Оружейные новости

[crm]

http://www.militaryphotos.net/forums/showthread.php?99988-Russian-Photos-(updated-on-regular-basis)/page3873
вал в высоком разрешении

[crm]

ПБ в высоком разрешении:
http://www.militaryphotos.net/forums...asis)/page3880

[crm]

Михаил Калашников умер!

Добавлено через 3 часа 40 минут
Рассказ американского отставного капитана морской пехоты:
Меня зовут Майкл Фогетти, я – капитан Корпуса морской пехоты США в отставке. Недавно я увидел в журнале фотографию русского памятника из Трептов-парка в Берлине и вспомнил один из эпизодов своей службы. Мой взвод после выполнения специальной операции получил приказ ждать эвакуации в заданной точке, но попасть в эту точку мы так и не смогли.
В районе Золотого Рога, как всегда, было жарко во всех смыслах этого слова. Местным жителям явно было мало одной революции. Им надо было их минимум три, пару гражданских войн и в придачу – один религиозный конфликт. Мы выполнили задание и теперь спешили в точку рандеву с катером, на котором и должны были прибыть к месту эвакуации.

Но нас поджидал сюрприз. На окраине небольшого приморского городка нас встретили суетливо толкущиеся группки вооруженных людей. Они косились на нас, но не трогали, ибо колонна из пяти джипов, ощетинившаяся стволами М-16 и М-60, вызывала уважение. Вдоль улицы периодически попадались легковые автомобили со следами обстрела и явного разграбления, но именно эти объекты и вызывали основной интерес пейзан, причем вооруженные мародеры имели явный приоритет перед невооруженными.

Когда мы заметили у стен домов несколько трупов явных европейцев, я приказал быть наготове, но без приказа огонь не открывать. В эту минуту из узкого переулка выбежала белая женщина с девочкой на руках, за ней с хохотом следовало трое местных. Нам стало не до политкорректности. Женщину с ребенком мгновенно втянули в джип, а на ее преследователей цыкнули и недвусмысленно погрозили стволом пулемета, но опьянение безнаказанностью и пролитой кровью сыграло с мерзавцами плохую шутку. Один из них поднял свою G-3 и явно приготовился в нас стрелять, Marine Колоун автоматически нажал на гашетку пулемета, и дальше мы уже мчались под все усиливающуюся стрельбу. Хорошо еще, что эти уроды не умели метко стрелять. Мы взлетели на холм, на котором, собственно, и располагался город, и увидели внизу панораму порта, самым ярким фрагментом которой был пылающий у причала пароход.

В порту скопилось больше 1000 европейских гражданских специалистов и членов их семей. Учитывая то, что в прилегающей области объявили независимость и заодно джихад, все они жаждали скорейшей эвакуации. Как было уже сказано выше, корабль, на котором должны были эвакуировать беженцев, весело пылал на рейде, на окраинах города сосредотачивались толпы инсургентов, а из дружественных сил был только мой взвод с шестью пулеметами и скисшей рацией (уоки-токи не в счет).
У нас было плавсредство, готовое к походу, и прекрасно замаскированный катер, но туда могли поместиться только мы. Бросить на произвол судьбы женщин и детей мы не имели права. Я обрисовал парням ситуацию и сказал, что остаюсь здесь и не вправе приказывать кому-либо из них оставаться со мной, и что приказ о нашей эвакуации в силе и катер на ходу.

Но, к чести моих ребят, остались все. Я подсчитал наличные силы: 29 «марин», включая меня, 7 демобилизованных французских легионеров и 11 матросов с затонувшего парохода, две дюжины добровольцев из гражданского контингента. Порт во времена Второй мировой войны был перевалочной базой, и несколько десятков каменных пакгаузов, окруженных солидной стеной с башенками и прочими архитектурными излишествами прошлого века, будто сошедшими со страниц Киплинга и Буссенара, выглядели вполне солидно и пригодно для обороны.

Вот этот комплекс и послужил нам новым фортом Аламо. Плюс в этих пакгаузах были размещены склады с ооновской гуманитарной помощью, там же были старые казармы, в которых работали и водопровод, и канализация. Конечно, туалетов было маловато на такое количество людей, не говоря уже о душе, но лучше это, чем ничего. Кстати, половина одного из пакгаузов была забита ящиками с неплохим виски. Видимо, кто-то из чиновников ООН делал тут свой небольшой гешефт. Т. е. вся ситуация, помимо военной, была нормальная, а военная ситуация была следующая…

Больше 3000 инсургентов, состоящих из революционной гвардии, иррегулярных формирований и просто сброда, хотевшего пограбить, вооруженных, на наше счастье, только легким оружием – от «маузеров-98» и «штурмгеверов» до автоматов Калашникова и «стенов», – периодически атаковали наш периметр. У местных были три старые французские пушки, из которых они умудрились потопить несчастный пароход, но легионеры смогли захватить батарею и взорвать орудия и боекомплект.
На данный момент мы могли им противопоставить 23 винтовки М-16, 6 пулеметов М-60, 30 китайских автоматов Калашникова и пять жутких русских пулеметов китайского же производства с патронами 50-го калибра. Они в главную очередь и помогали нам удержать противника на должном расстоянии, но патроны к ним кончались прямо-таки с ужасающей скоростью.

Французы сказали, что через 10-12 часов подойдет еще один пароход, и даже в сопровождении сторожевика, но эти часы надо было еще продержаться. А у осаждающих был один большой стимул в виде складов с гуманитарной помощью и сотен белых женщин. Все виды этих товаров здесь весьма ценились. Если они додумаются атаковать одновременно и с юга, и с запада, и с севера, то одну атаку мы точно отобьем, а вот на вторую уже может не хватить боеприпасов. Рация наша схлопотала пулю, когда мы еще только подъезжали к порту, а уоки-токи «били» практически только на несколько километров. Я посадил на старый маяк вместе со снайпером мастер-сержанта Смити, нашего «радиобога». Он там что-то смудрил из двух раций, но особого толку от этого пока не было.

У противника не было снайперов, и это меня очень радовало. Город находился выше порта, и с крыш некоторых зданий территория, занимаемая нами, была как на ладони, но планировка города работала и в нашу пользу. Пять прямых улиц спускались аккурат к обороняемой нами стене и легко простреливались с башенок, бельведеров и эркеров… И вот началась очередная атака. Она была с двух противоположных направлений и достаточно массированной.

Предыдущие неудачи кое-чему научили инсургентов, и они держали под плотным огнем наши пулеметные точки. За пять минут были ранены трое пулеметчиков, еще один убит. В эту минуту противник нанес удар по центральным воротам комплекса: они попытались выбить ворота грузовиком. Это им почти удалось. Одна створка была частично выбита, во двор хлынули десятки вооруженных фигур. Отделение капрала Вестхаймера – последний резерв обороны, – отбило атаку, но потеряло трех человек ранеными, в т. ч. одного тяжело. Стало понятно, что следующая атака может быть для нас последней: у нас было еще двое ворот, а тяжелых грузовиков в городе хватало. Нам повезло, что подошло время намаза, и мы, пользуясь передышкой и мобилизовав максимальное количество гражданских, стали баррикадировать ворота всеми подручными средствами.

Внезапно на мою рацию поступил вызов от Смити:
- Сэр. У меня какой-то непонятный вызов, и вроде от русских. Требуют старшего. Позволите переключить на вас?
- А почему ты решил, что это – русские?
- Они сказали, что нас вызывает «солнечная Сибирь», а Сибирь – она вроде бы в России…
- Валяй, – сказал я и услышал в наушнике английскую речь с легким, но явно русским акцентом.
- Могу я узнать, что делает United States Marine Corps на вверенной мне территории? – последовал вопрос.
- Здесь – Marine First Lieutenant Майкл Фогетти. С кем имею честь?» – в свою очередь, поинтересовался я.
- Ты имеешь честь общаться, лейтенант, с тем, у кого, единственного в этой части Африки, есть танки, которые могут радикально изменить обстановку. А зовут меня «Tankist».

Терять мне было нечего. Я обрисовал всю ситуацию, обойдя, конечно, вопрос о нашей боевой «мощи». Русский в ответ поинтересовался, не является ли, мол, мой минорный доклад просьбой о помощи. Учитывая, что стрельба вокруг периметра поднялась с новой силой, и это явно была массированная атака осаждающих, я вспомнил старину Уинстона, сказавшего как-то, что если бы Гитлер вторгся в ад, то он, Черчилль, заключил бы союз против него с самим дьяволом, и ответил русскому утвердительно.

На что последовала следующая тирада:
- Отметьте позиции противника красными ракетами и ждите. Когда в зоне вашей видимости появятся танки, это и будем мы. Но предупреждаю: если последует хотя бы один выстрел по моим танкам – все то, что с вами хотят сделать местные пейзане, покажется вам нирваной по сравнению с тем, что сделаю с вами я.

Когда я попросил уточнить, когда именно они подойдут в зону прямой видимости, русский офицер поинтересовался, не из Техаса ли я, а получив отрицательный ответ, выразил уверенность, что я знаю, что Африка больше Техаса, и нисколько на это не обижаюсь.

Я приказал отметить красными ракетами скопления боевиков противника, не высовываться и не стрелять по танкам в случае, ежели они появятся. И тут грянуло. Били как минимум десяток стволов калибром не меньше 100 мм. Часть инсургентов кинулась спасаться от взрывов в нашу сторону, и мы их встретили, уже не экономя последние магазины и ленты. А в просветах между домами, на всех улицах одновременно появились силуэты танков Т-54, облепленных десантом.

