «*******ами». А Леонид Ильич нет. Вот, например, собрались запретить «Белорусский вокзал». Авторы упросили показать фильм Леониду Ильичу. А там, в этом кино, собираются однополчане и поют песню Окуджавы о десантном батальоне. Ну, Леонид Ильич и заплакал. Фильм сразу разрешили. Точно так же разрешили вырезанный было уже кусок из «Калины красной», где Шукшин рыдает по своей матери возле разрушенной церкви. Ужас! Это что еще за опиум для народа?! А Леонид Ильич увидел и тоже разрыдался. Оставили опиум.
Так вот, о медсестричке. Жена его, генеральша Виктория Петровна, о фронтовом романе знала все. Но ведь и преимущества были на ее стороне: она – законная жена с двумя детьми, Галей и Юрочкой. А партийному человеку развод – это партбилет на стол. Пришлось незаконной Тамаре сделать несколько абортов, после которых у нее, бедной, не было даже возможности отлежаться. Война-с!
И будто бы о незаконной любви полковника с медсестричкой доложили Сталину. И будто бы: «Ну что ж, – сказал вождь, – посмотрим, как он поведет себя дальше». И сразу это полковнику передали. После чего Леонид Ильич, как выразился брат его Яков, «наклал в штаны». Еще бы. Везло-везло, а в любой момент могло и закончиться на раз-два.
Вообще-то сомнительно, чтобы Сталину чего-то про Брежнева докладывали. Господи! Про какого-то полковника! У Сталина генералов-то было немерено, и то ли еще творили они на войне! Просто когда Леонид Ильич сам стал ужасен и велик, все подчиненные уверились, что Сталин, естественно, знал, что это там за полковник у него завелся, и лично наблюдал за его жизнью и продвижением, поскольку был не только всемогущ и вездесущ, но и всеведущ.
В общем, после перепуга роман с Тамарой у Леонида Ильича затух, хотя потом, когда Сталин умер, возобновился и тянулся долгие годы, то они сходились, то расходились. И все это знала законная жена. Докладывали.



Племянница его, дочка брата Якова, рассказывала, что однажды на каком-то праздничном приеме отец, то есть Яков, ее толкнул: «Посмотри на пару, которая сейчас вошла. Это Тома, боевая подруга Леонида. Ленька был в нее влюблен без памяти». Рядом с седым представительным мужчиной в генеральской форме стояла полноватая, но еще стройная женщина в элегантном вечернем платье, с красивой прической и уверенным, но доброжелательным лицом. В глазах ее и улыбке была неповторимая прелесть, и мне сразу стало понятно, почему эта женщина долгие годы играла такую роковую роль в жизни дяди. Красавица она была редкая!
Увидав отца, она вся так и вспыхнула, и радость озарила ее лицо. Отец пожал руку генералу, хотел поцеловать Тамаре руку, но она вдруг порывисто, совсем не по-светски обняла и расцеловала его тепло и просто. Они беседовали недолго, и отец вернулся ко мне, растроганный, с влажными глазами. «Дурак Ленька, – сказал он мне, – сам несчастный и ее не пощадил. Только о нем и расспрашивала».
Когда Леонид Ильич перебрался в Москву, он устроил Тамаре квартиру в престижном районе – на Соколе. Виктория Петровна просто из себя вышла и не хотела входить обратно: мало того что эта ППЖ хотела увести отца у детей, она еще пользовалась его возможностями! Леонид Ильич опять перепугался, задрожал и говорит, что это не он, это все брат Яков. За обедом Виктория Петровна сказала брату Якову: «Ты, Яша, как был дурак, так им и остался. Как брат ты можешь, конечно, Леонида покрыть, но не до такой же степени. Может, ты еще скажешь, что спал с ней вместо него?» Леонид Ильич совсем испугался, плюнул с досады и вышел из-за стола

.

Жену свою Леонид Ильич не любил. За что ее любить: страшная такая! Он и звал-то ее Витей, как пацана. Он просто женился на ней рано, в двадцать один год. Случился гормональный взрыв, и сразу наметился ребеночек, а в этих случаях по тем временам и красавцам приходилось жениться на ком попало. К тому же Виктория Петровна собиралась стать медсестрой, а про медсестер мы уже знаем. Но, выйдя замуж, собираться в медсестры она вдруг перестала. Может, потому Леонид Ильич в ней и разочаровался? Так или иначе, она задвинулась на второй план, откуда за всем и наблюдала. Естественно, в политическую жизнь не лезла: во-первых, ничего в ней не понимала, а во-вторых, Леонид Ильич, по натуре человек мягкий, тут свирепел и даже употреблял мужские выражения. Ну не любил он ее.
