Актуальный фельетон

[AVTOR]

-Товарищи! Позвольте отчётно- партийную конференцию, посвящённую стодневке с начала окончания подготовительных мероприятий по окончательному формированию передового ядра наших тесных рядов, считать открытой. – Голос главного заместителя генерального проводника светлых идей звенел от волнения. – Товарищи, после пения нашего партийного гимна, предлагаю предоставить слово для отчётного доклада товарищу Серову, предварив чтение доклада пением исторического гимна «Боже, царя храни!» для укрепления, так сказать, затеплившихся дружественных отношений с прогрессивной частью не дорезанной буржуазии и несговорчивой интеллигенции.
И грянул гимн: «Вста - а – ва-а- й…» Зал встал.
Так начиналось столь долгожданное в городе мероприятие, на котором, как считали сами участники конференции, они услышат окончательную правду… О чём? Они и сами толком не знали, но пребывали в полной уверенности, что правда будет окончательной.
- … си-иль-ный, держа-а-вный… - упоительно, с басовитым надрывом пел товарищ Серов, одновременно прикидывая в уме первые фразы предстоящего доклада. - Ца-а-рству-уй, товарищ, во сла-а-ву… - Поняв, что запел что-то не то, он с опаской посмотрел в зал. Но зал не услышал искажения текста. Облегчённо переведя дух, товарищ Серов решил больше не петь, а просто открывать рот, делая вид, что как бы поёт.
Заметивший недоразумение главный заместитель генерального проводника светлых идей товарищ Кочетков, сделал вид, что ничего не заметил, и фальцетом завершил куплет: «… во сла-а-ву на-а-м!»
И тем же фальцетом выкрикнул в зал: «Товарищи! К борьбе за сомнительные результаты нашего общего дела будьте готовы!» Зал выдохнул: «Всегда гото-о-вы!»
Докладчик, не спеша, взошёл на трибуну, поверх очков окинул долгим взглядом напряжённые лица делегатов, и с воодушевлением приступил к докладу, крепко удерживая в цепких пальцах листки с текстом и тщательно проговаривая каждое слово, интонационно выделяя каждый причастный и деепричастный оборот. Он с упоением, по-партийному хлёстко говорил об успехах и недоработках в делах за отчётный период. О том, что свержение прежней неэффективной власти дало толчок к новому, доселе невиданному рывку к процветанию города. То, что в исполнении бюджета первого полугодия прежней власти удалось каким-то чудом не допустить нарушений бюджетного законодательства, ещё не говорит о том, что этих нарушений не было.
- Вы знаете, товарищи, - с чувством воскликнул докладчик, - как неимоверно трудно искать блох в чужой шерсти! Ведь в чужой шерсти практически невозможно прочувствовать их болезненные и вредоносные укусы… - И строго поглядев в сторону товарища Кочеткова, продолжил: - Но мы намерены окончательно завершить эту работу, и товарищ Кочетков получил соответствующее поручение. – Тот утвердительно кивнул.
Докладчик заострил внимание делегатов на том, что в короткий срок удалось избавиться от ряда излишне амбициозных специалистов – таких, как, например, призёр Олимпийских игр Зубков, который, благодаря протекционизму определённых буржуазных кругов, стал министром регионального правительства. В связи с этим чрезвычайным происшествием, товарищу Кочеткову дано поручение попытаться установить с новым министром дружественный контакт, и выяснить – не обиделся ли он?
- Нас упрекают, товарищи, что мы до сих пор не выполнили обещание – демонтировать турникеты во Дворце революции, что мы, как и прежняя власть, дистанцируемся от народа. Но мало кто знает, товарищи, о закрытом докладе по этому поводу товарища Кочеткова, который с присущей ему революционной прямотой доложил о реальной угрозе тайного проникновения в наш революционный штаб чуждых нам элементов. Под полами своих пальто и плащей эти элементы способны к пронесению в здание исключительно опасных для нас листовок и прокламаций. В этой связи, товарищи, мы приняли для себя непростое решение. Товарищу Кочеткову поручено установить турникеты в туалетах на всех этажах здания, и учинять строгий допрос всех подозрительных лиц на предмет: по какой причине они так настойчиво пытаются проникнуть в помещение туалетной комнаты, и нет ли в их действиях какого-то злого умысла? Товарищ Кочетков гарантировал, что в таком состоянии подозреваемые будут склонны как можно быстрее признаться во всех своих зловещих намерениях. – Товарищ Кочетков утвердительно кивнул.
А зал взорвался от бурных аплодисментов. Уши докладчика и членов президиума чутко улавливали доносившиеся до них восклицания: «Ура Кочеткову!», «Пусть обо…тся враги!»
Выразительно просверлив глазами застенчиво улыбнувшуюся в третьем ряду смазливую делегатку, товарищ Серов внушительно заметил:
- Если кто-то полагает, что я чего-то боюсь, то, на всякий случай, хочу напомнить, что я чемпион четырёх флотов по боксу и, между прочим, мастер спорта Советского Союза… Есть вопросы?
Над залом нависла мёртвая тишина.
-А вот про зарплатку… - донеслось из дальних рядов.
- Про какую зарплатку? – насторожился товарищ Серов.
Старый худой партиец, привстав, повторил:
- Я говорю, про зарплатку-то на выборной конференции говорили… А вот я зачитаю… - И он стал цитировать из какой-то помятой газеты, мучительно щурясь и гримасничая: « … с учётом экономического кризиса в стране, с учётом бюджетного дефицита – моя зарплата должна быть достойной, но в «рамках приличия». Считаю корректной зарплату на уровне высококвалифицированного рабочего или специалиста на БрАЗе – порядка 50 – 60 тысяч рублей в месяц. И, конечно, мои подчинённые тоже не будут получать больше меня … - Старик задиристо посмотрел на товарища Серова. – Вы же говорили… А сами получаете куда как больше…
Кумачёво побагровев, товарищ Серов проревел:
- Вывести вон этого вражеского провокатора! Он даже не знает, что когда я это говорил, то индекс Джоуля Понса был… это самое… ну, не на уровне. Вон его отсюда!
Два дюжих партийца схватили худого под руки и поволокли к выходу. Отчаянно сопротивляясь, старик продолжал выкрикивать:
- А про строительство завода ещё говорили, что без экспертизы, без одобрения населения данный проект не имеет права на жизнь! И товарища Кочеткова постоянно грозитесь уволить! А это не по-товарищески! А ещё… - Дюжие партийцы, охаживая смутьяна пинками и подзатыльниками , отдувались и таращили глаза от напряжения. Зал зарокотал.
Когда всё успокоилось, товарищ Серов с укоризной посмотрел в сторону главного своего заместителя:
- А вам, товарищ Кочетков, следует самое пристальное внимание уделять вопросам информационной безопасности. А то ещё потребуют показать постановление о фактическом снижении уровня моей зарплаты и зарплаты моих заместителей. Ещё, не дай Бог, напомнят об обещании купить станцию экологического мониторинга. Это, между прочим, ваша идея. Ставлю вам на вид. Ищите деньги! А не найдёте, будете покупать станцию на собственную зарплату.
Товарищ Кочетков сначала, было, отрицательно замотал головой, но, опомнившись, согласно кивнул.
Конференция продолжалась. Товарищ Серов высказался о необходимости своего скорейшего внедрения во вражескую среду партии чужой власти, чтобы, таким образом, по примеру своего коллеги из соседнего города - графа Ташкинова, добыть денег в казну и начать планомерное идеологическое разложение ненавистной партии.
Левый заместитель генерального проводника светлых идей товарищ Пасечник доложил о перспективах по медосбору с готовящихся к приватизации ульев. Он заверил делегатов в том, что самые сладкие куски янтарно-сахаристого продукта получат наиболее преданные делу партии члены и их приближённые. Зал ответил продолжительными аплодисментами.
В прениях также выступили товарищи: Пустобрёхов, Прогибайлов, Подлизунский, Тугодумов, Светлосеров и другие.
Подробнее о ходе конференции можно прочитать в местных газетах.