Боевые машины неслись как огненные колесницы. Огонь вели и турельные пулеметы, и десантники. Совсем недавно казавшееся грозным воинство осаждающих рассеялось как дым. Десантники спрыгнули с брони и, рассыпавшись вокруг танков, стали зачищать близлежащие дома. По всему фронту их наступления раздавались короткие автоматные очереди и глухие взрывы гранат в помещениях. С крыши одного из домов внезапно ударила очередь, три танка немедленно повернули башни в сторону последнего прибежища полоумного героя джихада, и строенный залп, немедленно перешедший в строенный взрыв, лишил город одного из архитектурных излишеств.

Я поймал себя на мысли, что не хотел бы быть мишенью русской танковой атаки, и даже будь со мной весь батальон с подразделениями поддержки, для этих стремительных бронированных монстров с красными звездами мы не были бы серьезной преградой. И дело было вовсе не в огневой мощи русских боевых машин. Я видел в бинокль лица русских танкистов, сидевших на башнях своих танков: в этих лицах была абсолютная уверенность в победе над любым врагом. А это сильнее любого калибра.
Командир русских, мой ровесник, слишком высокий для танкиста, загорелый и бородатый капитан, представился неразборчивой для моего бедного слуха русской фамилией, пожал мне руку и приглашающе показал на свой танк.

Мы комфортно расположились на башне, как вдруг русский офицер резко толкнул меня в сторону. Он вскочил, срывая с плеча автомат, что-то чиркнуло с шелестящим свистом, еще и еще раз. Русский дернулся, по лбу у него поползла струйка крови, но он поднял автомат и дал куда-то две коротких очереди, подхваченные четко-скуповатой очередью турельного пулемета с соседнего танка.

Потом извиняюще мне улыбнулся и показал на балкон таможни, выходящий на площадь перед стеной порта. Там угадывалось тело человека в грязном бурнусе и блестел ствол автоматической винтовки. Я понял, что мне только что спасли жизнь. Черноволосая девушка (кубинка, как и часть танкистов и десантников) в камуфляжном комбинезоне тем временем перевязывала моему спасителю голову, приговаривая по-испански, что «вечно сеньор капитан лезет под пули», и я в неожиданном порыве души достал из внутреннего кармана копию-дубликат своего Purple Heart, с которым никогда не расставался, как с талисманом удачи, и протянул его русскому танкисту. Он в некотором замешательстве принял неожиданный подарок, потом крикнул что-то по-русски в открытый люк своего танка. Через минуту оттуда высунулась рука, держащая огромную пластиковую кобуру с большущим пистолетом. Русский офицер улыбнулся и протянул это мне.

А русские танки уже развернулись вдоль стены, направив орудия на город. Три машины сквозь вновь открытые и разбаррикадированные ворота въехали на территорию порта, на броне переднего пребывал и я. Из пакгаузов высыпали беженцы, женщины плакали и смеялись, дети прыгали и визжали, мужчины в форме и без, орали и свистели. Русский капитан наклонился ко мне и, перекрикивая шум, сказал: «Вот так, морпех. Кто ни разу не входил на танке в освобожденный город, тот не испытывал настоящего праздника души. Это тебе не с моря высаживаться». И хлопнул меня по плечу.

Танкистов и десантников обнимали, протягивали им какие-то презенты и бутылки, а к русскому капитану подошла девочка лет шести и, застенчиво улыбаясь, протянула ему шоколадку из гуманитарной помощи. Русский танкист подхватил ее и осторожно поднял, она обняла его рукой за шею, и меня внезапно посетило чувство дежавю.

Я вспомнил, как несколько лет назад в туристической поездке по Западному и Восточному Берлину нам показывали русский памятник в Трептов-парке. Наша экскурсовод, пожилая немка с раздраженным лицом, показывала на огромную фигуру русского солдата со спасенным ребенком на руках и цедила презрительные фразы на плохом английском. Она говорила о том, что, мол, это все – большая коммунистическая ложь, и что кроме зла и насилия русские на землю Германии ничего не принесли.
Будто пелена упала с моих глаз. Передо мною стоял русский офицер со спасенным ребенком на руках. И это было реальностью, и, значит, та немка в Берлине врала, и тот русский солдат с постамента в той реальности тоже спасал ребенка. Так, может, врет и наша пропаганда о том, что русские спят и видят, как бы уничтожить Америку?.. Нет, для простого первого лейтенанта морской пехоты такие высокие материи слишком сложны.

Я махнул на все это рукой и чокнулся с русским бутылкой виски, неизвестно как оказавшейся в моей руке.
В этот же день удалось связаться с французским пароходом, идущим сюда под эгидою ООН и приплывшим-таки в два часа ночи. До рассвета шла погрузка, Пароход отчалил от негостеприимного берега, когда солнце было уже достаточно высоко. И пока негостеприимный берег не скрылся в дымке, маленькая девочка махала платком оставшимся на берегу русским танкистам.

А мастер-сержант Смити, бывший у нас записным философом, задумчиво сказал:
- Никогда бы я не хотел, чтобы русские всерьез стали воевать с нами. Пусть это непатриотично, но я чувствую, что задницу они нам обязательно надерут.
И, подумав, добавил:
- Ну а пьют они так круто, как нам и не снилось. Высосать бутылку виски из горлышка – и ни в одном глазу… И ведь никто нам не поверит: скажут, что такого даже Дэви Крокет не придумает.

[crm]

http://www.militaryphotos.net/forums/showthread.php?99988-Russian-Photos-(updated-on-regular-basis)/page3888
гламурные календарики

[crm]

АПБ И ПСС в высоком разрешении
http://vitalykuzmin.net/?q=node/543

[crm]

Для фанатов "ВАЛа"

http://airsoft-rus.ru/reviews/15819/

[crm]

Классная статья про снайперскую мосинку:

http://www.czn.ru/forum/index.php?showtopic=48992

[crm]