Иногда до дрожи. Едва став генеральшей, Виктория Петровна решила, что ее гардероб не соответствует статусу, и устроила мужу скандал по поводу женских тряпок. Тут Леонид Ильич вышел из себя, сгреб ее платья и туфли, схватил топор и изрубил все в мелкие кусочки. Еле брат Яков его оттащил. Сели они на кухне с братом Яковом, налили, выпили. Леонид Ильич выпил и заплакал. Потом брат Яков жалел: «Дурак я, что не дал тогда Леониду башку ей отрубить».
А что поделаешь! Ведь Леонид Ильич не Викторию Петровну боялся. Он боялся, что покарает его суровая рука товарищей. А что он без них? Ну а потом и привык.
Так и жили. Он работал. Виктория Петровна накопительствовала. В Москве у нее была однокомнатная квартира, где она хранила подарки, полученные Леонидом Ильичом от разных стран и народов. Виктория Петровна иногда наведывалась туда: проветрить, протереть пыль, пересчитать. На полу стояли коробки, перевязанные и упакованные. На некоторых было написано: Викусе, Андрею, Галине, Марте, Лере… Заботилась о наследниках. И не любила брата Якова. И очень хотела его с Леонидом Ильичом поссорить.
И вот донесли до нее сведения о том, что этот брат Яков ходит по спецмагазинам с какой-то своей шатией-братией и берет там заграничные товары, будто он и не брат, а сам генеральный секретарь. А там боятся и дают. А братия потом продает их по спекулятивным ценам. Пошла она и настучала на брата Леониду Ильичу. Тот вызвал брата Якова в ЦК и сказал, что если что, отправит его «куда-нибудь к чертям собачьим»! В глушь! На Урал! Простым директором металлургического завода!
Не мастером, не начальником цеха – директором! Вот какая была в нем особенность. Никто из окружавших его людей и товарищей от его немилости не страдал никогда.
Уж даже если совершил человек чего-то такое, что его гнать надо взашей, все равно он оставался в «номенклатуре», ну, рангом пониже сделают. Ну, уж если совсем дело плохо, тогда – на пенсию, тем более что все вокруг по возрасту уже пенсионеры. Его же окружали товарищи. Если взглянуть на анкеты многих ребят из ЦК КПСС, можно подумать, что металлургические институты в Днепропетровске и Днепродзержинске готовили не инженеров-металлургов, а сплошь политиков. Оттуда и Щербицкий, и Щелоков. Из Кишинева явились Черненко и Цвигун. А Бугаева, личного пилота Леонида Ильича, сделали попозже министром гражданской авиации и Главным маршалом авиации.
Имя товарищам было – легион. Все сделаем, дорогой Леонид Ильич, говорил легион, ты не беспокойся, радуйся, жируй.
Нет, можно было бы так жить, если бы не еще одна женщина, которую просто некуда было деть, потому что она была его дочь.
«Отец говорит, что одним глазом ему приходится следить за страной, другим – за мной», – хвасталась она приятелям, потому что о ее попойках и похождениях ходили легенды.
Можете себе представить, что Первый секретарь ЦК КП Молдавии, а Леонид Ильич как раз тогда и командовал Молдавией, приходил в университет и просил студенток из группы, где училась дочь, повлиять на нее. «Нехорошо, – говорил им первый секретарь, – я возглавляю партийную организацию всей республики, а моя дочь даже не хочет стать комсомолкой». Но как заметила однажды дочь: «Всю жизнь я только любовью занималась».
Ну не любила она комсомольскую работу. Она любила цирк и циркачей. Когда в Кишинев приехал на гастроли передвижной цирк «Шапито», Галина ходила на все его представления. Вскоре цирк уехал, а вместе с цирком, бросив университет, уехала и Галина. Уехала вместе с неким Евгением Милаевым, силачом, который в одиночку держал на себе пирамиду из десяти человек.
Он был на двадцать лет старше Галины, у него было двое маленьких детей от первого брака, и она прожила с ним десять лет, разъезжая вместе с цирком по стране и миру в качестве костюмерши.