[СЕОН]

О! Приветствуем на форуме Вадима Скворцова

[Наблюдатель из Братска]

Давно фельетоны не читала... Но как-то незавершенно, что ли? В фельетоне, как и в басне, должна быть мораль.

[AVTOR]

ПЛОХОЙ ФЕЛЬЕТОН

****
Городничему не спалось. С улицы сквозь открытое окно доносился шум дождя, выкрики дворовых шалопаев, заливистый девичий смех. Городничего – мужчину видного, степенного, с тронутыми сединой усами – вот уж который вечер донимали серые мысли о делах муниципальных: о том, как бы пополнить и сэкономить казну городскую, и как бы исхитриться, и примирить волков с овцами, да как бы так ещё устроить, чтобы горожане предвыборные его обещания воспринимали не на столько уж прямолинейно.… А то, что же это получается, что вот якобы он пообещал, и чтобы - нате вам! - так бы всё и сделалось… Ну- у, так разве ж бывает?.. Так-то вот и неправильно как раз… Ведь что-то, может быть, и в горячке произнесено было, по недоразумению как бы… А как же ещё иначе?.. Всякое ведь бывает… А они… за чистую монету… Нельзя же так-то ведь…
****Городничий подошёл к окну, тяжело вздохнул и поморщился – с улицы пахнуло не то метилмеркаптаном, не то фтором или пёс его знает, чем ещё. Зевнув, он подошёл к столу, где ради экономии электроэнергии бодро горела новая стеариновая свеча. Тут же лежал утверждённый им накануне список на премирование должностных лиц администрации города за второй квартал 2010 года. В списке значились двадцать фамилий с наименованием должностей и указанием размера премиальных от утверждённого размера премирования – от пяти до пятнадцати процентов.
****Надев очки и пошевелив сердито усами, его превосходительство взял листок со списком, зачем-то понюхал его и вернул на стол. Затем подозрительно огляделся по сторонам, и решительно пододвинул к себе чернильницу с пером, что-то невнятно шепча себе под нос.
****Я, признаться, напряг весь свой музыкальный слух, чтобы разобрать произносимое. Но всё ж кое-что расслышал и кое-что записал. Правда, сердце в сильном волнении колотилось так гулко, словно кувалдой ударяли по куску чугуна…
Теперь уж давайте поближе к списку. Под номерами один и два в нём значились ,соответственно, первый зам. городничего и руководитель его аппарата Кочетков и просто зам., но, к тому ж, ещё и председатель комитета по управлению муниципальным имуществом Пасичник. Напротив их фамилий городничий торопливо поставил по цифре «15», то есть премировал по высшему разряду, сопроводив сделанное словами: «Подальше от греха…а то ведь опять начнут пальцы загибать: «не забывай, кто к власти тебя привёл… Умники… так их и разэтак…»
****Напротив фамилии другого своего заместителя, начальника департамента ГО и ЧС Волошина городничий старательно вывел цифру «10»: «Этот службу знает, и на рожон не полезет. Пускай себе служит ».
****При виде фамилии председателя по управлению Главным округом Пастушкова, городничий нахмурился: «Больно много из себя мнит. Нечего было на выборах мне палки в колёса ставить! А со строительством бензозаправки сколько из меня нервов вынул! Ишь, ещё один умник выискался… И пяти процентов хватит за такое поведение. Вот Казанцев – другое дело ( это он, как я понял, имел в виду председателя комитета по управлению Средним округом, примечание автора) Этот и сверкнёт всегда белозубой улыбкой, и доложит по-военному… Десять процентов ему – молодцу.»
****Городничий, было, улыбнулся и сделал под столом потягушки, как вдруг, упёршись глазами в фамилию председателя комитета по управлению Дальним округом Лукиянчука, изменился в лице. Пальцы с пером нервно задёргались, и на список чуть не упала жирная клякса. «И почему это, - тихо проговорил городничий,- при виде этого отставного вояки меня всегда невольно тянет встать во фрунт?! Смотрит своими пронзительными глазищами, будто насквозь тебя видит… Боюсь я его что ли? Ну, вот ещё! Помнится, в выборную кампанию он тоже болтал лишнего. Пять процентов ему за это!»
****Фамилия председателя комитета промышленной политики и экологии Юшкова, похоже, подействовала на строгого судию успокаивающе: ихнее превосходительство позволило себе глотнуть остывшего чаю, и, не торопясь, начертало цифру «10», сопроводив неторопливое действие неторопливыми же словами: «Этот ещё пригодится. Новое промышленное строительство с тяжёлой экологией увязывать – это вам не семечки лузгать. Тут знать надо, что говорить».
