Вечный джедай - интервью с Джорджем Лукасом
"История, поведанная в "Звездных войнах", стара как мир. Каждые несколько столетий ее нужно пересказывать новыми словами. Власть развращает. Когда ты возвышаешься над людьми - начинаешь делать плохие вещи, думая, что совершаешь добро", - считает создатель киноэпопеи Джордж Лукас
Джордж Лукас умудрился объять необъятное и показать в "Звездных войнах" все многообразие миров во вселенной. Он создатель популярнейшего кинобрэнда научной фантастики, принесшего ему мировую славу и статус мультимиллиардера, - стал, пожалуй, главной персоной проходящего в Канне 58-го международного кинофестиваля. Новейшая и последняя часть киноэпопеи "Звездные войны" - "Эпизод III. Месть ситхов" - была показана на гала-просмотре, сам ее создатель получил почетную награду смотра за творческую карьеру, которую до него вручали таким мэтрам, как Филипп Нуаре, Грегори Пек, Макс фон Сюдов, Жанна Моро, Ален Рене. Награду можно было считать подарком ко дню рождения (14 мая Лукасу исполнится 62 года).
На предпремьере фильма "Эпизод III. Месть ситхов" в Калифорнии друг и ментор Лукаса Стивен Спилберг пустил слезу. Фанаты в Америке записывались в многодневные очереди, чтобы попасть на первые сеансы и увидеть третий, заключительный эпизод космической саги.
О звездной эпопее и планах на будущее - в интервью Джорджа Лукаса...
- Большинству критиков первые два эпизода саги не понравились. Вас беспокоит их реакция на этот раз?
- Когда снимаешь кино, нужно быть готовым к нападкам. Представьте себе, вы красите дом в белый цвет, а кто-то приходит и говорит, что он должен быть выкрашен зеленой краской. Но это же мой дом, и я хочу его видеть белым! С годами я нарастил толстую кожу и научился игнорировать такую критику. Я к ней безразличен. Замечу: я очень самокритичен и внимательно прислушиваюсь к тому, что говорят мои друзья и коллеги по профессии. Я всегда смотрю свои фильмы на публике. Мне важно слышать, как люди реагируют, в каких местах смеются, в каких вздыхают.
- Как вам пришла идея "Звездных войн"?
- Подростком я любил бегать в кино и смотреть научно-фантастические сериалы. И у меня со временем возникла безумная идея создать новую мифологию для нашего общества с помощью научной фантастики.
- Почему в сериале нарушена хронология событий и вы сняли четвертый эпизод до первого, второго и третьего?
- Когда я начал писать сценарий "Звездных войн", мне оказалось не под силу втиснуть все мои идеи в формат одного фильма. Я стал разбивать сюжет на трилогии. Первая трилогия поведала бы историю погружения Энакина Скайуокера в царство тьмы. Вторая должна была запечатлеть победу Люка Скайуокера над ситхами. Третья объяснила бы, как джедаи смогли уничтожить силы зла. Одновременно в мозгу брезжила идея четвертой трилогии, которая как бы не имела прямых зацепок с тремя другими. Фактически речь шла о девяти вполне самостоятельных фильмах. Мне надо было решать, с какой части начать, чтобы добиться успеха и раскрутить весь проект. В то время, во второй половине 70-х, фантастика не делала больших сборов в кинотеатрах. Я решил стартовать с самой эмоционально заряженной трилогии. И оказался прав. До сих пор прокатные рекорды первых "Звездных войн" никем не побиты.
- Вы посвятили "Звездным войнам" почти тридцать лет. Сейчас сага завершена. Есть чувство облегчения? А быть может, и освобождения?
- Мне безумно нравятся "Звездные войны", но, с другой стороны, очень хорошо будет заняться проектами, которые я откладывал много лет.
- Представьте, кто-то придет к вам и скажет, что хочет снять седьмой эпизод. Ваша реакция?