Ложь о Катыни вскрывается

18 июня 2012 г. Европейский суд принял сенсационное решении о том, что предоставленные при Горбачеве и Ельцине «документы», указывающие на то, что в расстреле десятков тысяч польских офицеров под Катынью повинен Сталин и советская сторона, оказались фальшивкой.
Молчит либеральная РС «Эхо Москвы», молчат «Грани», молчит «Новая газета». А ведь это топ-сенсация мирового уровня. И что теперь со всем эти делать?
Россия не несёт ответственности за массовый расстрел польских офицеров в Катыни – такое решение принял недавно Европейский суд по правам человека. Решение сенсационное: выходит, что последние 20 лет руководство нашей страны неустанно каялось в преступлении, которое в 40-е годы совершил кто-то другой. Выходит, что документы о катынском расстреле, которые появились в конце 80-х из рукава члена Политбюро ЦК КПСС Александра Яковлева, не более чем фальшивка – суд даже не принял их к рассмотрению.
Кому-то в окружении президента СССР Михаила Горбачёва нужно было скомпрометировать отечественную историю и лично Иосифа Сталина накануне распада СССР. Может быть, именно по этой причине решение суда, сформулированное совершенно однозначно, в России пытаются трактовать двояко – мол, убийц-то в итоге так и не установили, а вдруг это всё-таки Сталин?..
Вначале несколько слов о том, кто и из-за чего, собственно, судился. В 2007 и 2009 году в Страсбург обратились с жалобами родственники польских офицеров, расстрелянных в Катыни якобы по приказу Сталина. Жаловались они на то, что наша страна в 2004 году прекратила расследование обстоятельств катынского расстрела на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ (за смертью виновных).
…архивные документы, касающиеся катынского расстрела, требуют немедленной ревизии на предмет их возможной фальсификации…
Считалось, что массовые казни польских граждан, большинство из которых были пленными офицерами польской армии, совершали с санкции высшего руководства СССР сотрудники НКВД. Если верить архивам, всего в лесах под Смоленском расстались с жизнью 21 857 пленных поляков.
Естественно, ЕСПЧ принял жалобы к рассмотрению: появилось на свет дело «Яновец и другие против России». И вот тут-то и начались нестыковки. Дело в том, что европейские судьи привыкли верить не столько громким публичным обвинениям, сколько документам. И расхожий тезис о том, что-де Сталин – палач, санкционировавший массовые казни, требовал документального подтверждения. А подтверждения не находилось: представленные польской стороной свидетельства не несли прямых доказательств того, что поляков расстреливали русские. А со свидетельствами российской стороны и того хуже – наши архивные документы после недолгих проверок судьи стали попросту игнорировать. Громких заключений на сей счёт они себе не позволяли – реноме как-никак, – но и к делу такие документы подшивать не спешили. Уж не потому ли, что фальшивки, всплывшие из небытия в конце 80-х, в состоянии убедить только нас с вами, но никак не европейских судей?
К чему же в итоге пришёл Европейский суд? Малая палата ЕСПЧ в составе семи судей в резолютивной части постановления по делу «Яновец и другие против России» четырьмя голосами против трёх решили, что в отношении двенадцати заявителей – родственников расстрелянных польских офицеров – представителями СССР не нарушалось право на жизнь. Основной вывод такой: наша страна не несёт ответственности за массовые расстрелы в Катыни. Для России этот вывод означает следующее: материальные компенсации, о которых тайно мечтали потомки расстрелянных и которые, если верить их адвокатам, могли составить астрономическую сумму – $2 млрд., платить полякам будем точно не мы с вами. Кстати, вчинить иск собиралась и Польша – на сумму $100 млрд.!
Из основного вывода следуют и другие: архивные документы, касающиеся катынского расстрела, требуют немедленной ревизии на предмет их возможной фальсификации, отечественная история 40-х, написанная в начале 90-х годов, должна быть переписана начисто. Ещё неплохо бы в судебном порядке установить виновных в фальсификации, хотя на самом деле это давно уже секрет Полишинеля. Также суд установил, что расстрел поляков – военное преступление. Но с этим уже давно никто не спорит: военным преступлением расстрел под Смоленском в разное время признавали не только американские конгрессмены и беглые поляки в Лондоне, но также Сталин и Гитлер. Трупы-то налицо. Вопрос лишь в том, кто убивал?
Однозначно определиться не смог и Европейский суд – судьям не хватило документальных подтверждений, хотя на изучение всяческих исторических бумаг и архивных свидетельств они потратили не один год. Можно сказать следующее: примерно до 1990 года весь мир был убеждён в том, что поляков расстреляли немцы. После 1990-го – с подачи Михаила Горбачёва и Александра Яковлева – что расстреливали русские. Теперь, после суда, ясности нет вообще, и знаем мы лишь то, что погибли действительно поляки. Вот только от чьих рук?
А начиналось всё следующим образом: в феврале 1990 года Михаил Горбачёв получил докладную записку от заведующего международным отделом ЦК КПСС Валентина Фалина, в которой шла речь о том, что в архивах якобы были найдены документы, подтверждающие связь между отправкой поляков из лагерей весной 1940 года и их расстрелом. Фалин высказал Горбачёву свои сомнения в происхождении этих документов. Но Горбачёв был иного мнения, и весть об «истинных виновниках» катынского расстрела разлетелась по миру.
На чём базировались доказательства причастности немцев к катынскому расстрелу до 1990 года? Поляков убили из оружия немецкого производства – это легко установить и по пулям, и по гильзам. Расстрельные команды НКВД убивали своих жертв из револьверов, а польских офицеров расстреливали в том числе и из крупнокалиберных пулемётов, чего энкавэдэшники никогда не практиковали.
Немцы, составившие в 1943 году первые документы о казнённых поляках, указывали в них, что убитых они идентифицировали по знакам различия польской армии. Советское «Положение о военнопленных» образца 1931 года, которым в нашей стране руководствовались до лета 1941 года, устанавливает, что пленные не могут носить знаков различия. Но на убитых эти знаки различия имелись. Значит, если это были военнопленные, то содержались они в плену у страны, соблюдавшей Женевскую конвенцию. А СССР на тот момент её не соблюдал. Ещё одна деталь, весьма существенная.
Массовые расстрелы в СССР не практиковались с тех пор, как наркома внутренних дел Николая Ежова сменил Лаврентий Берия, – с осени 1938 года. А к 1940 году от них отказались вообще. Вопреки расхожему мнению, Берия был противником «высшей меры социальной защиты».
Наши эксперты-историки признавали, что полной ясности с катынским расстрелом после публикации якобы открывшихся в 1990 году новых данных у них нет: с одной стороны, имелись бумаги, свидетельствующие о том, что польским военнопленным было вынесено 14 542 смертных приговора. Называлась и другая цифра – 21 857 убитых. С другой стороны, удалось достоверно установить гибель лишь 1803 человек. Куда подевались остальные – если они вообще были?
Есть и другие занятные факты: среди пленных поляков были молодые офицеры Армии крайовой Войцех Ярузельский и Менахем Бегин – спустя десятилетия они станут соответственно польским лидером и израильским премьером. Ни тот ни другой ни разу и словом не обмолвились о причастности советских руководителей к организации расстрела. Даже ярый антисоветчик Бегин утверждал, что поляков казнили не представители советского НКВД, а германского гестапо. Не слишком ли много нестыковок?
В 2010 году депутату Госдумы Виктору Илюхину и экспертам-историкам Сергею Стрыгину и Владиславу Шведу стало известно, как готовилась фальсификация «письма Берии № 794/Б» в Политбюро ВКП (б) от марта 1940 года, в котором предлагалось расстрелять более 20 тыс. польских военнопленных. Илюхин обнародовал информацию о том, что в начале 90-х годов одним из высокопоставленных членов Политбюро ЦК КПСС была создана группа специалистов высокого ранга по подделке архивных документов. Фамилию этого высокопоставленного партийца Илюхин назвал позже, летом того же года – Александр Яковлев, «архитектор перестройки».
«Группа Яковлева» работала в структуре службы безопасности российского президента Бориса Ельцина, территориально размещаясь в поселке Нагорное Московской области (до 1996 года), а потом была перебазирована в другой населённый пункт – Заречье. Оттуда в российские архивы были вброшены сотни фальшивых исторических документов, и ещё столько же было сфальсифицировано путём внесения в них искажённых сведений, а также путём подделки подписей. Илюхин потребовал начать масштабную работу по проверке архивных документов и выявлению фактов дискредитации советского периода отечественной истории.
«В 1943 году Геббельс, пытаясь разрушить антигитлеровскую коалицию и поссорить СССР с США, распространил ложь о том, что Сталин и Берия приказали расстрелять 10 тыс. польских офицеров, — писал Виктор Илюхин. — Эту ложь поддержало польское правительство в эмиграции, которое больше всего руководствовалось чувством злобы на Советский Союз за разгром польской армии в западной Белоруссии и на Украине и присоединение этих территорий к СССР. Небезызвестный Александр Яковлев фактически ратовал за такую компрометацию СССР, чтобы от нашей страны отвернулся весь мир. После этого состоялась величайшая подтасовка и фальсификация архивных документов ЦК КПСС». До самой смерти Илюхин считал, что фальшивки были изготовлены с целью дискредитировать Сталина «в русле той оголтелой пропагандистской кампании охаивания советского руководства, которая особо цинично и откровенно велась в начале 90-х годов прошлого столетия».
Вообще-то Сталин настоял на том, чтобы было польское государство (впрочем, как и еврейское израильское), но за добро, как известно, платят злом…
http://www.segodnia.ru

Добавлено через 15 часов 44 минуты
Новости по LCT

http://airsoft-russia.ru/tag/LCT%20Airsoft

Добавлено через 15 часов 54 минуты
Фанатом Грозы:

http://strikeup.ru/blog/airsoftguns/2501.html

[Dim1073]

Умер Хироо Онода. Последний военнослужащий императорской армии Японии, продолжавший воевать на Филлипинах, согласно последнему полученному им приказу еще в течении 29 лет после окончания войны и сдавшийся властям только в 1974 году. Причем он не просто в джунглях прятался, а реально устраивал диверсии и нападения.Достойный человек, уважаю. Если кого заинтересовало, вот ссылка:http://ru.wikipedia.org/wiki/%CE%ED%...D5%E8%F0%EE%EE

[crm]

Советы бывалых и ветеранов боевых действий

— Оружие НИКОГДА не направлять на своих. Даже в «шутку», даже поставленное на предохранитель, даже с отстегнутым магазином. За такой фокус вас «накажут».

— На АК переводчик (предохранитель) имеет три положения. Собственно- блокировка, автоматический огонь и одиночный. Если вы в панике резко снимете с предохранителя, то наверняка опустите его до упора и поставите, там самым, в режим одиночного огня. Это сделано, что бы обосравшийся от ужаса боец, не просадил магазин за секунду и не остался без патронов. Помните об этом.

— Предохранитель на АК достаточно мерзко лязгает. Если вам нужно снять его тихо, то оттяните его и плавно переведите в нужный режим огня (это, почти всегда, одиночный огонь).

— Перед выходом попрыгайте на месте. Проверьте, что на вас ничего не лязгает и не бренчит. Антабки на оружие лучше заранее перемотать изолентой или бинтом. Патрон в патронник, и на предохранитель.

— Не будьте мудаком. Изучите таблицы стрельбы на свое оружие. Пуля летит НЕ ПРЯМО. У неё баллистическая траектория с превышениями и понижениями. Поэтому грамотное определение расстояния до цели и знание таблицы стрельбы – это хорошая возможность попадать быстро, а значит уменьшить время, пока стреляют по вам.

— Ветер влияет на траекторию полета пули. Изучите влияние ветра на ваше оружие ЗАРАНЕЕ, а не походу и на глазок.

— Если вам представилась возможность выбирать оружие – берите такое же (такой же калибр) как и большинство ваших товарищей. На себе много патронов не унести, а кончаются они быстро, особенно в городе, так что если с вами смогут поделиться – это большой плюс. Если вашего товарища убили, не побрезгуйте восполнить свой боекомплект (предварительно получив разрешение от командира).

— Если вы уходите в «автономку», то вы берете на себе 360 патронов (это 12 магазинов) и еще столько же, но в пачках просто кидаете в рюкзак. Сильно сэкономите в весе.

— Помните, что магазины расположенные на груди и животе – это дополнительная бронезащита.

— Большинство смертей и ранений – это осколки. Обычный чмошный ватник вполне способен защитить вас от мелких осколков. Повесив поверх еще и разгрузку с магазинами – вы можете считать себя относительно погано защищенным. Не забудьте поднять ворот.

— Бронежилет – это очень хорошо. Любой. Даже самый бэушный.

— Если вам в броник попала пуля – это еще не значит, что он вас спас. Так как энергия пули остановленная бронеэлементам, способна нанести вам чудовищную заброневую травму. Ребра ломает почти всегда. А возможен и разрыв органов. Так что если в вас нет дырки – это еще не повод радоваться. Бывает, что дырка была бы «предпочтительнее».

— Не трогайте гранатометы. Стрелять из них сложно. Оставьте это более опытным товарищам.