****За окном робко забрезжил рассвет. Где-то рядом закаркала ворона. Городничий неожиданно расплылся в счастливой улыбке. На очереди в списке были председатель комитета финансов Бояринова и председатель комитета экономики и труда Егоренкова. Удостоив начертанные их фамилии воздушными поцелуями, и любовно выводя напротив каждой по цифре «15», его превосходительство произнёс в умилении: «Умницы вы мои, красавицы… Без вас-то мне хана…» И тут же, резко посерьёзнев влепил пять процентов председателю комитета по градостроительству Белькову: «Молодой ещё. Я в его годы на производстве вкалывал. Умничает больно…»
****Словно от слов городничего, облака на востоке стыдливо порозовели, а наглая ворона снова громко закаркала.
****Оглянувшись на божничку, где в свете коптящей лампадки ласково и одобрительно улыбался товарищ Левченко, городничий сладко зевнул, и равнодушно, будто во сне начертал три цифры «10». Хоть и вяло, но подумал при этом: «Председатель комитета ЖКХ Попова борозду не испортит, и.о. начальника департамента инновационного развития и информационных технологий Михайлова, пожалуй, справится. А Кулинич пусть пока остаётся начальником департамента образования. Он хоть ум свой не выпячивает… хитрый, наверное…»
****Голова городничего мягко легла на стол, и комнату наполнила звучная мелодия басовитого мужского храпа. Где-то в стороне городской управы прокричал петух – призывно и предостерегающе. Городничий приоткрыл один глаз, глянул на часы, и, тряхнув головой, потянулся за пером.
****- Кто тут у меня следующий-то? Та-а-к, начальник департамента здравоохранения Большешапов. Мужик, видно, серьёзный, такой при любой власти не пропадёт. С медициной лучше не ссориться, мало ли чего… - и аккуратненько вывел «15». – Да-а-льше… начальник департамента культуры и молодёжной политики Кравцов. Вот голосино-то! Личность творческая, стало быть, должна пребывать в лёгком неудовлетворении – для творческого, так сказать, развития. Пусть других удовлетворяет, ха-ха-ха… Десяточки ему хватит. А вот Петрунькину, начальнику департамента физкультуры и спорта… Я б ему! – Городничий в раздражении тряхнул пером, и большущая клякса начала растекаться по списку в сторону исполняющей обязанности начальника департамента физкультуры и спорта Скурат. - Я б ему показал, попадись он мне на ринге, что такое иметь дело с мастером спорта Советского Союза по боксу, чемпионом четырёх флотов… Я б ему правым в голову и левой по печени, а потом правый кросс и опять по печени, правой по селезёнке и левым хуком по голове, а потом… - Звонкий петушиный крик , словно удар гонга, привёл городничего в чувство. Поплевав на указательный палец, он осторожно потрогал кляксу, и небрежно черкнул Петрунькину «5», а Скурат вывел «10».
****Заведующая отделом бухгалтерского учёта и отчётности Пытель без особых раздумий была удостоена пятнадцати процентов, её коллега из отдела по учёту и предоставлению жилья Семёнова – десяти. Оставалась и.о. заведующего информационно-аналитическим отделом и пресс-службой Малюкова. Тут городничий опять задумался и принялся рассуждать:
****- По телевизору меня показывают? Показывают. Неугодных – Климова, Дёмина, Нестеренко – к эфиру не допускают? Не допускают. Издавна устоявшиеся традиции, стало быть, блюдутся. Серьёзен ли я на экране, не сер ли? Ну, может, и не так внушителен, как Кочетков. Тот, особенно когда свою главную миссию – проверку опозданий на работу сотрудников муниципальной телерадиокомпании - выполняет, так девчонки-телевизионщицы им не налюбуются: глаза сверкают праведным гневом, ноздри раздуваются от негодования: «Вы разговариваете с первым заместителем городничего! Не забывайтесь!» Ну, вылитый Александр Македонский! Надо поощрить его за рвение. Разрешу ему пользоваться моим персональным туалетом.
Голосистый петух в третий раз гневно разорвал тишину дождливого утра. Вороны на деревьях беспокойно закаркали. Городничий, небрежно черкнув напротив последней фамилии - «10»,потянулся до хруста в суставах, взял в руки список и зачитал вслух:
- Примечание. Общий размер премирования должностного лица за второй квартал 2010 года определяется путём умножения размера премирования, указанного в графе 4, на утверждённый распоряжением администрации муниципального образования размер премирования – пятьдесят процентов.
С чувством исполненного долга, под ободряющий взгляд товарища Левченко с божнички, его превосходительство господин городничий проследовал в спальню, чтобы и во сне предаться мыслям государственным. Спокойного ему отдохновения!
А списочек-то этот с цифирками я всё ж-таки со стола ихнего стянул. Каюсь… А то кто же мне без этой бумажки поверит. Зато знаем теперь – кого городничий жалует, а кого нет.