- Нет. Никакого седьмого эпизода не будет. По крайней мере в ближайшие 5-10 лет. Но если сиквелы и появятся, то у меня есть шортлист режиссеров, которых я хотел бы видеть в качестве постановщиков. Это Джеймс Кэмерон, Ридли Скотт и Дэвид Финчер. Сам я продолжу снимать кино, но совсем другое. Это будут скромные фильмы. Я уже заработал достаточно денег и добился успеха. Так что смело могу позволить себе снимать некоммерческое кино до конца своих дней. Я не собирался всю жизнь лепить гигантские суперэпосы. Можно считать, что я застрял на этой теме эдак лет на тридцать и сейчас вновь возвращаюсь в нормальную колею.
- К "Американским граффити"? "Звездные войны" разительно от них отличаются...
- Да, отличаются. И пробивать фильм было очень трудно, потому что администраторы студий хотят от тебя того, что уже когда-либо видели, и брыкаются, когда чего-то не понимают. Сегодня "Американские граффити" впечатаны в классический канон американской культуры. А тогда фильм воспринимался странным и экзотическим чужаком.
- Значит, теперь вы займетесь экспериментами в кино? Но вы также как-то обронили, что хотели бы снимать исторические фильмы.
- Да, но при этом я не хотел бы подставляться, чтобы зрители говорили с укоризной про мои фильмы: "Это исторически недостоверно". История - это тоже своего рода беллетристика, хотя многие думают иначе. Чем меня привлекают фэнтези и научная фантастика? Тем, что можно взять любую тему, вынуть ее из конкретного культурного кокона и разминать в любом направлении, не возбуждая у людей чувство протеста.
- Что вы имеете в виду?
- "Фаренгейт 9/11" (документальный фильм Майкла Мура). Люди просто чокнулись. Когда им преподносят жгучие темы, будь то политика Джорджа Буша, война в Ираке или теракты 11 сентября, они как бы опускают шторки восприятия - "у меня есть свое мнение на этот счет, и я не собираюсь соглашаться с иной точкой зрения". Если ты сможешь вести с такими зрителями разговор в более широком контексте, то они перестанут визжать от неудовольствия, затыкать уши и по-детски выбегать из комнаты.
- Как же этого добиться?
- Делая кино про "что-то другое", привлекая мифологию и вообще традицию занимательного рассказа. Искусство - это и есть налаживание эмоционального контакта с аудиторией без банального отсыла к ситуации в реальном мире. Языком искусства можно препарировать любую тему в контексте жизни и смерти. "Я хочу убить своего отца и заняться любовью со своей матерью". Попробуйте трактовать эту тему в реалистическом ключе, и публика впадет в шок. Но язык искусства позволяет безбоязненно затрагивать самые острые темы.
- В наши дни модно рассуждать о размытости понятий добра и зла. Но в ваших фильмах эти начала очень четко очерчены.
- Да, я сторонник более традиционного подхода к этим понятиям, поскольку вырос в конце 40-х - начале 50-х годов, когда были совсем свежи воспоминания о Второй мировой войне. Нам тогда было ясно, кто носители зла, а кто хорошие парни. История, поведанная в "Звездных войнах", стара как мир. Каждые несколько столетий ее нужно пересказывать новыми словами для новых поколений. Власть развращает, коррумпирует. Когда ты возвышаешься над людьми - начинаешь делать плохие вещи, думая, что совершаешь добро.
- А что вам нравится в кино сегодня? Какие фильмы? Какие режиссеры?
- Я большой поклонник "Бегущего по лезвию бритвы" Ридли Скотта. Это эпохальный фильм, который изменил наше видение будущего и позволил заглянуть в глубину души современного человека. Меня восхищают все фантастические фильмы Джеймса Кэмерона - и "Терминатор", и "Чужие", и "Бездна". Мне также нравится "День независимости", поскольку он верно предсказывает неминуемую, по-моему, атаку инопланетных пришельцев на наше общество.