Впрочем, через год заглянула к папе с мамой, чтобы оставить им маленькую дочку, которую дед и баба сразу полюбили.
И хоть дальше Галина развелась со своим силачом, родители неизменно брали сторону папы своей внучки. Перестав выступать на арене, папа вдруг получил звание заслуженного, а потом народного артиста СССР. Не успел опомниться, вдруг дают ему Героя Социалистического труда и назначают директором нового цирка на Вернадского. Потому что хорошую внучку родил.
А 35-летняя Галина уже полюбила 20-летнего Кио, сына иллюзиониста. На одном из южных курортов они явились в местный ЗАГС. А в СССР запрещалась немедленная регистрация, но заведующая загсом испугалась дочку генсека и нарушила закон. Объявила Галину и Игоря мужем и женой. И зря. Потому что вскоре на ближайшем аэродроме приземлился самолет, несколько могучих мужчин сели в машину и поехали к вилле, на которой жили счастливые молодожены. Взяли Галину под ручки и увезли в Москву. А Игоря Кио вызвали в милицию, где у него отобрали паспорт и вручили новый, без всяких следов регистрации. Заведующую загсом с должности сняли и отдали под суд. А не нарушай! И все потому, что деду и бабе нравился силач и не нравился фокусник.
И вдруг мужем Галины, третьим по счету, стал подполковник милиции Юрий Чурбанов. Он был, конечно, всего на 7 лет моложе Галины, зато у него уже была жена и двое детей. Но он их сразу разлюбил, едва полюбил Галю. На этот раз Леонид Ильич не возражал. Потому что новый зять был милиционер. Леонид Ильич очень на него рассчитывал. Кому еще в руки можно передать такую дочь, как не милиционеру?
Молодожены получили отдельную квартиру в Москве, им построили отдельную дачу недалеко от дачи отца. Зять из подполковника стал генерал-лейтенантом и первым заместителем министра внутренних дел СССР. А Галя продолжала шляться по всяким компаниям и напиваться. Правда, напившись, она теперь объявляла: «Я люблю искусство, а мой муж – генерал».
Леонид Ильич начал стареть. И подлечиваться. Больше всего из лекарств он полюбил некое «снотворное», которое его сразу взбадривало, и он снова чувствовал себя молодцом. Как вспоминает его охранник, «мы пытались его удержать, сражаясь за каждую лишнюю таблетку. Чтобы упорядочить прием лекарств, придумали постоянный медицинский пост при генсеке, одна из медсестер, как на грех, оказалась молодой и красивой, установила с Брежневым „особые отношения“, и он дал указание: „Пусть будет следить за мной одна она“.
То есть в его жизни снова возникла медсестра.
Медсестре Нине было наплевать на то, что он генеральный секретарь, борец за мир, литературный лауреат и знаток марксизма-ленинизма. Она говорила, что он для нее просто красивый мужчина с черными бровями, для которого она готова на все. Она вернула ему жизнь, то забытое ощущение молодости, тот смех в окопе, а «снотворных» таблеток она приносила уже сколько хочешь. Доставал их ее муж, капитан. Леонид Ильич больше не делал без нее ни шагу. Муж-капитан вскоре стал генералом. Медсестренка же теперь сидела возле Леонида Ильича на всех заседаниях Политбюро, в ее присутствии обсуждались всякие секретные проблемы.
И тут очень забеспокоился председатель КГБ товарищ Андропов. Потому что невесть откуда взявшаяся Нина неожиданно начала представлять собой государственную опасность. При ней приходилось обсуждать военные планы, секретные донесения и, что хуже всего, всякие денежные дела, ведь кормить приходилось все свободолюбивые народы и всех борцов с тиранией капитализма. Кому сколько.
А Леонида Ильича уже несло. Он одергивал Андропова, который намекал ему, что нельзя мешать личную жизнь с проблемами безопасности всей страны. Куда там!
Вместе с Ниной смотрел Леонид Ильич любимые ее фильмы. С опозданием (раньше все некогда было) посмотрел, наконец, «Семнадцать мгновений весны», а Нина сказала ему, что разведчик Исаев жив и поныне, но всеми забыт. И Леонид Ильич разволновался и отдал приказ: «Найти и наградить!» – «Нет никакого Исаева, – отвечали ему поисковики, – есть актер Тихонов!» – «Наградить Золотой Звездой Героя актера Тихонова!» Наградили.