P\S: Все герои этого безобразного фельетона вымышлены. Любые совпадения являются чистым недоразумением.

Добавлено через 9 минут


Иллюстрация

[AVTOR]

Думайте про меня, что хотите, а я вам так скажу: раньше порядку больше было, и в газетах всякую ерунду не писали. Цензура своё дело знала: журналист, к примеру, написал там что-нибудь не про то – про экологию пло*** или про войну в Афганистане или, как это у нас недавно было, когда один судейский в пьяном виде детей на машине сбил, так ему – писаке сразу: стоп! – про это нельзя писать! И, между прочим, никто не обижался. А чего обижаться, раз порядок такой? Да и нечего народ будоражить! Раньше я всегда любил газету «Правду» читать. Там всегда всё ясно и понятно было: что озимые посеяли на такой-то площади, космонавты слетали, и всё там – в космосе у них штатно было. И международную политику всегда я знал. Что американский империализм загнивает, израильский сионизм бесчинствует, что страны социализма уже на подходе к завершающему этапу начала строительства коммунизма. А как перестройка случилась, так с ума все будто посходили! И до сих пор этот перестроечный нигилизм в умах сидит. Пишут про разврат, про всякие другие непотребности, блатной жаргон в ходу. Я сам-то, как на пенсию вышел, так чуть ли не все газеты в киоске скупал, пока эта чехарда с ценами в стране не началась. И что вы думаете? Как этих газет с развратом да со всякими блатными жаргонами начитаешься, так и сам поневоле начинаешь по ихнему – по блатному говорить.
Сижу как-то на балконе газеты читаю, и так прямо увлёкся, что ничегошеньки кругом не замечаю. Бабка моя с кухни звала-звала меня обедать, а я и ухом не веду. Прибегает с таким прямо злым лицом и кричит мне, что, если ты, говорит, старый дурень, не оторвёшься от своих газет, я, говорит, твой суп в унитаз вылью. Ну и я, конечно, не стерпел и выдал ей… Говорю, мол, ты – старая за базар отвечаешь? Чё ты, говорю, на понт меня берёшь?! А она глазищи на меня вытаращила, и отвечает, что, мол, его же убили… Кого? – спрашиваю. Ну, говорит, диктатора этого… в Кампучии… Пол Понта… Я от смеха чуть не упал! А потом подумал, что смешного-то как раз тут мало. Это всё вражеская идеология умы наши развращает, что даже мы – пожилые на «феню» в разговорах переходим.
Ну, а сегодняшний случай, так вообще ни в какие рамки! К нам в почтовый ящик газетку подкинули. Там про то, про это… Потом смотрю -вроде, детектив напечатан. Прочитал и, честно скажу, прямо выматерился! Ну, разве ж так можно, а? А власть-то куда смотрит?! Цензуру-то как раз и надо на таких горе-писателей! Решил мэру нашему Серову Александру Васильевичу жалобу написать. Пусть урезонит писак этих. Он мужик решительный, чемпион четырёх флотов по боксу, мастер спорта… Уж он-то им покажет, он им пальцы-то пообломает! Пересказывать про то, что в том детективе написано, не буду. Сами читайте. Тьфу, срамота!