— Проведя несколько дней на свежем воздухе, курильщика можно засечь за 70–100 метров. Бросайте курить.

— Если вам что–то послышалось – останавливаете группу и «даете тишину». Слушайте внимательно. Даже если вы будите тормозить группу каждые пять минут, только редкие мудаки будут на вас ругаться.

— Вы никогда, остановившись, не продолжаете стоять. Нужно встать на колено или лечь. Это очень выматывает, но это вопрос выживания всей группы. Если то–то ленится садиться – делайте этому сурикату втык.

— Пальца на спусковом крючке быть не должно, даже если оружие на предохранителе.

— На маршах, кладете автомат на руки и складываете их на груди крестом. Так легче нести. При этом большой палец правой руки всегда готов снять с предохранителя, а вскинуть оружие достаточно быстро.

— Ремень (автоматный) всегда на шее. Иначе, если попадете в засаду, будет подрыв мины и вы полетите в одну сторону, а ваше оружие в другую, и вы из легкого 300 превращаетесь в 200.

— На посту не спать. Если заснете, пристрелить вас захотят не только враги. В ВОВ за это, как и за потерю оружия, расстреливали официально. Сейчас расстреливают неофициально.

— Пописать можно стоя на коленях, не превращаясь в стоячую ростовую мишень.

— В туалет ходить ТОЛЬКО по двое. Один срет – второй прикрывает. Если никто не хочет в вами идти – терпите.

— Чихать в себя.

— Кто медленно бегает — быстро умирает.

— Эффективность гранат переоценена. Бывали случаи, когда гранаты взорвалась в небольшой комнате, а внутри были только легкие контузии.

— Чеку зубами вырвать нельзя. Только пальцами.

— Если вы проводите зачистку (последние часы вашей жизни), то как в анекдоте: в комнату заходите вдвоем, сначала граната, потом вы. — Стоя перед дверью и ожидая ваших товарищей, собирающихся для штурма, придержите дверь, чтобы её было не открыть. Иначе в коридоре увидите или гранату или ствол.

— Гранату закатывать по полу. Не кидать.

— Закатили гранату, взрыв, закатили еще одну, но не взведенную. Пусть опять лезут прятаться.

— Не бегать перед стволом товарища. Вы перекрываете ему возможность стрелять.

— Любая закрытая дверь НЕПРИКОСНОВЕННА, так как может быть заминирована.

— Ящики не открывать, электронику не включать. Ничего не трогать. Всё может быть заминировано. Это важно. Вплоть до того, что нельзя открывать холодильник, даже если очень хочется кушать, и поднимать крышку унитаза.

— В стенах могут быть проломы завешанные тряпками или коврами. Так враг может быстро перебегать из парадной в парадную. Помните это. То что вы находитесь в крайней квартире, не значит, что из соседней в вам нельзя войти через стену.

— На окна можно вешать сетки от старых советских кроватей. Они хорошо останавливают ВОГи.

— Вы можете слышать мяуканье, например из–за двери стенного шкафа. Мне очень жаль, но животное обречено. Скорее всего его там заперли вместе с гранатой. Открывать нельзя. Это очень сложный момент, всегда, в таких сложных ситуациях хочется оставаться человеком, но…

— Если вам нужно стрелять из помещения на улицу, то не надо подползать к подоконнику или стоять сбоку от окна. Уйдите вглубь помещения, встанет на табуретку, закрывшись стеной или т.п. И не включайте свет, нельзя, не подсвечивайте себя (я уже не говорю о ВУ).

— Осколки кирпича или бетона, выбитые огнем, имеют свойства лететь на вас. При попадании по глазам… ну вы поняли.

— Из гранатомета стрелять по людям бесполезно. Хотя сейчас, вроде, начали делать фугасно–осколочные снаряды, но, ИМХО, это ересь.

— Долго стрелять не меняя позицию – плохая идея.

— Пригибайтесь.

— Не надо «вычислять снайперов». Не ваша работа, да и знаний вам не хватит. Воюйте дальше, «не обращая» внимания.

— Будьте готовы, морально, «отработать» гражданских, которые засветили вас. В том числе женщин и детей. Если перспектива не радует, то двигайтесь осторожней.

— На АК–74 (экземпляр с хорошей кучностью боя), можно прикрутить прицел ПСО от СВД. На дистанциях 500–600 метров у АК–74 и СВД очень близко сопряжены траектории, прицел встанет идеально. Будите стрелять и переносить огонь, из–за калибра, гораздо быстрее, чем с СВД. Да и мудакам, которые решат поискать снайпера, вы будите неинтересны.

— Из подствольника стрелять в помещении НЕЛЬЗЯ. У него есть время взвода. Ему нужно пролететь 15–25 метров, прежде чем граната взведется. Соответственно в помещении она просто не сработает.

— Современные гранаты РГО и РГН взрываются В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ от удара. У них ударный взрыватель стоит. а взрыв через промежуток — это срабатывает самоликвидатор (на тот случай если граната упала в рыхлый снег)

— Никто, даже саперы, не занимаются снятием мин и ВУ. Они тупо подрывают их тротиловой шашкой. Не надо умничать и начинать снимать ВУ.

— На растяжки, нормальные воины, ставят секреты, чтобы было не снять по–простому. Так что «перерезать нитку» — плохая идея. Просто пройдите мимо. Это не ваш гемор, для этого есть старшие товарищи. Учить делать ВУ и растяжки не буду. Я думаю, вы понимаете, что это сразу статья. Учите первую медпомощь.

— При ранениях бывают венозные и артериальные кровотечения. «Лечатся» они по–разному. Но тут важно другое. В горячке боя времени нет. С венозным кровотечением товарищ будет умирать несколько часов, а с артериальным буквально 10–20 секунд, а дальше потеря сознания и начинается гипоксия. Так что, что бы не париться, быстро накладываете артериальный жрут поверх раны (сейчас интерны начнут возмущаться, но такова жизнь, это не гражданка, приходится нарушать) и возвращаетесь в бой. У вашего товарища будет полчаса–час на то, что бы разобраться самому, ну или это сделаете вы, когда освободитесь.

— Жгут всегда под рукой! Ни в сумке, ни в рюкзаке, или намотан на приклад, или в разгрузке под рукой.

— С собой всегда ДВА жгута! Один вы можете отдать раненому товарищу и через минуту получить пулю в бедренную артерию.

— Есть такое понятие как «подавление огнем». Активно поливая врага, зачастую, можно сковать его действия, даже не попадая и не нанося урона живой силе. Особенно вам помогут трассера.

— Помните трассера, помимо того что очень сильно засерают ствол, они еще и выдают вашу позицию. Так что не злоупотребляйте ими. Да и прицельный огонь ими вести сложно.

— Оружие нужно чистить каждый день. Особенно нежно в районе дульного тормоза. Если там будет канавка или ямка, то кучность боя упадет к чертям.

— Последние три патрона в магазине, лучше забить трассерами. Чтобы пустой магазин не стал для вас неожиданностью. Более того, если вы оставите один патрон в стволе, то вам останется только подстегнуть новый магазин, то есть скорость перезарядки возрастет. — Следите за ногами, не ленитесь их мыть. Натрете – и вы уже не воин.

— Если видите, что по кому–то можно стрелять, это еще не повод стрелять. Если вас не заметили, узнайте у командира, можно ли ввязываться в бой.

— Если вы кого–то заметили, но вас еще не увидели, не надо резко прыгать в сторону. Периферическое зрение выдаст вас мгновенно. Мягко и плавно, не торопясь, сядьте и спокойно займите позицию. Это будет гораздо менее заметно.

— Помните, досылая патрон патронник затвор нужно отпускать резко, чтоб лязгнул. Иначе *зажует*.

[SWAT30]

— Современные гранаты РГО и РГН взрываются В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ от удара. У них ударный взрыватель стоит. а взрыв через промежуток — это срабатывает самоликвидатор (на тот случай если граната упала в рыхлый снег)

Ещё их не рекомендуется часто носить в сборе с запалом.Были случаи,когда пластиковый запал разламывался.В гранате оставался детонатор.Чудом не срабатывал))). Ну и нельзя использовать найденные патроны,снаряжённые магазины-запросто могут вместо пороха засунуть туда гексоген.Может плохо кончится при выстреле.

[crm]

АНГЛИЙСКИЕ МОРПЕХИ примёрзли к ПАМПЕРСАМ и отказались от участия в учениях

На самой северной военной базе Норвегии в местечке Порсангер в регионе Финнмарк британские морские пехотинцы отказались от выполнения учебно-боевых заданий в виду низкой температуры воздуха. Подданные Ея Величества заявили, что они не силах тренироваться в условиях, где температура опускается до минус двадцати градусов.
Командующий базой норвежский базой подполковник Тронд Томассен (Trond Thomassen), оправдывая британских солдат, пояснил, что те по-особенному относятся к здоровью и безопасности. Они сидят в казармах и наотрез отказываются проходить какую-либо профессиональную подготовку всякий раз, когда столбик термометра опускается ниже восьми градусов.
Осложняет ситуацию и то, что в такой мороз солдаты не могут пользоваться памперсами, которые выдаются им на время длительных учений в виду невозможности поставить туалетные кабинки в лесах, в горах и на другой пересечённой местности. Стоит моче остыть, как начинают мёрзнуть гениталии, а у двоих военнослужащих гениталии буквально примёрзли ко внутренней поверхности одноразового подгузника. Отлить же в сугроб, как пока ещё делают этнические норвежцы, британские солдаты оказались не состоянии – у молодого поколения эти навыки утрачены.