Бедный товарищ Андропов чувствовал себя чужим и ненужным. Никого не было теперь у генсека ближе Нины. И тогда под руководством КГБ, Министерства внутренних дел и Минздрава была разработана операция по устранению ужасной Нины.
И ее устранили, объяснив Леониду Ильичу, что иначе нельзя никак, потому что… ну, никак. И она ушла, тихо плача. А муж ее, генерал, приносивший таблетки, вдруг погиб в автокатастрофе.
И Леонид Ильич снова остался один. И не было никого на свете, кто был бы ему мил. Хорошее кончилось. Его уже не волновало ни то, что дочь спуталась с каким-то цыганом-альфонсом, замешанным в какие-то подпольные дела, ни то, что она вместе с женой Щелокова спекулирует бриллиантами, что ее друга Соколова, директора Елисеевского магазина, вот-вот посадят, ему пытались, конечно, рассказать, но он уже не внимал, он хотел в отставку. Как вспоминал один из ближайших его помощников Александров-Агентов, Леонид Ильич дважды просился в отставку, но старцы Политбюро его не отпускали. Им страшно было, ведь многие из них выглядели еще хуже. Разваливался Черненко, тоже уже принимавший большие дозы «снотворного». Один Андропов как-то еще держался. Ну, он, вообще-то, был и помоложе.
И вдруг все посыпалось. Само собой. И – рухнуло.
Товарищ Андропов, еще сохранявший трезвый ум и холодные руки, зорко следил за распадом окружения вождя, его регулируя и направляя.
Сначала попался молодой цыган Буряце, которого любила Галина. Она уже сделала его солистом Большого театра, хотя на сцену он пока ни разу не выходил, да и кто бы его пустил? Он попался после крупной кражи бриллиантов у дрессировщицы Бугримовой. Его заложили воры. Сам он тут же стал закладывать всех, кого мог. В сведениях о «бриллиантовых» делах всплывали имена не только Галины Брежневой, но и Соколова, и жены Щелокова, и многих других людей, которых даже допрашивать без санкции Политбюро не решался никто. Весь компромат держал под контролем первый заместитель председателя КГБ генерал Семен Цвигун, свояк Брежнева (они были женаты на родных сестрах).
Товарищ Андропов поручил Цвигуну обсудить сложившуюся ситуацию с Сусловым, вторым лицом в Секретариате ЦК и в Политбюро. Но, вернувшись от Суслова домой, Цвигун вдруг принял ампулу с цианистым калием, а у 80-летнего Суслова случился инсульт, язык у него перестал шевелиться, и добиться от него чего-нибудь не представлялось уже возможным. А через несколько дней он вообще помер.
Тогда товарищ Андропов решил действовать сам. Был арестован и расстрелян Соколов. Буряце посажен в тюрьму. Министр внутренних дел Щелоков снят со своего поста, исключен из ЦК КПСС, жена его покончила с собой, выбросившись из окна.
Уголовное дело на Щелокова тянулось долго и закончилось тем, что однажды он надел парадную форму генерала армии со всеми орденами и медалями, зарядил охотничье ружье и выстрелил себе в рот.
Сын Леонида Ильича Юрий, хронический алкоголик, который был и членом ЦК КПСС, и заместителем министра внешней торговли СССР, потерял все свои посты и был отправлен на пенсию, хотя ему еще и не исполнилось 60 лет. Был посажен Чурбанов.
Дочь Галину дважды принудительно лечили от алкоголизма. Она жила на даче в поселке Жуковка под Москвой, которую ей когда-то построили за бесценок по распоряжению отца. С дачи ее не выпускала охрана. Суеверные охранники рассказывали, что по ночам она вдруг возникала в дверях в каком-то халате, натянутом на огромное тело, с лопатой в руках. Долго стояла и вдруг принималась ходить по участку, что-то бормоча и раскапывая землю, разыскивая, видимо, зарытые ею в разное время драгоценности.
Но все это уже не тревожило Леонида Ильича, потому что он умер. И когда гроб его опускали в яму за Мавзолеем и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой, над Кремлем поднялись и заслонили небо тысячи перепуганных насмерть ворон. И многие крестились, полагая, что грядут страшные времена.
Так и кончилась длинная жизнь генсека, в которой никого он не спас. И никому не помог. Бедный.
А какая славная была эпоха! И как разом развалилась. Через год умер и злой гений Андропов, еще через год развалина Черненко. Все умерли. Ничего себе!


источник