Х Х Х
- Слышь, Серый, ты, конечно, вор авторитетный, но не пойму я – зачем Пасе во всём потакаешь? Он же фраер дешёвый! Ты - чалился, я - чалился, а он – ******, в это время сладко хавал, да с мелюзгой фраерился… А ты его на бабки посадил, хавку распределять поставил… Не пойму я тебя, Серый…
- Ты, Кочет, много ещё чего не понимаешь. Знаю, чего ты хочешь, о чём думку думаешь… Кочет – Кочет, власти хочет… Но, пока я в городе на положении, и вся кодла подо мной дышит, делать будешь то, что я скажу. А если замыслишь свои макли вязать и пальцами веерить… Ты меня знаешь…
- Да ты чё, Серый! Базара нет… Твоё слово – закон! Я, в натуре, не понтоваться к тебе пришёл, а вопросы решать по-конкретному. А Пася… Ну пусть понтуется, если ему в кайф. Мне чужие крошки собирать западло. А с тобой мне нештяк…
Пася, затаив дыхание, подслушивал в соседней комнате разговор своих кентов -подельников. Речь шла, как он понял, о наметившейся вражде между городскими группировками, которые менты называли ОПГ. Одна из них – группировка «кидал» - замыслила оставить подконтрольную им территорию без воды, этим вызвать озлобление населения и направить его против главного городского пахана – Серого, от которого в целом зависела его - Пасина судьба. Мелкий воришка - он всегда мечтал пробиться в авторитеты. От услышанного тонкая шея Паси напряглась, по горлу от волнения судорожно забегал кадык, а во рту стало вязко… В голове вихрем носились шальные мысли: «Кочет, ******, Серому на ухо присел, за моей спиной макли вяжет… Хотели же ему ночью арапы аркашку накинуть… Кому баки забивает, хвост овечий!.. За базар такой задавлю падлу!» Костяшки тощих Пасиных кулаков побелели. Из чуть приоткрытой двери пробивалась дрожащая полоска света. Разговор за дверью продолжался.
- Ты, Кочет, Пасю не трожь. Он по жизни барыга, и привык бациллу из баланды вылавливать. Для меня-то он эту бациллу и ловит. Хорош, Кочет, беса гонять, будто ты не в теме. Да ты не зыркай, а то бебики потушу…
- Серый, да ты чё! Ты же знаешь, что я не по бакланке тянул, а по бессрочке… В тихоря кишку не бил и блатаря из себя не строил!
- Ладно, Кочет, успокойся. – За дверью послышалось мерное бульканье. – На, вот, чифирни, и покалякаем по теме. Слушай меня внимательно, и маргалки без толку не пучь. – Пахнуло анашой, в углу под кроватью пискнула мышь. – Курба снова борзанул, без воды людей оставил. Хочет взять меня за галстук…
- Вы же с ним добазарились идти вместе против хитрого Гасана! Он чё, берёт тебя на понял?!
- Погоди, Кочет, не перебивай! Слушай дальше. Меня на шарапа не взять, сам знаешь. Да не пучь ты буркалы! Помнишь, месяц назад из Москвы приезжали люди в законе? Они загнать меня в бутылку не дадут. Всё в ажуре будет. Может в закон меня введут.
- Так что делать-то будем, Серый?
- С Гасаном дружить будем. Он никого не боится, и на понт его брать голямый васор.
- Ты ж его на уши грозился поставить?.. А Курбу наоборот хотел к себе приблизить… Чё-то, Серый, я не догоняю… Ты чё их лбами хочешь что ли столкнуть? Учти, за Курбой авторитеты серьёзные стоят, и бабосов у них… А едрёные спят и видят, что б ты обгадился…
- Едрёных Папа на место поставит, - перебил Серый, - ему собственный авторитет и спокойствие дороже. Свою кодлу требушить пока не буду, бригадиры как работали, пусть так и работают… Ладно, буду пока добрым… дальше посмотрим… - Серый сладко потянулся, взял кружку с чефиром и подошёл к окну. – А ты, Кочет, меньше базлай и больше делай. А где Пася у нас запропал? Опять поди со своими хмырями в ночной клуб подался?
Пася, вздрогнув, попятился к выходу, и, зацепившись за какие-то вёдра, с грохотом завалился на грязный пол. Серый и Кочет тиграми метнулись на шум. Через мгновение Кочет стальной хваткой держал Пасю за шиворот. Тот отбивался что есть силы, хрипя и ругаясь:
- Пусти, волчара позорный! Воздуху… воздуху не хватает!.. Пу-у-сти, говорю…
- Серый, слышь!.. Да это ж Пася! Вша в затылке завелася, - загоготал довольный Кочет.
Пася – взьерошенный и злой от собственной оплошности, визгливо голосил:
- Вы чё в натуре своих не признаёте…В помещениях свет чё не зажигаете? Чуть шею из-за вас не свернул…
Серый, от души отвесив ему увесистого пинка, гортанно рявкнул:
- Ты чё раскудахтался как гребень… Рассказывай: у едрёных был?
- Да был-был! – Пася обиженно сморкался в кулак, воровато оглядываясь по сторонам.- Со всеми перетёр… Бежал, торопился… А вы, значит, со всем гостеприимством…
- Ну-у!.. – угрожающе протянул Серый.
- Короче, едрёные тебя на дух не принимают. Я так понял, что хотят заманить тебя на свой сходняк, и там опустить…
Серый взревел:
- Та-а-к… Вот, значит, как они… Меня?! Опустить?! Ты ничё не перепутал, гнида?!
- Ты чё обзываешься, - обиделся Пася, - говорю же, надёжные пацаны сказали… Заманить, дескать, и опустить…
- Заткнись, недоносок, - гаркнул Серый, - ты чё, в натуре, тащишься от своего базара?! – И с яростью рванув на себе рубаху прошептал: - Всех покромсаю…- И уже во всё хайло: - Ур-р-ою ублюдков в нату-у-ре!.. мля буду…
Кочет с Пасей притихли, зная буйный нрав Серого, который, трижды ударившись головой о стенку, вдруг подошёл к тумбочке, взял оттуда иголку с ниткой и, как ни в чём не бывало принялся заштопывать яростно разорванную минуту назад на груди рубаху. Закончив работу и проверив шов на прочность, он проговорил:
- Короче, слушайте меня внимательно. Щас бежите и собираете всю авторитетную кодлу, готовите на всех плакаты и эти… как их, в натуре?..
-Транспаранты, - подсказал Пася.
-Да, эти самые… транспаранты… И чтоб на них написали «Нет едрёному беспределу!». А кто будет ерепениться, скажете, что в угол, в натуре, поставлю… А теперь уйдите с глаз моих… нехорошо мне штой-то…
Как только кенты скрылись за дверью, Серый резво подскочил к телефону, быстро набрал знакомый номер и подобострастно заворковал:
- Алё, Папа! Это Серый… Да Серый… Серый я, Папа!.. Тут Гасан с Курбой шухер между собой подняли. Бабосы поделить не могут… Народ воды лишили…В натуре, оборзели… И борзотой своей потакают едрёным. Короче, на авторитет на мой покушаются. Пася узнал, что опустить меня задумали, волки позорные… Я не даюсь пока… ага… Папа, объяви им красный террор! Пусть дедушка в ящик залезет, и, как бы, сразу объявит, что там-то, мол, и там-то честного вора опустить, как бы, хотят… Пожалуйста, Папа! Пусть, короче, дедушка в ящик… Всё, понял-понял, папа! Покеда…
Серый, положив трубку, устало подошёл к окну. Мимо проходила колонна бравых пацанов с плакатами и транспарантами, громко скандируя: «Надоел-надоел нам едрёный беспредел!» «Жульбаны идут, - подумал он, - мазу держать…» Скупая слеза медленно стекала по дряблой щеке Серого.