У самих норвежцев эта ситуация вызвала только усмешку. Так норвежский политик от Лейбористской партии Ида Катрин Балто Бьёрнбак (Ida Kathrine Balto Bj***248;rnbak) сказала журналистам, что она поражена тем, как ведут себя солдаты. «Будем надеяться, что не будет ни зимы, ни войны!» – пошутила она. На ее взгляд, экстремальные погодные условия должны только закалять солдат. Она отметила, что в НАТО «холодными зимними тренировками» считаются учения при температуре в восемь градусов..в.в.
«Восемь градусов на севере Норвегии – это прекрасный осенний день», с пояснила Балто. «Но мы должны помнить, что НАТО представляют люди со всего света: это и немцы, и испанцы, и итальянцы. Все они живут в совершенно разных климатических условиях», – заключила она.
Правда, норвежцы недоумевают, как предки этих самых морпехов сражались с немцами под Нарвиком. Тогдашние англичане довольно сносно переносили апрельскую и майскую стужу и отважно бежали из Норвегии отнюдь не из-за холодов. Более того, ещё более далёкие их предки полтора столетия назад выдержали морозы в холодном русском Крыму, 11 месяцев осаждая Севастополь. «Да, заключают норвежцы, – англичанин нынче уже не тот».

[crm]

"Хибины" - это новейший российский комплекс радиоэлектронной борьбы, который будет устанавливаться на все перспективные российские самолеты. Данных о нем, сколько не искал, не нашел, но вот здесь написано, что СУ-24 его уже применяли на учениях в Бурятии. Так вот, ничто так не может деморализовать военного человека, как собственное бессилие!Ситуацию, в свете всего вышеизложенного, вижу следующим образом. 10 апреля 2014 года, указанный выше эсминец прибыл в нейтральные воды Черного моря для проведения акции устрашения и демонстрации силы – в связи с непреклонной позицией России по Украине и Крыму. До этого в акватории Черного моря находился, с нарушением конвенции Монтре, другой американский ракетный эсминец "Тракстан". То есть, происходила типичная, любимая американцами, мышиная возня – бряцанье оружием и международное хамство.Реакция России была спокойной, но убийственной: 12 апреля, в великий день космонавтики, наши снарядили к облету в нейтральных водах, безоружный СУ-24, НО с "Хибинами" под крылом. Далее все развивалось приблизительно по такому сценарию: "Кук" еще издали засек подход "сушки", сыграл боевую тревогу и замер по боевым постам. Все шло штатно, радары считали курс сближения с целью, "Иджис" исправно управляла системами наведения. И вдруг – хлоп! Все погасло. "Иджис" не работает, экраны показывают муть, даже "Фаланксы" не могут получить целеуказание! СУ-24 тем временем прошел над палубой "Кука", сделал боевой разворот и сымитировал ракетную атаку по цели. Конечно же, успешную – ведь противодействия нет! Потом развернулся и сымитировал еще одну. И так далее – еще 10 раз! Все попытки техников оживить "Иджис" и дать целеуказания для ПВО, потерпели неудачу и только, тогда, когда силуэт "сушки" растаял в дымке над российским берегом, экраны ожили, а системы наведения добросовестно показали чистое, сияющее пустотой апрельское небо.Резюмирую. Вероятнее всего, после того, как СУ-24 включил в непосредственной близости от "Кука", "Хибины", вся ПВО эсминца вышла из строя. Наши же, проверяя эффективность работы системы РЭБ, 12(!) раз сымитировали атаку на американский корабль. За все это время, экипаж корабля не смог реанимировать погасшую БИУС. Заработала она только тогда, когда СУ-24 ушел курсом на базу. Вот тогда то, поняв собственное бессилие против комплекса РЭБ обычного бомбардировщика, 27 человек и подали рапорты об уходе.
http://oko-planet.su/politik/politik...onald-kuk.html

[crm]

В 45 году в Германии американскими войсками в числе прочих был захвачен в плен один германский офицер, который в 41-м году воевал в Белоруссии и принимал участия в захвате г.Минск. Среди его показаний внимание допрашивающих привлёк длинный и полный жути рассказ о безумном русском танке, уничтожившем в самом начале войны в г.Минск в течении двух-трёх минут полностью всю его роту вместе с кузовной техникой и бронеавтомобилями. События того дня – эти две-три минуты так сильно врезались в память этого офицера, что не смогли стереться и замылиться всеми последующими перепетиями его трудной военной биографии. Он запомнил этот танк навсегда.Т-28 – это средний танк. 41 год, начало июля. Минск взят. Танковая бригада, где служил Д.Малько, расформировывается в связи с отсутствием танков и большей части ЛС: в бригаде остался один Т-28. У танка проблемы с двигателем, но полный запас ГСМ и почти полный боекомплект. Д.Малько – механик-водитель получает приказ взорвать танк и продолжить следовать в г.Могилёв в кузове одного из грузовиков с прочими бойцами смешанного состава. Малько испрашивает разрешение под его ответственность отложить выполнение полученного приказа и продолжить следовать в колонне на танке, поскольку тот совсем новый и не получил значительных повреждений в боестолкновениях.Разрешение получено и механик-водитель, единственный уцелевший из своего экипажа, замыкает своим танком колонну отступающей воинской части.3 июля в районе населённого пункта Березино колонна попадает под авианалёт, где танк получает повреждение двигателя и глохнет. Д.Малько поручается отремонтироваться и в течении суток продолжить следование в направлении г.Могилёв в пункт сбора. Колонна уходит. Малько в течение суток действительно приводит двигатель в рабочее состояние. В ходе ремонта к месту стоянки танка вышли майор и четверо курсантов. Майор – танкист, курсанты артиллеристы. Таким случайным образом, формируется полный экипаж танка.…Первое предложение об изменении планируемого маршрута выдвижения танка высказывается вслух курсантом Николаем Педан. И неожиданно единодушно поддерживается новым командиром танка и всем остальным экипажем – все имеют практический боевой опыт.Таким образом, вместо продожения следования за уже значительно оторвавшейся колонной своей части в расположение сборного пункта отступающих частей, вновь сформированным экипажем принимается решение направить танк в противоположную сторону – на запад.Основной и резервные топливные баки заполнены практически полностью, боекомплект – хотя и не полный, но Д.Малько знает место расположения брошенного склада боеприпасов для его пополнения. В танке не работает рация, поэтому командир и механик водитель оговаривают комплекс условных сигналов и приступают к следованию по выбранному пути.На брошенном складе они пополняют боекомплект даже сверх нормы. Единственной ошибкой было то обстоятельство, что из 70-ти снарядов около двадцати были от другого орудия: не смотря на совпадение калибра, эти снаряды не подходили короткоствольному башенному орудию танка (принадлежали дивизионной артиллерии). Далее, практически по свободной прямой трассе, на максимльном ходу танк подошёл к Минску.Появление в городе советского танка на начальном этапе не встретило никакого удивления со стороны противника, поскольку трофейная техника в составе армий вермахта к тому времени уже не являлась редкостью. Единственным обстоятельством способным смутить противника, были обширные и весьма приметные красные звёзды на бортах и башне танка, но и они поначалу не внесли никакой сумятицы в действия оккупантов.Не размениваясь на одиночные цели и небольшие группы пехотинцев, танк доехал до здания спиртозавода на окраине города, где в этот момент немцами производилась погрузка ящиков с бутилированным спиртом в автомашины с охранным сопровождением в виде броневика Hanomag. В результате произошедшего боевого соприкосновения экипажем Т-28 без всякого собственного ущерба были выведены из строя (испорчены) две автомашины, броневик и до взвода живой силы противника.Не встретив сопротивления и сигналов тревоги со стороны рассеянного паникой противника танк углубился в границы города, переехав реку Свислочь и в районе городского рынка столкнулся с колонной мотоциклистов. Первая машина с коляской практически самостоятельно вьехала под броню танка, где и была раздавлена вместе с экипажем. Остальные стрелки-мотоциклисты были частично рассеянны, либо также раздавлены гусеницами или уничтожены огнём башенных и кормового пулемётов. Большим потерям со стороны противника также способствовала паника, возникшая в связи с созданной танком труднопреодолимой аварийной ситуацией на дороге по пути следования колонны мотоциклистов, а также общим эффектом неожиданности и нелогичности появления весьма массивного военно-транспортного средства советской армии в тылу германских войск, где ничто не предвещало такого нападения.После случившегося, не снижая общего темпа хода, танк также без каких-либо значимых повреждений проехал через улицу Советская (где им попутно была успешно обстреляна большая группа пехотинцев, стоящая у театра) выехал на улицу Пролетарская, где был вынужден остановиться. Центральная улица города была заполнена живой силой и техникой противника настолько, что не позволяла свободно продвигаться далее в выбранном экипажем Т-28 темпе. Складывающаяся ситуация требовала принятия однозначного решения на дальнейшее.Передняя часть танка Т-28 оснащена тремя пулемётами калибра 7.62 (два башенных, один курсовой) и короткоствольным орудием калибра 76.2мм. Скорострельность последнего – до четырёх выстрелов в минуту. Скорострельность пулемётов – 600в./мин.Открыв огонь, практически не целясь и на полном ходу, танк двинулся по улице в продольнои направлении навстречу импровизированным препятствиям в виде техники и живой силы противника. Ведя шквальный огонь из доступных средств, оставляя за собой следы разрушений и военной катастрофы, машина полностью проехала всю улицу до самого парка, где и была встречена выстрелом противотанковой 37-миллиметрвой пушки. По сути, только в этом месте города танк столкнулся с более-менее серьёзным сопротивлением. Лобовая броня Т-28 выдержала одно попадание практически без повреждений. Второму такому попаданию воспрепятствовал визуальный контакт экипажа танка с выстрелившим в него орудием и незамедлительная адекватная реакция командира танка, являвшегося одновременно стрелком башенного орудия боевой машины. Орудие противника было уничтожено вместе с расчётом.В результате данного рейда противнику был нанесён весьма ощутимый урон в живой силе и технике, но главный поражающий эффект имело то деморализующее действие, которое оказал на германских воинов этот рейд советских танкистов. Кроме того, имеются однозначные сведения, что в то время в городе оставалось значительное число местных жителей, которые были свидетелями этого прорыва, что имело результатом немедленное изустное распространение сведений об этом подвиге среди окружающего населения. Не смотря ни на что, данный факт способствовал поднятию сопротивленческого духа и поддержанию авторитета армии на должном уровне: значение этого фактора именно в тот начальный период войны, во время серьёзных поражений, нельзя недооценивать.Однако с этого момента началось организованное сопротивление групп гитлеровцев прорвавшемуся в их расположение совесткоум танку. Началось форсированное противостояние, в ходе которого экипаж танка принял решение прорываться к московскому проспекту и к выходу из города. Но в районе старого кладбища Т-28 попал под фланговый огонь артиллерийской батареи. Боковое бронирование Т-28 весьма значительно в сравнении со многими немецкими танками, однако, не смотря на экранирование, оно намного слабее лобового и не выдержало залпового воздействия артиллерии противника. Так в ходе короткого и неравнозначного боевого столкновения машина загорелась. Майор приказал экипажу покинуть танк.Старший сержант Малько вылез через люк механика-водителя в передней части танка и видел, как из командирского люка наружу выбрался майор, отстреливаясь из табельного пистолета. Сержант уже отполз к ограде, когда сдетонировал оставшийся в танке боекомлект. Башню танка подбросило в воздух и она упала на прежнее место. В возникшей суматохе и пользуясь значительным задымлением, старшему сержанту Малько удалось ползком добраться до соседнего дома, где вероятно при помощи местных жителей ему и удалось скрыться.Странно, но Малько тогда же осенью удалось вернуться в кадровый строй боевых частей Красной Армии в прежней воинской специальности: он сумел выйти вместе с такими же окруженцами в расположение частей красной армии. Странно, но он сумел выжить и потом. Удивительно, но в 44-м он освобождал г.Минск. Удивительно, но тогда он вьезжал в г.Минск на другом своём танке (четвёртом по счёту) по тому же Московскому проспекту, по которому в 41-м пытался из него вырваться. Удивительно, но он увидел тот свой первый танк, который отказался бросить и уничтожить под Березиным и который потом с таким трудом смогли уничтожить воины вермахта. Танк стоял на том же самом месте, где был подбит. Аккуратные и ценящие порядок немцы отчего-то не стали его убирать с трассы.Д. Малько не помнил фамилий того своего экипажа. Фамилия майора и на настоящий момент установлена как предположительно – Васечкин. Имя – не известно. Фамилии курсантов удалось установить много позже после войны по свидетельским показаниям одного из них – того самого Николая Педана, которому по словам Малько первому пришла мысль предпринять глубокий рейд в тыл противника. Он был взят в плен тогда же и только в 45-ом освобождён из лагеря. Он выжил. И в 64-м они встретились с Малько, который с самого момента выхода к своим пытался установить адреса проживания хотя бы родных или близких того майора и четверых курсантов.Известно ещё об одном из танкистов: Фёдор Наумов. Он также тогда был укрыт местными жителями, переправлен к партизанам и в 43-м году после ранения в партизанском отряде был вывезен самолётом в тыл. Благодаря как раз ему и стало известно место захоронения майора и имена двух других курсантов, погибших тогда же. Убитых майора и двух курсантов похоронила местная жительница Любовь Киреева.Это было третьего июля сорок первого года. Командир танка (башенный стрелок) майор Васечкин, механик водитель старший сержант Дмитрий Малько, заряжающий, стрелок курсового пулемёта курсант Фёдор Наумов, Пулемётчик правой башни курсант Николай Педан, пулемётчки левой башни курсант Сергей, пулемётчик кормового пулемёта курсант Александр Рачицкий.