Х Х Х

Ну и что вы молчите? О каком воспитании молодёжи, спрашиваю я вас, после таких-то писанин можно говорить?! Цензуру, це-е-н-зу-у-ру вводить надо! В конец шелкопёры распоясались! Нам такая демократия ни к чему. Мы такой демократией сыты по горло! И власть не должна молчать и сидеть, сложа руки. Правильно ведь губернатор наш, Дмитрий Фёдорович, сказал недавно. Вот я сейчас зачитаю, в областной газете написано: «Одна из причин определённой дистанции, а порой и холодка в отношениях между обществом и властью в том, что у населения есть много поводов считать, что людям не всё говорят». Ведь правильно же говорит! Людям всё надо говорить, люди всё поймут. Они же эту самую власть и содержат, и, значит, имеют полное право всё знать, что эта власть делает и что в городе хорошего и плохого происходит.
А газетки с такими вот детективами я больше читать не буду! Чего смеётесь?! За базар отвечаю…

[Мамаша]

Ощущение, как в г_вне измазалась... Даже если здесь имеется доля правды...
Может, кто-нибудь объяснит, в чем смысл публикования такой грязи? И не нарушаются ли в данном случае Правила форума?

Мысль связала 2 события: наезды на Серова с наездами на Лужкова.
Походу, Москва с Братска пример взяла - мы раньше начали...

[победит]

Да пускай вопит ,Серый ему, видать, лопатник отдавил, вот он и мечется ,<ВЦ> жанр матюгет. Если и впрямь отдавил ,то это очень хорошо. По реакции таким <ВЦ> как автор можно проверять работоспособность нашего маленького правительства. Р
Автар гавнюк

[Sergan]

Сильно, видать, новая власть AVTOR'а обидела.
Кстати на Инве в прошлый выходной распространялось бесплатное издание под названием "Совершенно конкретно" с фельетоном из первого топика. В эти выходные нужно ждать очередного номера, ИМХО.

[Андрей]

О! Приветствуем на форуме Вадима Скворцова

Это не он ли журналюжил на муницЫпальном ТиВи передачи с названием " Савершенна канкретна!" Или его клонег?

[Sergan]

Он. А до этого директорсвовал на ТРК "МЫ", благополучно умершей.

[AlexSt]

да уж, Автора несет по полной, аж от реальности отрывает

[Babr]

Народ Вас ни кто не заставляет верить в написанное.... Это лиш ещё одно, альтернативное, мнение.... Красивая сказочка что по ТВ кажут тож не есть правда!
А уж истину сами ищите....
Спросите КАКУЮ зарплату Серов получает.....

[AVTOR]

САНЬКИНО СВАТОВСТВО
Филимон Злобищев добрый фельетон

Воскресным августовским утром почтенное семейство купца первой гильдии Гаврилы Ивановича Ерова расположилось завтракать на веранде. Матушка Акулина Степановна приготовила гуся с пшённой кашей, напекла шанежек, заварила чаю с мятой. А потом, глянув в сумрачное лицо супруга, горестно вздохнула, вышла из веранды, и через некоторое время вернулась с запотевшим штофом, который вытерла о передник, и, поджав губы, молча поставила между жаровней с гусем и тяжелой стеклянной хлебницей. Гаврила Иваныч – крепко сбитый мужчина с седой окладистой бородой и массивным золотым перстнем на среднем пальце левой руки, строго зыркнул на жену, налил себе добрую гранёную стопку, выпил, и, пошевелив бровями, налил ещё. После выпитой второй стопки и съеденного увесистого куска гусятины, глаза его просветлели, но лицо оставалось строгим. Взрослые, не замужние ещё дочери – Маша и Глаша, потупившись в свои тарелки, аккуратно кушали мясо и незаметно прыскали в сторону, углядев в бороде у папеньки застрявшие пшённые крупицы, которые смешно подпрыгивали, когда тот жевал. Акулина Степановна делала им рукой знаки, чтобы перестали, а то, как батюшка увидит да осердится!..
- А где этот… баламут непутёвый? – сытно рыгнув, с ленивым недовольством поинтересовался Гаврила Иваныч. – Где его опять черти носят?
- Сашенька-то?.. – суетливо уточнила Акулина Степановна, в волнении часто разглаживая руками передник.
Са-а-шенька - Са-а-шенька, в соплях его рубашенька, - врастяжку передразнил жену Гаврила Иваныч, и, налив ещё стопку, залпом выпил. – Где, спрашиваю, вислоусый мерин этот? Опять, поди, дома не ночевал?!
- А ты, Господь с тобой, ужель не знаешь, что дитё твоё городом управляет: ночей не спит, куска не доедает, рюмки не допивает… Всё в трудах, сердешный… - с укоризной отвечала мужу Акулина Степановна.
- Цыц у меня! – рявкнул Гаврила Иваныч, не на шутку озлясь. – Знаем мы труды его… Вчера, сказывали, в городской управе дитятко твоё седоусое скандал изволило учинить. Это ж надо додуматься! Уважаемого лесопромышленника Захария Захариевича при всём честном народе за бороду схватил, и молвил во всеуслышание: ты, мол, козлячья твоя бородёнка, будешь в казну платить столько, сколько укажут. – Купец шумно вскочил с табуретки, в крайней степени возмущения вращая широко раскрытыми глазами. – А потом, слышь ты, поворачивается к управляющему железоделательного завода Люминь Люминичу , и ему: а ты, грит, бритая твоя морда, тоже не отвертисся, все у меня заплатите сколь надо… - Гаврила Иваныч, забыв про завтрак, остервенело забухал сапогами по веранде. – Кто, я спрашиваю, научил его такому-то этикету? Я?! – При произнесении слова «я», голос купца перешёл на фальцет. Отступая назад, Гаврила Иваныч в отрицании – из стороны в сторону - затряс указательным пальцем. – Я – не учил! А ведь надо-то было по-культурному, политически, так сказать, с финдибобером… Что так, мол, и так, господа хорошие, в казну бы надо… того… добавить бы… А он за бороду хватать - паршивец! Женить его – сукина сына! Женить немедля!
- Так он же у нас помолвленный! – всплеснула руками Акулина Степановна.
- С кем?! – удивлённо вскинул брови Гаврила Иванович.
- Так с дочкой же Геннадия Андреича!.. - владельца комиссионной лавки … Капэрээфой !..
- Имечко-то покрасивше придумать не могли? – успокаиваясь, посетовал Гаврила Иванович. – А приданого сколь за ней дают?
- Кумача красного возов с дюжину, - затараторила Акулина Степановна, - да пропагандистской макулатуры тюков… число несметное, да…
- Погоди-погоди, будет тебе! – перебил, снова раздражаясь, Гаврила Иваныч. – А возрасту она какого? Наследника родить способна?..
- Да возрасту-то она уже зрелого… - смутилась Акулина Степановна.
- Не хотим - не хотим Капэрээфу! – завизжали Маша и Глаша. – От неё несёт тягостным прошлым!
- Молчать! Вас ишо не спросили! – повысил голос глава семейства, и вопросительно глянув на жену, добавил: - Какого ж лешего вы помолвку затевали? Уж не ихнее ли семейство, дай Бог памяти, всё своё немалое состояние и влияние в обчестве так бездарно профукали, а теперь, вишь ли, руками размахивают?!
- Так ведь Геннадий Андреич вместе с кумом своим Сергеем Георгичем, - загорячилась Акулина Степановна, - подсобили Сашеньке нашему городскую управу возглавить, и богатое приданое сулили, коли женится он на Капэрээфушке…
- Обещали – эт ещё не дали, голова твоя садовая! – вновь повысил на жену голос Гаврила Иваныч, и, вдруг, заметив в дверях сына в малиновой атласной косоворотке и с напомаженными усами, угрожающе тихо протянул: - Ну, вот что, чадо моё непутёвое, погулял, побезобразничал, а теперя в стойло давай. Я те покажу, что значит интересы семейные блюсти… На дуре этой великовозрастной и, как видно, беспутной – жениться тебе резону нету. А вот мать-то тебе невесту и подберёт… Мать! – закричал Гаврила Иваныч. – Есть у тебя кто на примете, а?
- Как не быть! – радостно отвечала Акулина Степановна, переводя то и дело взгляд с мужа да на сына. - Да вон у Сергея Михалыча дочка Эсэрушка на выданье – и умница, и красавица…
- Ты мне глупости не городи! – перебил Гаврила Иваныч. Этот болтун - Сергей Михалыч мне на той неделе в карты продулся. Всю жись блефует, точно туза козырного за пазухой держит, а толку всё одно нету… Да и девка у него безликая какая-то… Не пойму, чего в ей Ляксандра Юрич – купец наш всеми уважаемый - нашёл? Всё выгоду ищет, хитрая бестия. А то как бы самого себя не перехитрил… - Гаврила Иваныч подошёл к столу, налил ещё стопочку, вкусно выпил и, чавкая солёным огурцом, продолжил: - Вот у их сиятельства Владимира Вольфыча дочка – кровь с молоком, и приданое за нею знатное… Элдэпээрушкой её кличут… Сам бы оженился на такой-то, кабы помоложе быть… - старик с довольной ухмылкой расправил пышные усы.
Акулина Степановна, укоризненно покачав головой, устало молвила:
- И-эх ты, старый мерин, а всё туда же…
- Цыц, кобыла кособокая!.. – огрызнулся Гаврила Иваныч, и, обращаясь к сыну, произнёс в задумчивости: - Но с тобой, балбес, на шаг этот я пойти не могу, потому как в родове нашей таких клоунов, как папаша этой самой Элдэпээрушки отродясь не бывало… Так и не бывать тому во веки веков! – Нахлынувшие внезапно чувства выдавили из правого глаза купца скупую слезу. Санька в нерешительности переминался с ноги на ногу. Жениться ему, несмотря на солидный возраст, совсем не хотелось, но на этот раз, понял он, уже не отвертеться.
- Так вот, - продолжал Гаврила Иваныч, - слушай моё отцовское слово. На той неделе еду в столицу, покалякаю там с их сиятельством Виталием Борисычем на счёт его дочки Едросы. Девка видная, ядрёная, с норовом… да и капиталец за ней дадут не малый. Благодаря этому, авторитет обретёшь и высочайшее покровительство. Дела городские поправишь, за то горожане все в пояс тебе будут кланяться… - Углядев сыновнюю оробелость, Гаврила Иваныч шутейно пихнул Саньку в бок, и ободряюще хихикая, добавил: - Не дрейфь, Санча, будешь сыт, да пьян, и нос в табаке. А захотишь налево, так и сходишь… Оно понятно… дело мущинское…
Седоусый Санька сидел, смущённо опустив голову, и терпеливо слушал папенькину болтовню. Не смел отцу признаться, что с Виталь Борисычем он уже покалякал, и Едросушку, считай что, сосватал. Осталось погодить немного. Вот счастья-то прибудет!..
-Ты, брат, чегой-то бледен сегодня… Может не здоровится, а? – донёсся до него насмешливый голос отца. – Ма-ать, налей-ка ему свекольного квасу, пущай порозовеет! Гы-гы-гы…
Завтрак продолжался.