[crm]

печенюха

[crm]

Интересная статья про сбитый ИЛ-76:
http://nnm.me/blogs/antimaydan/tak-kto-zhe-tam-pogib/

[crm]

Мнение одного из сотрудников Blackwater о боеспособности разных стран
(«Science-Other»)

1. Африканские племена
С ними воевать даже не интересно. Стреляют беспорядочно, о прицельной стрельбе не знают.Часто шпарят в землю себе под ноги. Привычное дело попасть в своего. Разбегаются в стороны после нескольких жертв или выстрела из танка.
Рейтинг — мясо.

2. Африканские регуляры
Отличаются от своих диких собратьев только наличием формы и скромными навыками прицельной стрельбы. Боеспособны против дикарей, но столкновение с более умелым противником, даже арабами, приводит их в панику и бегство. Действовать в гармонии с бронетехникой не умеют в принципе.
Рейтинг — мясо в упаковке.

3. Арабы
Наемники, повстанцы, многие регуляры…Понятия тактики и стратегии для них далеки. Их война — выстреливать в сторону противника ящики патронов, зовя при этом в бар и периодически взрывая себя всем, что попадает под руку. Впрочем, последнее не относится к регулярам, они относительно молчаливы и дисциплинированны, умеют пользоваться гранатами.
Рейтинг — удобная мишень.

4. Американские регуляры
Сколько фильмов снято о непобедимой американской армии… Есть только одно НО. Янки абсолютно не умеют воевать без артподготовки, танков и авиаударов. Если территория не была выжжена до состояния безлюдной пустыни, солдаты туда не пойдут. А если идут, то назад не возвращаются. Стреляют очень неплохо, отлично скоординированы, но робеют перед любым сопротивлением. После чего становятся лёгкой добычей. Потери переживают тяжело, вплоть до полной потери боеспособности. Трусы.
Рейтинг — кусачие собаки.

5. Американские наемники
Неплохие бойцы. Умеют действовать как командой, так и в одиночку, прекрасные стрелки. Встречаются отчаянные особи, с которыми справиться порой непросто. Но у них есть очень слабое место — мораль и отсутствие мотивированности, кроме денег. Трупу деньги не нужны, поэтому большинство из них не лезут туда, где совсем горячо. И всячески избегают первой линии огня.
Псы войны, если оценивать.

6. Азиаты
Наемники способны доставить мучительную головную боль любому противнику. Если действуют группой. Что у них в голове, непонятно, но они способны на любое безрассудство. Прекрасно стреляют, часто действуют из засады, в которую противник попадает согласно хитроумному плану. Азиатам наплевать на поддержку техникой, самолетами и снарядами. Им плевать, есть патроны или нет. Главное — наличие собратьев. Но в одиночку они, увы, становятся бесполезны.
Рейтинг — армия императора.

7. Кавказцы и афганцы
Сильные воины. Прекрасные стрелки. Выносливы, храбры.
Умеют действовать группами, в одиночку, мотивированы и коварны. В бою действуют грамотно. Не пугаются техники и авиаударов, эффективно действуют из засад.
У них есть единственное слабое место — неспособны драться до последнего вдоха, редкий боец способен пожертвовать собой ради общей победы. Если только он не шахид, но это совсем другая история…
Рейтинг — настоящие Бойцы.

8. Русские
Противодействовать взводу русских наемников — лютый, кровавый конец. Они дерутся до конца, до последнего патрона, а когда кончаются боеприпасы — пускают в ход все, что есть под руками. Смертельно ранил русского? Не трогай его, скорее всего, перед смертью — он зажал собой гранату без чеки. Русские изобретательны, обладают прекрасной интуицией. И… Пофигисты. Самолёт прилетел? Ничего, собьют саперной лопаткой. Танк? Ничего, если не сломаны руки. Бойцы, ни разу не державшие СВД, в критический момент способны попасть из неё на пределе дальности. И неважно, что это был последний патрон, будут бить врага самой винтовкой. Тактика и стратегия? Запросто! Любым составом, от армии до полуживого калеки, держащего в одиночку роту противника. Русские, даже наемники, не способны отступать. А если отступают — будьте уверены, они просто бегут за патронами.
Рейтинг — Воины.

[crm]

На ТВМ-14 показали перспективный автомат российской армии 6П67
Аек возвращается!!!
На проходящем третьем международном форуму «Технологии в машиностроении-2014» был продемонстрирован образец перспективного автомата вооруженных сил России под индексом 6П67. Новейшая разработка станет базовым стрелковым вооружением в составе комплекта экипировки "Ратник" бойца вооруженных сил России .
Автомат 6П67 является дальнейшим развитием известного российского автомата АЕК-971. Проведенная серия испытаний потвердела требуемые от него показатели кучности и точности стрельбы, в том числе и при ведении огня очередями из неустойчивых положений. Новая разработка продемонстрировала отличные характеристики и военные остались довольны.

6П67 выполнен по традиционной компоновочной схеме (переднее положение магазина) и конструктивно в значительной мере повторяет автомат Калашникова — используется поворотный затвор и автоматика перезарядки на основе газового двигателя, который приводится в движение пороховыми газами, отводимыми через газоотводную трубку над стволом. Автомат спроектирован под патроны калибром 5,45***215;39 мм, имеются также варианты данного автомата под патрон 5,56 мм НАТО и 7,62***215;39 мм . Для питания используются стандартные магазины от АК-74 (индексы 6Л20 и 6Л23) или АКМ, в зависимости от калибра.

Схема автоматики переработана для устранения одного из недостатков автомата Калашникова — недостаточно высокой кучности автоматического огня, причиной которой является тряска автомата от перемещения затворной группы при перезарядке каждого патрона в процессе стрельбы. С этой целью в 6П67 реализована схема со сбалансированной автоматикой на основе газового двигателя (аналогичная схема применена в более поздних автоматах АК-107 и АК-108).

6П67 — автомат, разработанный в ЗиД в Коврове под руководством Станислава Ивановича Кокшарова на основе автомата АЕК-971.

Созданный в восьмидесятых годах базовый автомат АЕК-971 оснащен т.н. сбалансированной автоматикой. Это означает, что при выстреле затворная группа сдвигается назад, а специальный балансир-противовес такой же массы уходит вперед. Благодаря этому удается нивелировать действие нескольких сил, действующих на автомат во время стрельбы. Применение сбалансированной автоматики позволяет значительно повысить точность и кучность стрельбы.

В настоящее время для оснащения вооруженных сил России базовым автоматом для "Ратника" проводится конкурс, в котором участвуют и АК-12 производства концерна "Калашников" и автомат производства ковровского Завода им.Дегтярева под индексом 6П67.

[crm]

Прикольная статья про стреляющий подсигарник Стечкина. На что обратил внимание, что на курке спуска был предохранитель как у глока и других систем современным, в которых делает акцент на данном изобретении. Стечкин события из этого не делал, типа мелочь
http://zbroya.info/ru/blog/1002_stre...stvo-tkb-506a/

[crm]

Взято с http://vk.com/feed?w=wall-24855682_109420
Интервью с ополченцем

23-летний житель Магнитогорска рассказал, как он воюет на юго-востоке Украины на стороне ополченцев

Александру Иванову 23 года, он прихрамывает на одну ногу. Хромота из-за ранения, которое Александр получил под Луганском, куда пошел добровольцем воевать с войсками Киева. После того, как поправится, житель Магнитогорска собирается вернуться к своим боевым товарищам в Луганскую область. Отъезд назначен на 15 сентября.

– Как вы в первый раз решились поехать в Луганск?

– Мы с другом, у него позывной Сом, и еще два парня, Талиб и Светлый (их имена называть нельзя, только позывные), списались с нашим командиром Мангустом, он из Перми. Ему нужны были специалисты в Луганск, которые умеют воевать. Он нас там и встретил, мы попали в разведывательно-диверсионную группу. Занимались разведкой и диверсией.

– Как ваши родители отнеслись к решению идти на войну?

– Мама, конечно, против. Она не знала, что мы туда поехали, я не говорил долго. Отец не знал. Я позвонил, когда переходил границу у пункта «Изварино». Я позвонил отцу и сказал: «Пап, я на войне, будем дома месяца через полтора-два, повоюем маленько и домой приедем». Нужно же менять обмундирование и маленько отдыхать от этой войны, потому что у многих людей съезжает крыша. Он перестает спать, начинает лезть наперед, теряет страх, а если ты теряешь страх, тебя махом убивают, долго такие не живут. И люди воюют месяц-полтора, их домой в отпуск отправляют, потому что тяжело. Я позвонил маме и сказал: «Мам, извини, я на войне». Конечно, истерика была у нее, а папа отнесся нормально. Он догадывался, что я еду на войну, я купил форму, купил берцы, и иногда в разговоре проскальзывало слово «Луганск». Нормальные родители никогда не отпустят на войну, поэтому своим я заранее не говорил. Вот уехали, повоевали, еще поедем.

– Где вы воевали?

– Мы были в Луганске, в батальоне «Заря», воевали против знаменитого батальона «Айдар» — это чисто одни наемники, где нет украинцев. В основном турки, грузины и выходцы со всех прилегающих стран. Там все наемники, все террористы.
В боях я был каждый божий день. В первый день оформились, а потом как началось — то разведка, то засада, то диверсия. Уходили днем — приходили ночью. Спали по четыре часа, были уставшие сильно, но как-то привыкали к этому, не унывали. Не было мыслей, а как бы поспать. Все на ходу делали.

– Сколько вы пробыли на Украине?

– Почти полтора месяца. Командир был три месяца ровно. Там в основном человеческая психика выдерживает месяца два-два с половиной, потом психика ломаться начинает. Постоянные бомбежки, постоянные столкновения, постоянные тела, трупы детей, женщин, все это видеть многого стоит.

– То есть то, что показывают по телевизору, что там истребляют мирных людей — это правда?

– Это еще мягко сказано, мягко сказано. Когда нам «Айдар» устроил засаду в деревне с названием то ли Вербунка, то ли Вербовская, там мы сожгли два их танка и «Урал» с пехотой. Мы зашли, выбили их оттуда. Но ночью они вернулись, зашли в дома, устроили засаду и, когда до нас дошла информация о том, что они там, мы пошли обратно в деревню. Они нас запустили в окружение и закрыли. И все, там начался замес. Мы выводили женщин и детей, потому что танками месили все. Это был наш последний бой, теперь разведывательной группы Мангуста не существует, командира убили, а роту растащили по разным подразделениям. Многих ранило, вот и я приехал домой по ранению.

– Какое ранение вы получили?

– По мне два раза танк попал. Мы с Осетином попали в окружение, пытались бабку вытаскивать из подвала. Бабка, видимо, была советской закалки, она орала из подвала: «Валите отсюда, воюйте в другом огороде!» Но мы ее вытащили за ноги, за руки. Парни ее дворами увели через заборы. А у нас начался замес. У нас ничего не было, не было РПГ-гранатомета, у нас был только «Шмель», напалм, и мы решили поджечь танк. Мы пальнули в него, увидели, что это бесполезно, а в ответ он пальнул в нас. Меня спасла калитка, потому что вместо того, чтобы бежать оттуда, я закрыл ее. Осколки погасила калитка. Второй раз, когда он пальнул, на мне сгорели кроссовки, я получил контузию и осколочное ранение бедра. Это все было в нашем последнем бою.

– Расскажите о своем погибшем командире подробнее.

– Командир «Мангуст», с Пермского края. У него осталась жена и трое детей. Он поехал туда воевать также за мирных граждан, он вообще честный человек, храбрый. Мы когда куда-то шли, он такую речь толкал! Чтобы никто не падал духом, все верили. Вообще все. Реально верили. Все благодаря ему. Даже в бою, когда с танка по нему попали или из мины 120-й, потому что был сильный взрыв и осколки, он принял все своим телом, все до одного. И прямо под ноги прилетела, ему их маленько раздробило. Он вообще поехал в эту деревню первый. Потом, когда мы узнали, что там засада, мы ворвались туда на помощь ему. Он приказал выводить мирных, женщин, детей, из домов, потому что наехал танк на центральную площадь и начал отрабатывать «Елочку». «Елочка» — это когда едет танк, за ним БМП и еще один танк. Они начинают уничтожать этот дом, этот дом и стирают с лица земли. Заедет на дом и начинает утюжить, пока подвал не провалится, а сзади уже идут каратели-нацисты, черная форма, красная лента, натуральные нацисты, и сюда мы попали. Мы сидели в огороде и, когда танк начал этот дом утюжить, они поняли, что мы там. Наши парни начали с жизнью прощаться, кто гранаты дернул. Последняя атака. Тут появился Скляр. Скляр — человек, который воевал, который спецназ прошел, в спецназе работал инструктором, он украинец, вообще он молодец. Он показал, куда отступать, куда раненых уводить, а он, я и Антоха остались прикрывать. Бой начался где-то в 11 часов дня, а вышли мы уже затемно, часу в 12-м, там долго не темнеет и бой тяжелый был. У нас оставалось по рожку и по патрону в кармане, ничего больше не было. И мы кое-как пробились, а когда вышли — командира нет. Узнали потом, что командира убили, пацанов тоже нет, убили.

– Как в таких условиях живут местные жители?

– Они до часа в городе, а потом все прячутся. Их нацгвардия очень педантична. Они утром встают, умываются, завтракают, начинают бомбежку в полчаса. Как только полчаса проходит, отдыхают полчаса. Обедают, после обеда полчаса тишина. Потом перед ужином бомбят и после ужина, ночью в три часа и все. По ним можно часы сверять.
Луганск частично в руинах, каждый второй дом — дырка без стекол. Там нет магазинов, света, связи, ничего нет. Гуманитарная помощь помогает, но ее маловато, все равно не хватает людям. Наши носят воду питьевую, потому что воды нет питьевой, бензина нет, ничего нет. Медикаментов не хватает.

Жизни в городе нет, молодежи нет, остались только алкоголики и те, кому ехать некуда. Помню, мы сидели как-то все черные, кто-то ободранный еще, кто-то в крови, бой жесткий был. Бабушка вышла, вынесла ведро воды, которое у нее было последнее, наверняка, мы набрали только фляжку и отдали ведро ей, потому что питьевой воды там нет. Она вынесла нам конфет. Я запомнил ее слова: «Гоните фашистов с этой земли». Местные жители к нам хорошо относятся, но когда мы ту, другую бабку из подвала выкуривали, мы много чего о себе узнали.

– Где прятались люди во время бомбежек?