[ElBarto]

Блин, что аффтар курит? И где берет такие грибы?

[Sergan]

Интересно, а где было перо автора при "мэре, который был"? Стояло "на запАсном пути"? Или при нем неплохо кормили за счет бюджета?

[победит]

Если звезды загораются ,значит это кому-то надо. Авататор,, ты на кого работаешь ,сколько платят, еще продажные кадры нужны?

[Асот]

Интересно, а где было перо автора при "мэре, который был"? Стояло "на запАсном пути"? Или при нем неплохо кормили за счет бюджета?

Это серебренный видимо, скучает на огороде, вот и в перерывах пописывает

[Sergan]

Что- то я сомневаюсь, что "серебренный" способен четыре предложения сразу написать без ошибок. А уж про знаки препинания и ошибки стилистические я и не говорю.

[Это конец]

Ощущение, как в г_вне измазалась... Даже если здесь имеется доля правды...

Преувеличиваете, на мой взгляд, всего лишь точка зрения, имеющая право на существование, как всякая другая, к тому же не худшим образом изложенная... Вот опусы, о которых ветка "Это правда?", от них - да, именно то ощущение.

[Eugene_Z]

к тому же не худшим образом изложенная...

Вот это вот - не худшим образом изложенная? Как мне кажется, именно по такой манере проехались Ильф с Петровым.

Степные горизонты источали такие бодрые запахи, что, будь на месте Остапа какой-нибудь крестьянский писатель-середнячок из группы "Стальное вымя", не удержался бы он, вышел бы из машины, сел бы в траву и тут же на месте начал бы писать на листах походного блокнота новую повесть, начинающуюся словами: "Инда взопрели озимые. Рассупонилось солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился... "

Как будто дали задание "написать для людей попроще" - и поплыли по тексту Акулины, Гавриливанычи и "женить его, сукина сына".