– В основном в подвалах, хотя в подвале жилого дома прятаться был не вариант: всегда туда летела граната карателей. Нацгвардия шла и зачищала дома. Или, например, начинает дом сверху гореть, люди в основном запекались заживо и задыхались. И когда их тела находили, было страшно.

– Почему люди при всем этом не уезжают оттуда?

– Они говорят: «Это наша земля, мы отсюда никуда не уедем». Они же не виноваты, что у них власть такая, что их власти наплевать на людей. Понимаю, били бы реально по солдатам, по воякам, а бьют же по мирным гражданам. Они хотят город сравнять с землей, чтобы от него ничего не осталось, ну так и делают уже.

– У вас было время на отдых?

– Да, нам давали отдыхать. Мы выполнили операцию, угнали ночью БТР. Это мне понравилось. Все БТР трофейные. Вот такие отчаянные мы. Есть знаменитый водитель Повар из Москвы, он вообще чумачечий водитель. Когда они ночью расслабились, мы ползочком по кусточкам проползли, сняли охрану и убрали водителя. Мы завелись, они не поняли, что происходит, мы с криками и свистами «Россия, вперед!», «Украина, вперед!», «ЛНР, вперед!» поехали. Они были в шоке, минуты две не открывали по нам огонь, не понимали, что произошло. И так у нас появился БТР. Нам дали день, точнее шесть часов отдыха. Мы отдохнули на пляже, у них хорошие пляжи, искупались там, как люди нормальные посидели, поели шашлыка всей ротой, сфотографировались. Фотоаппарат тоже трофейный, потому что на нем было видео пыток наших солдат. Мы флешку отдали, фотоаппарат остался.

– Видео смотрели?

– Да, смотрели, они очень жестко обращаются. В основном уши отрезают, горло как свинье режут. Ну щеки режут, глаза выкалывают. В основном этим стараются запугать. С их стороны еще подло то, что тела потом минируют, под тело кладут гранату или что похлеще.

– То есть тела было опасно вывозить, вы не имели возможности хоронить тела своих товарищей?

– Мы старались, но если идет бой… Вот друга моего мы оставили, по нам как начали крошить, мы не могли. До него оставался метр, но мы не могли даже подползти, потому что именно этот метр был на возвышенности, идеально простреливался и нам не давали просто забрать. А так все тела мы стараемся закапывать, это занимает десять минут. Старались, хоронили, отметки ставили на карте и писали на дереве, тот-то, тот-то захоронен здесь. Сообщали в штаб, когда уже отвоевывали, приезжали со штаба и отправляли домой. Даже их тела мы закапывали, потому что это не есть хорошо вообще. Человек, какой бы он ни был, заслуживает быть в земле. В основном штрафников заставляли закапывать, а штрафники — наркоманы, те, кто торгует наркотиками из местных. Поймаешь его, он делает хозяйственную работу

– Как бы вы охарактеризовали своих противников?

– Вооружение у них очень хорошее. Одного у них не хватает — смелости. У нас вот попало в засаду 20 человек, не больше двадцати, разведка у нас маленькая. По лесу мины ставили, засаду устраивали. Против нас воевал полк, танковый полк, у них был БМП, мы сожгли его и танк. Вместо них приехало еще два танка и БМП с БТР, после боя, с нашей стороны было пять двухсотых (мертвых) и четыре трехсотых (раненных). А с их стороны мы положили человек 40-45, потому что у них не хватает смелости прорваться. Мой лучший друг с детства Сом не побоялся, выбежал, дал с РПГ-гранатомета в этот БМП, где сидел полный экипаж, и мы сожгли его, даже не боясь, что за БМП едет танк, мы пошли их стрелять.

А в той деревне делали так: идет огонь, забегаешь в дом, вышибаешь ворота, там ведь зачистка идет домов. Ты врываешься с автоматом, видишь ребенка, видишь женщину, хватаешь их под мышку и выводишь, прикрывая своим телом. Идешь до «Урала», мы вывозили их «Уралами». Нацики не жалеют никого, им без разницы. Мы стучали, если нам не открывали — выбивали ворота, потому что многие спали, многие отдыхали. Мы их будили, потому что знали, что сейчас начнут утюжить. Друг получил ранение, когда прикрывал женщину, а я тащил ребенка. Пуля прошила бронежилет и попала в лопатку, торчала оттуда. Эта женщина нас там целовать начала, благодарить. Когда вышли из окружения, там один дом цел остался, и тот сожгли, наверное. Там деревню с лица земли стерли. Поле осталось, кирпичи и железо только. Мы бегали из дома в дом, и они взрывались — по ним били прицельно. Потом еще деревню и «Градом» обработали, и минометом. Вообще у людей нет никаких шансов выжить, сразу сгорают, задыхаются. Мы стояли на одной половине поля, нацисты на другой, все время перекрикивались. И мы им кричали, чтобы они не кидали гранату в подвал, потому что большинство женщин гибнет именно так. А им что? Он кинул гранату и дальше пошел… Когда заходишь потом в подвал, кто телом прикрыл ребенка, кто как. Видишь женщину, насквозь прошитую осколками, а под ней ребенок. Это очень страшно.

Мой друг Дэн в том бою погиб, ему 22 года было, свадьба должна была быть скоро. Замечательный человек. Не надо было ему идти первым. Я не знаю, зачем он туда пошел. Мы сидели за домом, нас начали утюжить, и то ли ему показалось, что кто-то бегает — или женщина, или ребенок, — он выпрыгнул, а там пулемет «Корд», его застрелили. Его последние слова: «Я ранен». Всё. Потом мы этого пулеметчика расстреляли, он пулемет бросил и пошел на нас, там все кости переломаны были, все сквозное, все брызжет. Это последствия приема наркотических средств. В дом зашли, а там сплошные шприцы, всякая такая дрянь. Мы заходили в дома, где они устраивали засады и находили наркотики, шприцы с наркотой и много чего подобного у них.

– То есть вы хотите сказать, что ваши противники нередко принимают наркотики?

– Они очень хорошо накачивались. Они же из-за этого еще как-то тупо воевали, они тупо шли и стреляли. У нас был один итальянец, реально гражданин Италии, владел русско-матерным неплохо. Танк в забор дал, в заборе дырка осталась, и они пошли на наших. Итальянец вышел, ему прострелили кисть насквозь, попали еще в ручку автомата, этот нацик полностью в него рожок спустил и попал только в рукоять и кисть. Нациста этого застрелили, и на его место вышел второй, такой же обдолбанный, такой же тупой, и его так же положили.

Когда мы брали их в плен, они сразу говорили, что вообще воевать не хотят, что они наемники, но им не платят ничего. У Украины вообще денег нет, им нечем платить. Всех наемников кидают с деньгами.

А нам сдаваться в плен был не вариант. Нацгвардия и наемники русских не любят вообще очень сильно. Они русских долго мучают, и люди долго умирают. Мы видели тела, которые нам привозили, они сильно изуродованы, следы пыток — это делала знаменитая нацгвардия, «Айдар», одни наемники. Они все кровожадные. Нас тоже редко в плен брали, но мучили. У нас был пацан Барби — позывной такой, потому что купил дочери на день рождения «Барби», — ранили его, а когда очнулся, ему наживую отрезали уши, снимали все это на телефон и долго над ним издевались, в конце застрелили в сердце.

– С той стороны были перебежчики?

– Были, но мало. В основном их срочники, которые воюют за тысячу гривен, но неохотно, даже не стреляют. Бой начинается, слышишь, срочник кричит: «Я сдаюсь!» Они обычно выходили по левой стороне, белый пакет или белую тряпку в руки брали. Мы все понимали, не трогали, за ними приезжали родственники и их забирали. А наемников мы не брали в плен, потому что смотря что они делают, старались не жалеть, никого не жалели.

– Украинцы с вашей стороны воевали?

– Украинцы вместе с нами воюют, помогают неплохо, за бытом следят. Парни из Украины воюют такие, как мы — 20-23 года, воюют и дедки, пенсионеры в основном. Остальные мужики у них предпочитают взять все в охапку и свалить за границу, в Россию. Мы, когда пересекали границу в Изварино, говорили, что к бабушке. Вчетвером к бабушке. Нас пропустили, пожелали удачи. И на границе там стояли такие мужики, которые могут реально против танка в рукопашку идти, но все они бегут к нам в Россию. Если бы они были посмелее, я думаю, война бы уже закончилась. С Украины с нами воевали очень хорошие ребята. Был танкист. Когда мы втроем вышли из окружения, последние трое живых, я, Скляр и Антоха, он меня поддержал. Когда у меня реально съехала крыша, когда по нам долбили с «Града», долбили ракетными установками «Ураган», минометами и мы вышли из этого окружения. Да, у меня слезы были на глазах, потому что у меня на глазах убили товарища, друга Дэна, сослуживца, и мы не смогли забрать его тело. Я подошел к комбату и спросил: «Где подкрепление?» Он сказал, что подкрепления не будет. И у меня хлынули слезы, меня успокаивал этот знаменитый танкист, мировой мужик. Когда нас начали утюжить, он не побоялся, выехал против трех танков и спалил БМП с пехотой. Не побоялся, выехал и мы за это ему благодарны.

Он и Монгол — люди, которые воюют за свою землю, за свои дома. Это просто храбрые люди, впечатлений от них у меня гора. Монгол прошел много войн, мы занимались обучением молодого персонала. Он веселил нас, готовил нам, он же где-то раньше работал поваром. Там ни одной специальности военной нет. Я сам в шоке

Добавлено через 21 час 9 минут
По потери силовиков по данным ополчения
http://freepublish.ru/obshhestvo/za-...skoy-storonyi/